Меня она опять не заметила.
Я, впрочем, о «невнимании» не сокрушался. Просто сидел и ждал, когда она выйдет в октагон в третий раз, на бой, от исхода которого зависело если не всё, то многое…
* * *
— Дамы и господа! Уверен, вы все знаете правила нашего клуба, но я всё равно должен их повторить. Итак, наша Красная Фурия, — указал распорядитель арены на Ан, — выиграла сегодня две схватки и согласилась на третью. Какая её ожидает награда, если она опять победит, я говорить не буду, скажу только, что награда достойная. А теперь я хочу спросить вас: вам нравится эта женщина?
— Да! — взревели трибуны.
— И вы хотели бы ей обладать?
— Да! Да! Да! — ответили зрители новым восторженным рёвом.
— В таком случае я приглашаю сюда претендента на бой, первого, кто осмелится, и предупреждаю, эта женщина очень опасна. Вы сами отлично видели, как она расправляется со своими соперниками… Ага! Похоже, что у нас есть претенде…
Глашатай внезапно осёкся. Его лицо удивлённо вытянулось. И немудрено. Прописанный заранее сценарий дал сбой. Вместо верзилы Слика первым успевшим выскочить на помост оказался я. Слик, впрочем, тут тоже присутствовал. Топтался около выхода с октагона и бросал на меня угрюмые взгляды.
— Ты кто такой? — прошипел клубный работник, подойдя вплотную ко мне.
Я безмятежно улыбнулся:
— Претендент. А вы кого ожидали?
Служащий отступил и быстро кивнул опоздавшему.
Тот долго ждать себя не заставил.
— Этот бой мой! — прорычал Слик, делая шаг вперёд и расставляя ручищи так, словно собирался сграбастать ими нахального выскочку.
— Угу. Этот дом мой. Холодильник мой. Всё, что в холодильнике, тоже моё, — спародировал я одного мультяшного персонажа, постаравшись, чтобы мой голос звучал как можно гнуснее.
Морда верзилы стала багровой, глаза налились кровью, как у быка. Он раскрыл пасть, чтобы, наверное, прореветь в ответ что-нибудь злобное, но не успел даже воздуха в глотку набрать…
Я влепил ему с разворота, ногой, лихим «уширо маваши гери». А как говаривал в своё время наш полигонный инструктор по рукопашке, ботинком по харе — это не тот приёмчик, что может способствовать долгой беседе двух джентльменов.
Гориллообразный грохнулся на помост, как стоял, даже не поменяв позы.
На несколько секунд в зале повисла мёртвая тишина.
Трибуны молчали. Судья, благоразумно отойдя от меня подальше, пялился куда-то в сторону.
Проследив за его взглядом, я мысленно усмехнулся. Взгляд судьи упирался в сидящего над проходом хозяина, того самого господина Га́рсия, работодателя Ан, которого я хорошо запомнил по своему недавнему путешествию в «карантине».
Толстяк показал судье какую-то фигуру из пальцев, потом наклонил голову и сложил руки лодочкой.
Получив указания, распорядитель арены повернулся ко мне:
— Как твоё имя, боец?
— Меня зовут Дир.
Визави небрежно махнул рукой. Мгновенно появившиеся «униформисты» уволокли с арены нокаутированного верзилу.
Судья снова взглянул на меня.
— Ты знаешь условия?
— Я поставил на себя двадцать девять монет. Если я выиграю, то получу свои деньги и заберу эту женщину.
— Ты заберёшь её только на одну ночь, — уточнил судья. — Но если ты проиграешь… — взял он эффектную паузу, — то отдашь клубу пятьсот золотых. В случае невыплаты, тебе придётся их отработать. Согласен?
Я сбросил с себя куртку, рубаху, положил на пол МСЛ, разулся и вновь посмотрел на судью:
— Согласен.
Зрители разразились радостными криками.
— Начинайте! — скомандовал распорядитель.
Я повернулся к Анцилле.
Всё время, пока мы решали, кому с ней биться, экселенса простояла в дальнем углу октагона, опустив голову. Сейчас она её подняла.
Наши глаза встретились.
«Я буду драться в полную силу. Иначе они не поверят», — перевела её взгляд Мела.
«Сам знаю, — отмахнулся я от соседки. — А теперь не мешай…»
Экселенса, действительно, билась со мной в полную силу. Я же вовсю использовал читерские способности. То и дело откатывал время на миллисекунды назад и таким образом предугадывал каждый ход моей прекрасной соперницы. Несколько раз, правда, пришлось подставляться и пропускать удары. После одного из них я даже легонько «поплыл» — кулачок у моей благоверной оказался достаточно крепким. Тем не менее, общий ход схватки я всё-таки контролировал и где-то минут через семь решил, что пора, хватит друг друга дубасить, схватку надо заканчивать.
Улучив подходящий момент, я совершенно некуртуазно швырнул экселенсу наземь и взял её на удушающий. Точь-в-точь, как Астоэ в памятной схватке на деревенском ристалище. И точно так же, как киборгша, Анцилла изо всех сил пыталась вырваться из захвата.
Для всех окружающих я держал её довольно уверенно, но до конца кислород всё же не перекрывал. Ан это явно чувствовала и подыгрывала мне как могла. Неплохо, между прочим, подыгрывала. В какой-то момент мне даже показалось, что она и вправду теряет сознание.
К счастью, сомнения оказались напрасными. Перед тем как окончательно «вырубиться», экселенса успела пробормотать: «Я… в норме».
Я отвалился от обмякшего тела, вытер заливающий глаза пот, кое-как встал, пошатнулся и прохрипел в лицо нарисовавшемуся рядом судье:
— Где. Мои. Деньги?
Трибуны буквально взорвались.
— Дир! Дир! Дир! Да! Давай! Дир! — скандировали они, не останавливаясь ни на секунду…
Первым делом, прежде чем наградить деньгами, мне бросили пластиковые наручники. Шаг, в общем, логичный. Проигравшую, пока она не может сопротивляться, надо скрутить-связать. А то ведь мало ли что. Вдруг у неё крыша поедет, когда очнётся?
Я заломил руки лежащей ничком экселенсе и стянул их наручниками.
— Делай всё… грубо… чтобы… поверили. Я… потерплю… — неслышно для остальных прошептала Анцилла.
— Трахни её! Вломи! Вставь ей по самые гланды! — бесновались местные мачо.
Я изображал крутого самца и показывал неприличные жесты.
Продолжалось это, правда, недолго. Одевшись и получив наконец денежный приз, я закинул на плечо свой второй приз, телесный, и, словно заправский охотник из первобытного племени, потащил добычу в пещеру. Ну, в смысле, на выход из октагона.
Зрители меня провожали восторженно, хотя и немного разочарованно. Наверно, жалели, что продолжение им не покажут…
Для меня продолжение вылилось в прогулку по какому-то извилистому коридору, которая завершилась в небольшом тупичке. Сопровождающие меня охранники остановились, вслед за ними остановился и я. В конце тупика отворилась неприметная дверь.
