— Скажите его светлости, что меня сегодня нет дома.
— Да, мэм, но, полагаю, он знает, что вы в резиденции.
— Ваш слуга совершенно прав, — объявил Итан, открывая дверь шире и входя вкомнату. — Здравствуйте, мадам. Вы сегодня просто ослепительны!
Она и в самом деле была хороша, одетая в прогулочное платье в бело-зеленую полоску из батиста, которое идеально оттеняло ее подобные изумрудам глаза и тициановские локоны.
Лили резко повернула голову. На мгновение губы ее вытянулись в тонкую линию, она явно была раздражена тем, что ее поймали. Очевидно, вспомнив, что слуга наблюдает, она изобразила улыбку.
— То же самое я могла бы сказать и о вас, милорд. Хотя, возможно, в вашем случае «неотразимый» было бы более точным описанием.
Его губы дернулись от этой завуалированной колкости, но он промолчал.
— Спасибо, Ходжес, вы свободны, — проговорила она твердым, хотя и тихим голосом.
Поклонившись, дворецкий покинул комнату.
Как только слуга ушел, Итан шагнул вперед и протянул ей букет роз.
— Это для вас. Я велел срезать их в собственной оранжерее меньше часа назад.
Прошло несколько долгих, томительных секунд, прежде чем она взяла цветы.
Завернутый в бумагу и перевязанный широкой белой лентой букет казался слишком большим в ее маленьких, изящных руках. Не скупясь, он велел срезать три дюжины тщательно отобранных роз, стебель каждой из которых был очищен от шипов, дабы исключить всякую вероятность пораниться. Что до цвета, то он выбрал красный.
Красный как символ любви. Красный как символ страсти. Красный как комплимент великолепному огненному оттенку ее волос, в которые он горячо надеялся очень скоро зарыться пальцами.
Он наблюдал, как она медленно поднесла цветы к лицу и вдохнула сладкий аромат. Выражение лица смягчилось, веки полузакрылись.
Он улыбнулся при виде ее удовольствия и ее очарования.
Опустив цветы, она посмотрела на него, и брови ее сошлись, словно она была застигнута за чем-то, чего ей не следовало делать.
— Надеюсь, вы не собираетесь отказываться от них, как в прошлый раз, — небрежно заметил он. — Возможно, лилии не пришлись вам по вкусу, но я же вижу, что розы вам нравятся.
— Да, они хороши, — отозвалась она смягчившимся тоном. — Цветы прекрасны. Спасибо, милорд.
— Итан, — поправил он, понизив голос.
— Милорд.
Один уголок его рта приподнялся.
— Как вам угодно. Пока…
Повернувшись, она прошла к ближайшему столику, чтобы положить букет.
— И лилии мне тоже понравились. Я просто сочла для себя неприличным оставить их, учитывая обстоятельства.
— Почему же? Джентльмены всегда посылают цветы дамам.
— Да, но мне не хотелось создавать у вас ложных впечатлений и порождать надежду там, где ее не должно быть. — Она посмотрела на него подчеркнуто холодным взглядом, намереваясь донести до него намек.
Он неспешно прошел вперед, остановившись совсем близко.
— О, но я уверен, что у меня предостаточно причин надеяться, особенно после тех восхитительных минут, которые мы давеча провели вместе. Когда вы узнаете меня получше, то поймете, что я умею быть очень настойчивым. Я не отступаю так легко, особенно от того, чего действительно хочу.
Веснушки у нее на носу стали заметнее, когда легкий румянец залил щеки.
«Прелестна, как всегда», — подумал он, и кровь забурлила у него в жилах.
— Быть может, нам следует продолжить тот спор сейчас, — пробормотал он, окидывая взглядом ее лицо. — Тот, который мы начали в саду, но решили отложить.
— Нам не о чем спорить и нечего откладывать, милорд, как вы прекрасно знаете. Я еще тогда дала вам свой ответ. И он не изменился.
— И каков же этот ответ? Насколько я припоминаю, он был противоречив. — Он положил ладонь ей на талию, распластав свои длинные пальцы так, что они легли в каком-то дюйме от груди. — Возможно, нам надо дополнительно исследовать ситуацию.
Лили замерла. Потом решительно отстранилась, стряхивая его руку.
— Я уже решила, и ответ «нет»! — заявила она голосом осипшим, запыхавшимся и неуверенным, что заставило его ухмыльнуться. — А сейчас, — вздернула она свой изящный подбородок, — если это единственная причина вашего ко мне визита, полагаю, вам следует уйти.
Решив, что предпринятого им достаточно для одного дня, он отступил.
— Вообще-то я заехал по другой причине — помимо букета, я имею в виду.
Она скрестила руки на груди с таким видом, словно ей хотелось еще и топнуть ногой.
— И какова же она?
— Катание на лошадях. Я подумал, вам может понравиться прогулка в моем фаэтоне. Если мы найдем открытый участок дороги, я даже мог бы позволить вам попробовать править.
Ее руки упали вниз, нетерпеливый свет заискрился в ярких зеленых глазах.
— Звучит заманчиво. — Однако мгновение спустя свет померк. — Но боюсь, я не могу принять ваше предложение.
— Почему? Беспокоитесь, что я не смогу удержать в руках поводья, когда вы будете так близко?
Но не успела она ответить на эту шутку, как в дверях появился дворецкий.
— Лорд Оттуэлл, мэм, — объявил он звучным голосом.
Челюсти Итана напряглись.
— Вот почему, — пробормотала она тихо, чтобы услышал только Итан. — Лорд Оттуэлл уже предложил прокатить меня в своем экипаже. Сегодня он дает мне первый урок управления лошадьми.
Прежде чем Итан успел что-то ответить, вошел Оттуэлл, остановившись перед Лили, чтобы отвесить изящный поклон.
— Чудесного вам дня, миссис Смайт. Позволено ли мне будет сказать, что вы выглядите яркой и привлекательной, как луч солнца после грозы?
Она засмеялась и шагнула вперед, чтобы протянуть руку.
— Позволено, милорд, но я не верю, что заслуживаю такого восторженного комплимента.
— Ах, мэм, разумеется, заслуживаете. И такого, и даже более.
И снова мелодичный смех слетел с ее губ, отчего Итан нахмурился.
Оттуэлл развернулся, словно только сейчас заметил его присутствие.
— Весси?
— Оттуэлл. — Итан вяло кивнул.
Мужчина несколько мгновений сверлил его взглядом, потом отвернулся.
— Я далек от того, чтобы вас торопить, — продолжал Оттуэлл, вновь сосредоточив взгляд на Лили, — и мы можем остаться здесь и немного поговорить, ежели желаете, но мой грум держит упряжку наготове. Вам надо только дать свое согласие, и мы поедем. — Он мельком взглянул на Итана, незаметно расправив плечи и выпятив свою тощую грудь. — Я везу миссис Смайт на урок езды.
