– Май, не нужно трогать! – раздался рядом недовольный голос Завьялова, и я едва не выронила рамку из рук. Благо, он сам уже стоял от меня на расстоянии вытянутой руки и, перехватив её, поставил на место.
Его тон покоробил. Замечание задело. А самое обидное, что Никита тут же вернулся к своему разговору, словно забыв про меня. Наши взгляды встретились через минуту, не меньше. Всё это время я пристально смотрела на него, ожидая порцию внимания, но, получив её, не обрадовалась, столько недовольства отобразилось на лице.
– Что ещё, Май? – несдержанно выдал Ник, и я вспыхнула от подобного тона, будто спичка.
– Хотела сказать, что обед готов, но, вижу, ты сыт своим разговором, – язвительно заметила я и выскочила из пристройки на улицу.
Он ничего не ответил и не попытался меня задержать. И единственное, что я услышала – это было замечание собеседнику: «Это не твоё дело, Димыч!» – зло прорычал Завьялов и продолжил гнуть свою линию.
Обедали мы с Марией Степановной вдвоём и не сказать бы, что меня это особо расстроило. Сегодня я увидела другого Завьялова, и подлые мысли полезли в голову. Самая адекватная из них была из разряда: «Что вообще я знаю об этом парне?!» Ни рода занятий, ни увлечений, ни интересов. А его внимание ко мне оказалось песочным замком, пустышкой.
Я успела сходить в магазин и развеяться на воде, пока Ник разобрался с делами. Он нашёл меня в потаённом уголке в устье реки и чуть удивлённо пожал плечами.
– Ты от меня прячешься… – нараспев проговорил он и, прижавшись ко мне со спины, перехватил руками поперёк груди и живота, уткнулся носом в изгиб между плечом и шеей и чуть качнулся из стороны в сторону. – Прости, но от дел никуда не скрыться. Мои настигли в самый неподходящий момент. Я честно рассчитывал, что у нас ещё есть несколько дней в запасе.
– Что это значит? Ты уезжаешь? – встрепенулась я, буквально отдирая цепкие пальцы от своего тела, чтобы стать к Завьялову лицом.
Ник неопределённо повёл плечами и нахмурился.
– Уезжаю. Вернусь после выходных.
– Вернёшься? Зачем? – искренне недоумевала я, а он вдруг обеспокоенно вскинулся.
– Что значит «зачем»? К тебе, конечно!
– А через два дня опять сорвёшься в город?
– Не через два, но, ты права, сорвусь, – нехотя признал он и, уже подозревая, что разговор окажется не из простых, протянул руку, чтобы перехватить мой локоть и восстановить хоть какую-то эмоциональную связь.
– Тогда в чём смысл?
– Смысл? – неоднозначно хмыкнул Ник, и его пальцы на моей руке сжались. – Смысл в том, что шутка затянулась, Май. Ты мне нравишься. Думаю, даже больше, чем просто «нравишься», всё гораздо глубже. Я тебя люблю.
Я нервно улыбнулась и попыталась отступиться, но куда там!
– Что ты ещё придумал?
– Выходи за меня замуж, Май, – быстро проговорил он. Настолько быстро, что я даже не успела всё осознать, нахмурилась.
Никакой торжественности, никакого волшебства. Деловое предложение делового человека. Я вдруг неосознанно поёжилась и неторопливо выдохнула, выигрывая время для раздумий и следующего шага. И пока пыталась провернуть подобный фокус, Завьялов продолжил:
– Прости, что всё вот так, на ходу. Наверно, у меня было достаточно времени на подготовку, но я всё боялся шокировать тебя поспешным решением и тянул.
– Шокировал, не скрою. И, если честно…
– Ты можешь не отвечать сейчас, – заверил он меня, понимая, что визгливой радости не дождётся.
– С твоего позволения, я воспользуюсь предложением и, действительно, возьму время.
– Только пойми, Май, что это не прихоть и не вспышка безумия. Я помню наш разговор о свободе, о личном пространстве, о целях… И всё это я могу тебе дать.
– Никит…
– У меня есть деньги, много. Я в состоянии обеспечить тебя. И могу дать то будущее, о котором ты мечтаешь.
Я закусила губу, чтобы лицо не перекосила гримаса отвращения. Меня готовы содержать! Ну, надо же, какое счастье!
– Спасибо, ты очень любезен, – осторожно отозвалась я, понимая, что Ник из тех людей, которые привыкли получать всё и сразу. К сожалению, прежде этого разглядеть не удалось, теперь подобный факт режет глаз.
– Я как всегда не вовремя со своими признаниями, – заметил он и криво улыбнулся. В глазах застыл холод неприятия, но озвучить его Ник не захотел. – Я уезжаю сейчас, – решительно выдохнул он и вцепился взглядом в моё лицо.
Нужно было что-то сказать. Что-то важное и жизнеутверждающее, но все слова стали комом в горле. Я неуверенно прокашлялась.
– Я провожу, – спохватилась я и постаралась выдавить из себя доброжелательную улыбку. Судя по реакции Завьялова, вышло не очень, но на большее я сейчас оказалась неспособна.
По дороге разговор и вовсе не клеился. Я чувствовала, как Никита следит за каждым моим жестом, за каждым вздохом и это напрягало ещё больше. Я снова ощущала себя загнанной в угол. Лёгкость испарилась, мнимая независимость тоже. Остался только горький осадок. Кажется, я боялась его разочаровать? Забавно, но бояться следовало совсем другого.
Мария Степановна уже стояла у двора, её лицо выражало недоумение и растерянность.
– Майюшка, куда же ты пропала, детка? – обеспокоенно выдала она, как только мы с Ником приблизились. – Ушла, никому не сказала. Никитка всю деревню оббегал, пока тебя нашёл.
Баба Маня бросила на внука взгляд, желая удостовериться, что не сболтнула ничего лишнего. Завьялов казался абсолютно непроницаем, и на её высказывания внимания не обратил. Прощание было скорым, взгляды, брошенные на меня со стороны Завьялова – тяжёлыми. Посмотрев вслед удаляющемуся «монстру», я пошатнулась и припала плечом к забору, обтёрла похолодевшее лицо рукой.
– Майя, что с тобой?
На мои плечи легли тёплые ладони, и вдруг сделалось легче, правда, улыбка вышла через силу.
– Всё хорошо, Мария Степановна. У Никиты, наверно, что-то случилось? Он толком ничего не сказал…
– Ну, не сказал, значит, всё в порядке, – махнула рукой баба Маня как на пустое и тут же невольно усмехнулась. – А со мной-то он уже давно не делится такими моментами. Есть, говорит, жизнь, а есть работа. Так вот всё, что касается его дел, проходит мимо меня. Даже слово вставить не позволяет. Взрослый! – нараспев потянула баба Маня, нахваливая его самостоятельность, а я про себя усмехнулась.
Решение покончить с дурацким приключением я приняла незамедлительно. Вещи были собраны, замечательный васильковый сарафан придавал событию ненужную торжественность, а баба Маня стоически держалась.
– Майя, детка, ты бы ночь переспала… глядишь и одумалась бы, – предложила она, на что я дала категоричный отказ.
– Я всё решила.
Старушка неодобрительно качнула головой и поджала морщинистые губы.
