Может, его желание прошло, недоумевала она. Может, он хочет быть для нее просто другом, и не более того? От этой мысли плечи ее опустились. Глупо, разумеется, поскольку она знает, что должна испытывать скорее облегчение от подобной вероятности, чем разочарование. Краем глаза она заметила улыбку, изогнувшую его красивые губы, и лукавый блеск в золотисто-карих глазах, таких неотразимых, что у нее по коже побежали покалывающие мурашки. Вновь переведя взгляд на дорогу, она продолжила править лошадьми.
Встретившись с медленно двигающейся фермерской телегой, везущей копну золотистого сена, она дала сигнал упряжке объехать вокруг. Парочка соломин взлетела в воздух, коротко покружившись, прежде чем приземлиться — одна ей на юбку, а вторая на небольшой участок обнаженной кожи над лифом. Поскольку руки ее были заняты управлением лошадьми, она не могла стряхнуть их. Лили слегка поерзала в надежде, что хотя бы одна из них свалится.
— Позвольте мне, — пробормотал Весси. Наклонившись вперед, он стряхнул соломинку небрежным движением руки, прежде чем потянуться за следующей. Дыхание ее сделалось прерывистым, сердце гулко заколотилось, когда его пальцы застыли прямо над ее грудью. Теплые костяшки пальцев легонько коснулись трепещущей кожи, когда он стряхивал тонкую сухую травинку. Дрожь пробежала по телу. О Боже, подумала она, молясь, чтобы он принял ее дрожь за результат покачивания коляски, а не за реакцию на него.
— Мы недалеко от Ричмонда, — проговорила она, стараясь отвлечься.
— Если допустить, что последний указатель, который мы проехали, был правильный, то нам осталось меньше двух миль. — Вертя сухую травинку между пальцами, он снова откинулся на сиденье. — Я подумал, мы могли бы остановиться в парке и устроить небольшой пикник. Я раньше не упоминал об этом, но повар упаковал нам корзину. Уверен, там найдется что-нибудь на ваш вкус.
Пикник? Она полагала, что они остановятся на постоялом дворе в Ричмонде, где они с маркизом пообедают, а лошади тем временем будут напоены и отдохнут перед возвращением в Лондон. Но пикник — это звучит заманчиво, особенно в такой прекрасный, теплый день. И конечно же, там есть озеро, где Гром и Молния смогут вволю напиться.
— Звучит неплохо! — отозвалась она с искренним, нескрываемым воодушевлением. — Какой приятный сюрприз!
Его лицо расплылось в улыбке.
— Рад слышать, что вы одобряете. — Он снова повертел соломинку в пальцах. — Поскольку наш последний урок официально закончен, я подумал, что надо отпраздновать это как-то по-особенному.
— Совсем не обязательно их заканчивать — уроки, я имею в виду! — выпалила она, прежде чем успела остановить себя. — Я освоила коляску, но вы еще должны позволить мне попробовать управлять вашим фаэтоном. Или вы считаете, что делать этого не следует?
Взгляд его сделался напряженным.
— Ну что ж, я дам вам попробовать управляться с фаэтоном как-нибудь на днях. Вы уже всему научились. Пора переходить к чему-то новому.
Она долго и пристально вглядывалась в него, гадая, что конкретно он имел в виду. Пошевелившись, он дерзко придвинул свою ногу к ее ноге. Улыбнувшись ей лукавой улыбкой, снова повертел травинку в пальцах.
Он что, заигрывает с ней? Она бросила на него любопытный взгляд, но когда посмотрела еще раз, его лицо уже ничего не выражало, оставив у нее впечатление, что ей все это просто показалось.
Полтора часа спустя, когда Лили сидела на пледе, который лорд Весси галантно расстелил на траве под сенью нескольких раскидистых старых дубов, она решила, что вообще-то ничего ей не показалось.
Их пикник начался довольно безобидно. Конечно, задним умом она понимала, что маркиз предложил им проехать в красивое, но уединенное место в дальнем конце пруда.
Расстелив плед, Весси позаботился о том, чтобы напоить и накормить лошадей, а она тем временем вынимала еду и посуду из корзины. Через несколько минут он вернулся и плюхнулся на плед, раскинув свои длинные ноги совсем рядом с ней и протянув руку за бутылкой вина. Ловко вытащив пробку, маркиз взял два бокала и налил шампанского.
— Поздравляю с успешным завершением учебы, — произнес он тост. — За вас, Лили. Вы, лучшая ученица, которую я когда-либо встречал.
— Единственная ученица, которую вы когда-либо обучали править упряжкой, подозреваю, — сказала она со смехом. — Но за комплимент тем не менее спасибо.
Она выпила, от пузырьков стало щекотно в носу, а прохладный, бодрящий вкус вина напомнил ей ту ночь, когда она пила шампанское с Итаном Андертоном. Легкий трепет чувственного воспоминания пробежал по коже, какое-то особое ощущение дежа-вю, несмотря на то что это открытое, залитое солнцем место не имело ничего общего с темным ночным садом, где они смаковали мороженое и пили шампанское несколько недель назад.
Все эти размышления улетучились, однако, когда он передал ей фарфоровую тарелку с богатым выбором всяких вкусностей: жареная курица с хрустящей корочкой, молодой зеленый горошек и картофельный салат, маринованная свекла и хрустящие кусочки хлеба — наисвежайшего, по всей видимости, испеченного этим утром.
Один из многочисленных парковых оленей — рыжий самец — прошел мимо, задержавшись, чтобы оглядеть ее, Весси и лошадей, прежде чем с достоинством отправиться дальше, царственно неся свои великолепные рога и всем своим видом давая понять, что они находятся на его территории.
— Вы никогда не рассказывали мне, где росли, — пробормотал маркиз после того, как олень скрылся из виду.
— Разве? — отозвалась она, с удовольствием поглощая салат. — Что-то не припомню, чтобы и вы упоминали о своем отчем доме.
— Гм, пожалуй, вы правы. У большинства людей нет причин спрашивать, потому что они уже знакомы с моим фамильным имением. Андерли, мой дом, расположен в очень красивых местах в Суффолке. Большая часть — пахотные земельные угодья, но, кроме этого, есть леса, озера и речка, которая протекает недалеко от дома. Мы с моим управляющим пробуем в этом году два новых вида зерновых и возродили старый фруктовый сад, высадили две сотни яблонь, груш и вишен.
— Звучит просто прекрасно.
— Так оно и есть. — Он откусил кусочек хлеба, запил вином. — Теперь ваша очередь.
В самом деле? В этот момент, впрочем, свято хранить все свои тайны почему-то уже не казалось ей таким важным, как раньше. «Ну какой может быть вред оттого, что он узнает несколько подробностей, — размышляла она, — если их будет совсем немного?» В конце концов, постоянно оберегать свое прошлое становится временами весьма утомительным.
— Я из Корнуолла, — заговорила она, пока не передумала. — Выросла возле моря. Вы когда-нибудь были там?
Внезапно в груди ее пробежал холодок. «Боже правый, а вдруг он приезжал туда? Что, если он знает мой дом?» Но Корнуолл — большое графство, напомнила она себе, и ей необязательно рассказывать что-то слишком конкретное.
Мгновение спустя она обнаружила, что не стоило волноваться. Он покачал головой:
