Книга Эмоциональность. Как чувства формируют мышление, страница 26. Автор книги Леонард Млодинов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Эмоциональность. Как чувства формируют мышление»

Cтраница 26

Негодование, например, зачастую возникает, когда человек наблюдает, как при нем нарушают общественные нормы. Благодарность и восхищение рождаются, если кто-то этим общественным нормам подчиняется – или даже превосходит их. Ревность и стыд, судя по всему, появляются потому, что по мере развития человеческого общества способность отдельного человека физически защищать свои интересы стала ключевой в поддержке положения и потенциала воспроизводства. Если партнерша самца оказалась ему неверна и про это узнавали окружающие, возрастала вероятность того, что соплеменники усомнятся в способностях самого самца – репродуктивных или иных. Мужские системы ревности и стыда развились для того, чтобы вынуждать представителей нашего вида не допускать подобных исходов, тогда как сильная нужда в привязанности сложилась у самок из-за их социальной роли – самке важно было отыскать самца, приверженного именно ей, который поможет растить их общее потомство.

Джонатан Хайдт, ныне преподаватель этики лидерства в Нью-Йоркском университете, построил карьеру на изучении связей между нравственным суждением и эмоцией. Одна из наиболее известных его работ, процитированная в научной литературе более семи тысяч раз, озаглавлена так: «Эмоциональная собака и ее рациональный хвост». В этой главе я показываю, как наши мысли, расчеты и решения, кажущиеся на первый взгляд рациональными, неразрывно переплетены с нашими эмоциями, которые – обычно закулисно – воздействуют на наши рассудочные расчеты и меняют их. Хайдт заходит еще дальше: он утверждает, что эмоция – а в особенности эмоция социальная – направляющее начало нравственного суждения, а также других мыслительных процессов.

В значительной части исследований Хайдта рассматривается роль отвращения в нашей жизни. Ученые обнаружили, что простейший нейронный аппарат, управляющий отвращением в физическом мире, приспособился к общественному контексту. Эмоции, исходно предохранявшие нас от употребления испорченной пищи, в процессе эволюции расширили свое влияние и ныне стоят на страже общественного и нравственного порядка [78]. В результате мы теперь питаем отвращение не только к испорченной еде, но и к «испорченным» людям. Во многих культурах и слова, и выражение лица, возникающие в ответ на мерзкие субстанции, применимы и к отвержению общественно неприемлемых людей и поступков.

В одной исследовательской статье Хайдт описывает, как они с коллегами пригласили добровольцами студентов колледжа и, договорившись об оплате шоколадными батончиками, попросили их оценить нравственность различных сценариев поведения. Контрольной группе это задание предлагалось выполнить в обычных лабораторных условиях, тогда как испытуемых в основном эксперименте разместили в рабочей обстановке, «обустроенной так, что выглядела она довольно отвратительно». Хайдт выдвинул гипотезу, что у испытуемых отвращение, связанное с окружающими условиями, перемешается с социальным отвращением, обусловленным сценариями, которые им предложат прочесть. Если физическое отвращение способно просачиваться в пространство общественного (и наоборот), это поддержит предположение Хайдта о том, что эти две эмоции близкородственны.

В эксперименте Хайдта комната, в которой усадили контрольную группу, была безупречно прибранной и чистой. В «отвратительной» комнате стоял стул с рваной и грязной обивкой, мусорное ведро, забитое засаленными коробками из-под пиццы и грязными салфетками для снятия макияжа; стол был липким и в пятнах, на нем валялась погрызенная ручка и стояла прозрачная чашка с засохшими остатками смузи. Если, читая это, вы думаете: «Вполне типичная комната в студенческой общаге», вы знаете студентов колледжа лучше, чем Хайдт. В статье он признаётся, что пробудить в студентах отвращение у него не вышло вовсе (исходя из заполненных ими анкет).

Хайдту и его коллегам удалось добиться большего успеха в другом эксперименте, где, чтобы пробудить отвращение, применили метод, действенный даже среди студентов, – распылитель кишечных газов (как выясняется, это можно купить в интернете). В описываемом эксперименте исследователи распылили содержимое такого баллончика в основной комнате незадолго до того, как туда запустили участников, после чего им вручили анкету, где их просили оценить допустимость секса и брака между двоюродными родственниками. Обнаружилось, что, по сравнению с теми, кто отвечал на эти же вопросы в комнате, где не воняло, эти участники вынесли более жесткие нравственные оценки [79].

За вычетом того отдельного промаха исследования Хайдта в целом оказались вполне воспроизводимыми. В эксперименте с другой группой, например, отвращение, вызванное у испытуемых посредством горькой жидкости, повысило нравственное порицание этических проступков [80]. И наоборот: из-за размышлений о безнравственных поступках участники воспринимали невкусный напиток как более отвратительный, чем он показался контрольной группе [81]. Более того, ученые зафиксировали корреляцию между чувством уязвимости у человека к инфекционному заболеванию и отрицательной реакцией на людей, которые кажутся нездоровыми или очень старыми, или даже на тех, кто просто смотрится иначе – как, например, иностранцы [82]. Те же склонности обнаружились у одной особенно уязвимой группы людей: у беременных женщин.

Если Хайдт прав и социальные эмоции – основа нашего нравственного чувства, значит, эти эмоции жизненно важны для нашей способности сотрудничать и жить вместе в обществе. В точности так же, как функция той или иной структуры мозга нередко проясняется исследованием людей, у которых эта структура повреждена, важность социальных эмоций в исправной жизнедеятельности общества проявляется в том, что происходит, если у человека нет этих способностей – скажем, у психопатов. В 2017 году, например, шестидесятичетырехлетний бывший аудитор, торговец недвижимостью и азартный игрок по имени Стивен Пэддок снял два соседних люкса на тридцать втором этаже гостиницы «Залив Мандалай» в Лас-Вегасе и при помощи ничего не подозревавших коридорных поднял в те номера пять чемоданов оружия и боеприпасов. В ночь на воскресенье, 1 октября, он выпустил более тысячи ста обойм в толпу посетителей концерта, столпившихся внизу, убив пятьдесят восемь человек и ранив 851, включая тех, кто оказался изувечен в возникшей панике. Полиции так и не удалось установить мотив этого преступления, даже спустя годы расследования. Более того, преступник проделал все это мимоходом, словно прогулялся в продуктовую лавку.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация