— Зеф! — нажал я на кнопку селектора. — В течение часа никого ко мне не пускать.
— Да, экселенц. Никого не пускать в течение часа.
Я отключил переговорное устройство и указал на кресло напротив:
— Присаживайся… девятнадцатый синий…
* * *
— Значит, говоришь, независимые к единому мнению не пришли?
— Увы, экселенц, — развёл руками Гильермо. — С ними всегда так. Они же ведь — независимые.
В последнее слово помощник попытался вложить побольше сарказма, и герцог это заметил. Заметил и оценил.
— Да уж. Что верно, то верно. Независимые не значит мудрые.
Дарий откинулся в кресле и с любопытством посмотрел на помощника. После третьего визита в императорский бункер тот наконец освоился в подземном убежище и выглядел теперь более-менее раскрепощённым, даже шутить себе позволял, в пределах приличий, естественно.
— Мудрость, мой друг, приходит отнюдь не с годами. Мудрость приходит с опытом. Решения, которые мы принимаем, отражаются на нас самих же. Неважно, в лучшую сторону или в худшую, главное, что это всегда происходит, и весь вопрос в том, чтобы не позволять событиям вести нас туда, куда нам не нужно. Мы сами должны определять их течение, сами выстраивать ту последовательность, которая приведёт к нужному результату. Но эти последовательности, эти пути могут быть разными, а иногда и абсолютно противоположными. И этого не надо бояться. Важен лишь результат, а каким способом он был достигнут, истории всё равно. История, друг мой Гильермо, помнит лишь победителей…
Гильермо слушал патрона внимательно, не перебивая. Он уже давно научился скрывать истинные эмоции под маской прилежного, не задающего лишних вопросов сотрудника. Только один раз он отклонился от этой роли, и это едва не стоило ему жизни. Тогда его спасло только чудо, и повторять этот опыт Гильермо не собирался, как не собирался перечить почти всемогущему регенту. Что делать, пусть думает руководство. Задача доверенного лица в точности исполнять его указания…
— Теперь, что касается герцогини. Вы уже выяснили, где она?
— Нет, экселенц, — развёл руками помощник. — Экселенса Анцилла отлично шифруется. Всё-таки она служила в управлении безопасности, учили её там хорошо.
Герцог поднялся из-за стола и неспешно прошёлся по кабинету. Затем резко остановился и развернулся к гостю:
— Какие есть варианты?
— Ванта́ра, Тувалу́, Мегаде́я, — отчеканил Гильермо.
Дарий вернулся за стол, побарабанил пальцами по столешнице.
— Вантара — столица сектора, Тувалу — основные ворота, Мегадея… хм…
— Мегадея лежит вдалеке от трасс, но это известная рекреация и, кроме того… — Гильермо внезапно запнулся.
— Ну, договаривай, договаривай, — подбодрил его герцог.
— Если вы помните, экселенц, ту… эээ… неудачную операцию… которая на Шайо… — снова замялся помощник.
— Помню, Гильермо. Продолжай. Я слушаю.
— В общем, тогда экселенса Анцилла и её сопровождающий специально прибыли в бар с названием «Мегадея», чтобы понять, есть ли за ними слежка.
Дарий изогнул бровь и задумчиво посмотрел на помощника.
— И на таком основании ты делаешь вывод, что экселенса может быть там?
Гильермо нервно сглотнул и внезапно почувствовал, что если он скажет сейчас то, что думает, то ситуация десятимесячной давности опять повторится. Только на этот раз чуда не будет. Если Гильермо даст повод понять, что догадывается, почему герцогиня Ван Тиль решила тогда принять предложение дома Галья́, его уже ничего не спасёт. Некоторые секреты владетелей должны оставаться секретами вечно, даже для самых ближайших помощников.
— Один из осведомителей сообщил, что экселенса Анцилла бывала на Мегадее достаточно часто. Название мне показалось знакомым. А потом я внезапно вспомнил про этот бар, экселенц.
Регент секунд пятнадцать сверлил помощника немигающим взглядом.
— Считаешь, это совпадение не случайно?
— Возможно, что да, а возможно и нет, экселенц. Просто мне показалось, что надо рассматривать все варианты. Даже такие экзотические как этот.
Герцог снова задумался. Почти на минуту.
Всё это время Гильермо обливался невидимым потом, моля бога о том, чтобы начальник не догадался о настоящей причине, заставившей подчинённого вписать Мегадею в список из трёх вариантов.
— Ладно. Будем считать, это твоя интуиция, а интуиции… — Дарий слегка прищурился. — А интуиции, друг мой Гильермо, следует доверять…
Гильермо мысленно выдохнул.
Опасность прошла стороной.
— Поэтому мы сделаем вот как, — неспешно продолжил регент. — Раз дом Ван Тиль отказался от переброски резервов, не будем ему мешать. Пусть обороняет свой сектор самостоятельно…
На лице подчинённого не дрогнул ни один мускул. Именно ему, через свою агентуру, удалось внушить герцогу Лестеру, брату Анциллы, мысль, что присылаемые из центра резервы — это «троянский конь», имеющий основной задачей сражаться не против внешних врагов Империи, а против внутренних, которые якобы свили своё гнездо на Ванта́ре, столице сектора, прямо под носом у сиятельных экселенцев и экселенс из дома Ван Тиль. Держать у себя в тылу такие «подарки» герцогу Лестеру было и даром не нужно. Доверия они не вызывали, зато опасность для клана таили серьёзную. Кто знает, какие ещё задачи нарезали им подчиняющиеся регенту генералы…
— То, что экселенса Анцилла не на Ванта́ре или на Тувалу́ — это для нас хорошо. Нам требуется преемственность, и я бы предпочёл, чтобы она осталась в живых. Но если мы всё же ошиблись, и герцогиня не на Мегадее… — Дарий удручённо вздохнул и закатил вверх глаза. — Что ж, значит, это судьба. Нам смертным она, увы, не подвластна…
Уже наверху, во дворце, когда Гильермо ушёл, регент долго стоял у окна и невидящим взглядом смотрел на сверкающую огнями столицу. Его помощник, сам того не подозревая, подал ему интересную мысль, и эту мысль следовало хорошенько обдумать…
То, что не давало покоя последние пару месяцев, с тех пор как Дарий узнал, что Талвий ему не сын, теперь начинало играть в обратную сторону. Чем дольше герцог раздумывал над словами Гильермо, тем больше он убеждался в том, что стоит на верном пути.
Мегадея — именно эта планета должна стать ключом к победе. Его победе. Его и Империи…
* * *
— Ну? О чём будем говорить… капрал Вэнь?.. Или всё-таки правильнее будет Суйюнь?
Да, это был действительно он, «синий-19» из десантной учебки на Полигоне. Внешне он практически не изменился. Такой же невысокий и тощий, с узким разрезом глаз и вздёрнутым носом. С виду, типичный дрищ, о котором во время драки если и вспоминают, то только как об обузе из серии «соплёй перешибешь». Опасное заблуждение. Относиться к тем, кто прошёл финальное испытание десантного выпуска, как к неумехам и слабакам — натуральный идиотизм. И многие, я полагаю, на нём погорели…
