Глава 34 Майя
— Улица не лучшее место для разговора. — Озираюсь по сторонам: вокруг снуют люди, подъезжают и отъезжают машины. Слишком шумно. — Может, кофе где-нибудь попьем?
Честно говоря, я не очень понимаю, как «эта хрень» может коснуться меня. Я этих Пиотровских знать не знаю, а с Кириллом мы недостаточно близки, чтобы на меня «отрекошетило».
— Пошли в машину. — Бес тянет меня к внедорожнику, но я не хочу. Да, всего пара бокалов шампанского, но чем черт не шутит?.. Пока стоим и препираемся, не сразу замечаем образовавшуюся рядом мощную фигуру.
Один из амбалов Ефима. То ли Дима, то ли…
— Регина Рудольфовна велела передать, — раздается равнодушный бас. А вслед за словами — удар, который сбивает Кирилла с ног.
Секунду стою, как парализованная, а потом падаю на колени перед Киром. Дрожащие пальцы касаются окровавленного лица.
— Бля, нос разбил, — хрипло произносит Рыжий и, чуть приподнявшись, сплевывает кровь на асфальт.
Я быстро оборачиваюсь и облегченно выдыхаю: мордоворот ушел, значит, продолжения не будет. У меня уже сложилось представление о характере Кирилла — он точно захотел бы дать сдачи.
— Тебе нужно в больницу, я тебя отвезу. — Хочу помочь ему встать, но он неожиданно сильно притягивает меня к себе. Его рука на моем затылке, а губы со вкусом крови на моих.
Жадный и отчаянный поцелуй, но я не в силах его оттолкнуть.
— Моя скорая помощь со мной, — довольно шепчет в губы, наконец, отпуская меня. — В больницу не поедем.
— У тебя может быть сотрясение, и нос нужно проверить: вдруг перелом.
Я все-таки заставляю его встать, он чуть пошатывается, и мне это не нравится.
— Не-а. — Улыбается, а взгляд шальной и сытый. — Отвези меня к себе. Или ко мне.
Я не знаю, кем надо быть, чтобы отказать ему в такой ситуации. Не знаю и не узнаю. Потому что беру одно из такси, которых немало крутится у ресторана, сажусь рядом с ним на заднее сиденье и называю водителю свой адрес.
— Часто приходилось такое делать? — тихо спрашивает, пока я пытаюсь влажными салфетками убрать кровь с его лица.
— Что часто?
— Да ладно, из-за тебя пацаны в школе небось убивали друг друга.
— Ни одной драки, Кир, ни одного спора, — спокойно отвечаю и смотрю прямо в его глаза. — Я не пользовалась популярностью в школе.
Рыжий попытался ухмыльнуться, но тут же зашипел от боли. Нос, похоже, сломан не был, однако удар охранника был очень сильным.
— Может, все-таки к врачу?
— У тебя дома есть лед или что-то в этом роде? — отвечает вопросом на вопрос.
— Да найду, конечно. — Пожимаю плечами, понимая, что дальше спрашивать бесполезно.
Всю оставшуюся дорогу мы молчим, я поглядываю на рыжего, опасаясь, что он в любой момент может почувствовать себя хуже. Но вроде все хорошо, он даже как-то успокаивающе поглаживает меня по плечу.
— Вот, значит, как ты живешь? — Рыжий с нескрываемым любопытством оглядывает мою небольшую, но уютную студию. Его взгляд упирается в большую двуспальную кровать. — Очень мило и… интимно.
— Я не планировала здесь принимать гостей, так что, да, эта квартира только для меня. Пойдем в ванную.
Лицо Кира, наконец, чистое, чего не скажешь о его заляпанной кровью футболке, но мужских вещей у меня нет, а мои он вряд ли на себя натянет. Вместо льда — пакет с замороженными овощами.
— Хорошо тут у тебя. — Рыжий занял единственное кресло в доме, по-хозяйски вытянул длинные ноги вперед, так что мне приходится переступать через них, чтобы обойти своего незваного гостя.
— Голова не кружится?
— Только от того, что ты рядом.
И снова плотоядная улыбка на распухших губах. Тебя даже могила не исправит!
— Пить хочешь? Чай-кофе, понятное дело, не предлагаю.
— Давай! — милостиво соглашается, чуть прикрыв глаза.
— Держи. — Протягиваю ему стакан с минералкой. — Так что между вами троими случилось-то?
Отвечать рыжий не торопится, неторопливо пьет воду, а я терпеливо жду, зная, что не выпущу его отсюда, пока он все не расскажет.
— Фима выжал меня из города и из бизнеса несколько лет назад, — немного нехотя начинает рассказывать Кир. Смотрит как бы на меня, но на самом деле сквозь меня. — А мог бы и грохнуть, если бы все знал. Это сейчас его что-то сломало, а вообще он жесткий, сволочь, ничем не брезгует. Мне до него далеко.
— А что вы с ним не поделили? — осторожно спрашиваю. У меня уже есть своя версия, что без Регины эта история точно не обошлась. А зная рыжего, я даже не сомневаюсь, что жена Пиотровского побывала в его постели.
— Бизнес, Майя, бизнес, — чуть устало отвечает. — Что ж еще? У него помимо сети секс-шопов еще и несколько салонов красоты, клубы, фитнес… да чего только нет, то есть раньше было. У меня тогда неплохо все шло, я был на подъеме, было целых три точки. Фима меня заметил, сам на меня вышел, предложил сотрудничество. Еще воды нальешь? В горле что-то першит.
Через полминуты Кирилл продолжил:
— Сотрудничество было очень выгодным по бабкам, но трешовым с точки зрения свободы. Практически я ложился бы под него, потеряв независимость, все бы решал он, а я выполнял. Меня это не устраивало.
— Ты бы мог отказаться, — вставляю свою реплику, а сама думаю, когда ж он дойдет до Регины. Ну не может быть, чтобы она здесь не была замешана.
— Мог и не мог, Май. Фима мне уже помог хорошо так бабками, ко мне пошли новые клиенты, я ему был обязан. Открыто послать я его не мог уже.
— И что ты сделал?
— Ошибку... я совершил большую ошибку. И вряд ли бы ушел живым, если б не Ал.
— Ал?
— Альберт. Дудкин. Он же мой юрист, да и не только юрист. У него связи обнаружились, о которых я даже не подозревал. — Рыжий покачал головой, словно сам до сих пор не верил в случившееся. — За меня вступились те, против кого Фима не мог и слова вякнуть, но отдать пришлось все.
— Я не очень понимаю. — Перевариваю информацию, в которой много недосказанного. — Так что за ошибка?
— Решил, что смогу от него отвязаться, воспользовавшись тем, что знаю изнутри, как построен его бизнес: контакты, завязки… Случайно узнал, что он претендует на землю за городом, решил сам подсуетиться, обойти Пиотровского… идиот… — Кир выдохнул. — Мне было двадцать один, сам удивляюсь сейчас, как попер против Фимы.
— И что потом?
— Он быстро все понял. Я же не только его предал, чуть было не подставил. Чудом ноги унес из города, говорю тебе…
— Благодаря Альберту? — недоверчиво переспрашиваю. В моей картине мира этот чудак не способен ни на что серьезное, особенно на решение вот таких разборок.
