«Чего он добивается? – с негодованием думала Джанет. – Зачем он старается заставить Даррага поверить в то, что я изменяю ему? Может быть, Тодди хочет спровоцировать Даррага на конфликт?»
Это предположение казалось Джанет невероятным. Но бросив испытующий взгляд на Тодди, она убедилась в том, что оно могло быть верным. Гость действительно стремился довести хозяина дома до белого каления. Он хотел, чтобы разгневанный Дарраг вызвал его на дуэль. Несмотря на то что Тодди выглядел как легкомысленный щеголь, заботящийся только о своей одежде, он прекрасно владел шпагой и метко стрелял из пистолета. Что же касается кулачного боя, то Джанет не знала, кто из них вышел бы победителем из такого поединка, поскольку Дарраг внешне был сильнее и крепче, чем Тодди. Впрочем, ей было неинтересно выяснять это.
Решив, что не допустит кровопролития, Джанет встала между мужчинами.
– Мистер Маркем, вы, должно быть, устали с дороги. – произнесла она. – Я сейчас распоряжусь, чтобы кто-нибудь из слуг проводил вас в вашу комнату, а потом вам принесут туда чай. Вы можете отдохнуть несколько часов перед ужином. Мы по сельской традиции ужинаем в шесть вечера.
Джанет направилась к шнуру, на котором висел колокольчик.
– Я помню те времена, когда мы с вами ужинали в десять, а иногда, на балах, и в полночь, – сказал Тодди.
– Да, но мы не в Лондоне.
– Какая жалость!
В комнату вошла горничная.
– Проводите, пожалуйста, мистера Маркема в Красную спальню, – распорядилась Джанет. – Он останется у нас на ночь.
– Дьявол побери! – взорвался Дарраг. – Он может переночевать в гостинице!
Джанет с невозмутимым видом посмотрела на мужа.
– Но вы же отлично знаете, что в нашей округе нет гостиниц. – Она снова обратилась к служанке: – Прошу вас, Нора, покажите гостю его комнату.
Молоденькая горничная, испуганно переводившая взгляд с графа на Джанет, встрепенулась и быстро сделала книксен.
– Слушаюсь, миледи, – пролепетала она и, повернувшись к Тодди, сказала: – Прошу вас, сэр, следуйте за мной.
В янтарных глазах Тодди вспыхнули лукавые искорки.
– До ужина, дорогая, – промолвил он и, подойдя к Джанет, поцеловал ей руку.
Джанет поспешно отошла от гостя, стараясь не давать Даррагу лишнего повода для гнева.
– До скорой встречи, Малхолленд, – с небрежным видом бросил Тодди.
Дарраг ухмыльнулся:
– Пока, Маркем.
Как только за гостем закрылась дверь, Дарраг резко повернулся к жене.
– Этот человек не останется в нашем доме! – воскликнул он.
– Нет, он останется. Вы же сами сказали, что сейчас на дворе зима. Мы не можем в такой холод выставить его за дверь.
– Пусть ночует в карете!
– А как же его слуги и лошади? Неужели вы хотите обречь их на холодную ночь под открытым небом?
Лицо Даррага пылало гневом.
– Так и надо тем, кто прислуживает такому эгоисту, – заявил он, но, помолчав, немного остыл и добавил: – Хорошо, пусть остается. Но только на одну ночь. Чтобы утром духа его не было в моем доме!
– Поживем – увидим, – сказала Джанет. Ей не нравился властный тон Даррага. Дарраг, прищурившись, взглянул на жену.
– Я не потерплю никаких отговорок, – заявил он. – Этот человек должен уехать на рассвете.
В комнате повисла напряженная тишина.
– Это тот самый мужчина, не так ли? – неожиданно спросил Дарраг.
У Джанет упало сердце. Дьявол бы побрал этого болтливого Тодди! Кто просил его трепать языком?
– Что вы имеете в виду? – притворившись, что не понимает сути вопроса, промолвила Джанет.
– Я хочу сказать, что это тот самый подлец, который лишил вас невинности, а потом бросил. Вы говорили мне, что между вами все кончено.
– Так оно и есть.
– Тогда почему он здесь? Зачем он пересек две страны и море, стремясь добраться сюда?
Джанет пожала плечами:
– Понятия не имею.
– Понятия не имеете? – сердито переспросил Дарраг. – Или, может быть, не желаете говорить мне правду?
Слова Даррага задели Джанет за живое. Она с невозмутимым видом выдержала его колючий взгляд.
– Я не желаю разговаривать с вами в таком тоне и не потерплю грязных намеков! Я требую, чтобы вы взяли свои слова обратно, милорд!
– И не подумаю, до тех пор пока вы не ответите на мой вопрос. Признайтесь, вы просили этого человека приехать сюда? Вы писали ему?
Это было, по существу, обвинением в измене. Сердце Джанет пронзила острая боль. Как посмел Дарраг после всего, что он сделал с ней, обвинять ее в обмане и неверности? Придя в бешенство, Джанет размахнулась и ударила мужа наотмашь по лицу.
На его щеке остался алый след от пощечины. Дарраг потер это место ладонью.
– Мне не следовало пускать его в свой дом на ночь, – с угрозой в голосе промолвил он. – Если я увижу его возле ваших апартаментов, то убью на месте. Передайте это своему любовнику.
Дарраг резко повернулся и поспешно вышел из гостиной. Подойдя к дивану, Джанет в изнеможении опустилась на него. Она чувствовала себя глубоко несчастной. Прижав руку к дрожащим губам, она попыталась унять душевную боль.
Ужин прошел в напряженной атмосфере.
Тодди пытался флиртовать с Джанет. Он потчевал ее последними лондонскими сплетнями и слухами, с упоением рассказывая, кто с кем сошелся и кто кому изменил. Чтобы подчеркнуть свою близость к Джанет, он предавался общим воспоминаниям, начиная их с фразы: «А помните, как мы с вами?..»
Уже через пять минут Джанет захотелось задушить его. «А не пырнуть ли его вилкой?» – думала она, с ненавистью глядя на гостя. Ей доставили бы огромное удовольствие вопли и визг Тодди. Только актом насилия или скандалом она могла остановить неудержимый поток речи бывшего возлюбленного, который открыто провоцировал хозяев дома. Но Джанет не могла решиться на дерзость, потому что за ней пристально наблюдали сидевшие за столом братья и сестры Даррага. Они молчали и вели себя так, словно были зрителями на спектакле.
Джанет и Тодди сидели на одном конце стола, а Дарраг – на противоположном. Он был мрачен и пил бокал за бокалом кроваво-красное бордо.
Даррагу вообще-то требовалось очень много спиртного, чтобы опьянеть. Но сегодня он хмелел на глазах. Джанет впервые видела мужа в таком состоянии. Майкл не удержался и сделал брату замечание в конце трапезы. К счастью, это был семейный ужин, во время которого можно было не слишком строго соблюдать правила этикета. Поэтому леди не удалились, как это было принято, в гостиную, когда джентльменам подали портвейн и сигары.
Вскоре Дарраг ушел в свой кабинет, а его сестры поднялись к себе в комнаты. Джанет понимала, что с ее стороны было бы благоразумно тоже отправиться в свои апартаменты. Но было еще слишком рано ложиться спать, и она решила не вести себя, как пугливая мышка, спешащая при малейшей опасности забиться в свою норку. Пусть Дарраг злится, зная, что она общается с гостем. Она тоже была сердита на мужа за то, что он не доверял ей.
