Карандаш Росса на мгновение замер, серые глаза заинтригованно заблестели.
— Как я понимаю, ты в последнее время встречаешься с некоей хорошенькой молодой вдовой. Она, случайно, не жена этого парня, а?
— Просто узнай что сможешь, и я буду тебе благодарен. — Итан протянул руку.
Росс взял протянутую руку и пожал ее.
— Ну что ж, оставляю тебя твоей книге и трапезе, — сказал Итан, поднимаясь. — В ближайшее время нам надо будет как-нибудь встретиться и пообедать.
— С нетерпением жду этого события.
Кивнув, Итан вышел на улицу и влился в послеобеденную толпу.
Глава 17
Лили была очень рада, когда несколько дней спустя они с Итаном посетили ярмарку, проводимую в одном из лондонских предместий. Как будто какой-нибудь маленький город в одночасье вырос из земли: дюжины фермеров, торговцев и продавцов образовали ряды самодельных улочек, предлагая свои товары, музыканты играли, жонглеры и мимы развлекали, а зазывалы громко выкрикивали в попытке привлечь любопытных и излишне доверчивых. Пряные запахи трав и яблок смешивались с тяжелыми ароматами жарящегося мяса, кислого эля и изрядного количества немытых тел.
Зная, что на попечении Итана она в безопасности, Лили не обращала внимания на сборища полупьяных мужчин, мимо которых они проходили, как и не замечала время от времени попадающихся типов с жестким взглядом, которые шныряли в толпе в надежде стащить кошелек или часы у их ничего не подозревающих владельцев. Она знала, что Итан умеет ловко избегать подобных сомнительных личностей.
— Угощайся, — предложила она, протягивая маленький кулек из коричневой бумаги с миндалем в сахаре, который Итан купил для нее. — Невероятно вкусно.
— Ничуть не сомневаюсь, — поддразнил он, — учитывая, сколько ты их уже слопала.
— Если ты намерен упрекать меня, больше ничего не получишь, — ответила она с наигранной обидой.
Примирительно подмигивая, Итан сунул руку в кулек и бросил парочку конфет в рот.
— Да, довольно вкусно, — согласился он, снова потянувшись к кульку.
Она игриво убрала его.
— Скажи «пожалуйста». Иначе все это мое.
— Хочешь заставить меня умолять, да? — Он встретился с ее взглядом. — Ну хорошо. Пожалуйста, можно мне еще?
Она заморгала, несколько удивленная таким легким согласием.
— Конечно, раз ты так любезно попросил.
Однако вместо того, чтобы сунуть руку в кулек, он обвил ее рукой за талию и тесно прижал к своему бедру, приблизив рот к уху.
— Ты ведь понимаешь, что теперь я вправе потребовать от тебя ответной любезности.
— Что ты имеешь в виду? — удивилась Лили.
— Только то, что я уж позабочусь, чтобы ты умоляла меня, — прошептал он хрипло. — Возможно, я сделаю это сегодня же вечером. В постели, полагаю. Мне доставит огромное удовольствие удерживать тебя балансирующей на краю желания до тех пор, пока ты не станешь в буквальном смысле умолять удовлетворить тебя. Я прямо слышу, как ты кричишь: «Пожалуйста, Итан, пожалуйста!»
Стрела горячего желания ударила ее в живот, тепло, растекающееся по ней, не имело никакого отношения к солнцу, заливая щеки предательским румянцем.
— Ты… ты… — только и сумела вымолвить она.
Он снова подмигнул ей, на этот раз лукаво, без слов обещая, что сделает именно то, что сказал.
Во рту у нее пересохло, телу стало жарко.
Рассмеявшись, он убрал ладонь с талии и снова положил ее руку в изгиб своего локтя. Потянувшись к кульку с орехами, вытащил горсть и повел ее дальше, вдоль импровизированных торговых рядов.
Пока они шли неторопливым, прогулочным шагом, Лили, силясь восстановить самообладание, украдкой взглянула на Итана сквозь ресницы и обнаружила, что тот преспокойно жует засахаренный миндаль, как будто не он только что нашептывал ей на ухо похотливые намеки. Самообладание наконец вернулось к ней, а пульс успокоился к тому времени, когда они остановились посмотреть на представления с животными.
Трио маленьких собачек в клоунских шляпках в красно-оранжевую клетку и в крошечных пелеринках того же цвета плясало на тоненьких ножках. Медленно кружась, они тявкали и подпрыгивали под энергичные команды своего хозяина. Они с Итаном смеялись и хлопали вместе с толпой, в восторге от этого забавного зрелища. Следующим выступал квартет кошек, каждая из которых ходила по натянутой веревке и прыгала через подвешенные горящие обручи. Когда представление закончилось, послышались одобрительные возгласы, и Итан бросил несколько монет в шляпу артиста.
Потом они бродили по ярмарке, останавливаясь, чтобы купить то горячих пирожков с мясом, то холодного сидра. Покончив с едой, они сели на одну из скамеек, установленных перед шатром бродячих артистов, и стали смотреть утрированный, но все же живой и веселый комедийный фарс, где звучали довольно едкие шутки в адрес власть имущих, причем некоторые были нацелены на самого принца-регента. Итан, заметила она, ничуть не был оскорблен и вместе со всеми смеялся над остротами, которые, следовало признать, были довольно забавными.
Представление близилось к концу, когда ее внимание привлекла внезапная вспышка света, как блеск металла, отражающего солнце. Оглядевшись, она заметила человека, стоящего перед ближайшей торговой тележкой, спиной к ней. Коренастый, с толстой шеей, он походил на быка; из-под бобровой шляпы выглядывали плохо подстриженные черные волосы, а судя по покрою одежды, он принадлежал к джентри.
[4]
Дрожь пробежала у нее под кожей — что-то в нем показалось ей знакомым. Он напоминал ей… Эдгара Фейлора.
Во рту у нее вдруг пересохло, сердце заколотилось с такой силой, что она слышала, как быстрые удары отдаются в ушах. Конечно же, это не он. Разумеется, мужчина, которого она видела, не Фейлор, а кто-то другой, имеющий некоторое сходство с тем негодяем, за которого отчим когда-то хотел выдать ее замуж.
Съежившись на скамейке, она прильнула поближе к Итану, закрыв глаза, словно пыталась найти утешение в его успокаивающем тепле и силе, ибо ей внезапно сделалось холодно.
«Это не он, — заверяла она себя. — Настоящий Фейлор за сотни миль отсюда, в Корнуолле, а не здесь, на этой импровизированной ярмарке в предместье Лондона. Это не он! О Боже, пусть это будет не он».
Прошло несколько долгих секунд, прежде чем она набралась смелости взглянуть на мужчину еще раз. Медленно, осторожно, чтобы как можно большая часть лица была прикрыта полями шляпки, она наконец заставила себя посмотреть.
Кряжистый тип исчез.
Она поспешно оглядела ближайшую толпу, ища его взглядом, но не было никого хотя бы отдаленно похожего. Кто бы ни был этот субъект, он как сквозь землю провалился.
