Парламентёр передал флаг одному из сопровождающих, развернул перед собой какой-то бумажный свиток и начал громко читать:
— От имени и по поручению Князя Соединённых земель и провинций, мы, милорд Асталис, милорд Даккарий и архистриг Таллапий, требуем от владельца баронства Румия или тех, кто его замещает, выдать на княжеский суд двух беглых рабов — бывших «честных убийц», а ныне преступников, именуемых Гас и Дир…
— И что, только лишь ради этого сюда к нам такая орава припёрлась? — перебил я его. — Нельзя что ли было просто гонца прислать?
— …В случае невыдачи оных, — невозмутимо продолжил старший стратиг, — личный замок барона Румия будет отлучён от владельца, а сам барон или тот, кто его замещает, пленён и препровождён на личный суд Князя. Те же, кто попытаются помешать исполнению законных требований княжеских представителей и наместников, будут уничтожены без суда, волей милордов Асталиса и Даккария и архистратига Таллапия.
«Угу. Не корысти ради, а токмо волей пославшей мя жены», — мысленно закончил я этот пафосный спич.
— Значит, так… эээ… как там тебя? Гусий Ус?.. Ну так вот, Гусий Ус, слушай теперь сюда и не говори потом, что не слышал. Никаких беглых рабов здесь нет, а есть только вольные граждане и мои слуги и подданные. Так что передай своим паханам, пусть валят отсюда подобру-поздорову и остальных забирают, иначе все здесь поляжете. Это говорю я, барон Румий, владелец здешних земель. А теперь убирайся назад или тебя нашпигуют стрелами. Это моё последнее слово.
Сказал и выстрелил из арбалета под ноги парламентёру.
Искушать судьбу старший стратиг не стал. Быстренько развернулся и скорым шагом заторопился в сторону лагеря. Со стен за ним наблюдали десятка три манекенов. Их мы соорудили из тряпок и палок по образу и подобию огородного пугала — издали от реального человека не отличишь. Особенно если подсоединить к куклам механические тяги и рычаги и управлять их движениями удалённо: потянул за одну верёвку — из-за стены высунулась часть «головы», за другую — «рука», за третью — «копьё» или «меч». Всё гениальное просто. А очень простое приводит в смятение даже мудрейших.
Вообще, в замке на время осады осталось всего девять человек. Кроме меня и Гаса на стенах дежурили Борсий и оба моих порученца Калер и Таг. Наотрез отказались покинуть поместье Паорэ и Нуна. Врачеватель Сапхат на предложение эвакуироваться вместе со слугами и подмастерьями ответил резонным: «Я нужен здесь, милорд». Приказывать ему я посчитал излишним: медицинская помощь нам могла и вправду понадобиться.
Последним оставшимся стал Нарруз. Ну, с ним и так всё понятно. Как он когда-то сам заявлял, его вообще не волнует, что происходит вокруг, кто победит и кто станет новым хозяином; его основная задача — сохранить знания. Позиция спорная, но понятная. Главное, чтобы под ногами не путался и под стрелы не подставлялся, а так — пусть себе сидит в своей келье и хранит в голове всякую репликаторную чепуху…
Предпринятый противником штурм совершенно не походил на виденные мной фильмы и книжные описания. Никакая толпа никуда не бежала, никто не палил из требушетов или баллист, никто не кричал «В атаку!» или «На стены!»
От лагеря в сторону ворот ползли три «черепахи» — отряды солдат, укрывшиеся щитами. В каждом оценочно человек 100–120. Сзади на расстоянии пары сотен шагов группы бойцов несли деревянные лестницы. Последние с виду были не слишком длинные (высота стен нашего замка колебалась в пределах десяти-пятнадцати тян), но довольно тяжёлые — каждую тащили по два десятка «носильщиков». Всего таких команд насчитывалось ровно двенадцать, по четыре на одну «черепаху».
План атаки угадывался на раз и замысловатостью не отличался.
«Черепахи» подберутся к стенам на два-три десятка шагов, и прячущиеся внутри лучники и арбалетчики станут вести огонь по защитникам замка. Под прикрытием стрел штурмовые команды взберутся на стены и завяжут бой с осаждёнными. Дальше к месту сражения подтянутся главные силы и либо вломятся в замок через открытые штурмовиками ворота, либо тоже перемахнут через стены по лестницам, либо и то, и другое, а там численный перевес атакующих однозначно решит дело в их пользу.
Нормальный рабочий план, который наверняка бы сработал, если бы не одно но.
Мы просто не собирались подпускать «черепах» близко к стенам.
Когда они подползли на дистанцию в две сотни шагов, я вскинул руку и рявкнул:
— Огонь!
Промахнуться по таким целям было практически невозможно. Длинноствольные ружья били по скучившимся за щитами солдатам не только эффектно, но и до умопомрачения эффективно. Картечь с лёгкостью пробивала «пластиковые» щиты и буквально выкашивала ряды атакующих. Мы же — я, Гас и трое бойцов, перепоясанные патронными лентами подобно революционным матросам — просто перемещались между бойницами и палили по очереди из каждой. Со стороны поля, я полагаю, всё выглядело таким образом, словно по распадающимся «черепахам» стреляли не пятеро, а, как минимум, тридцать стрелков, рассредоточивших вдоль всей наружной стены.
Нуна стояла внизу, возле «цинка» с патронами, готовая в любую секунду бежать наверх, если у кого-то внезапно закончатся боеприпасы. Паорэ я перед боем отослал в башню донжона и приказал наблюдать за окрестностями с другой стороны поместья. Если бы враг решился атаковать ещё и оттуда, Пао должна была подать нам сигнал из ракетницы (эту полезную штуку я «изобрёл» в самый последний момент, за неделю до штурма).
Пальба продолжалась чуть больше минуты. А затем враг не выдержал и побежал, бросив щиты и оставив на поле брани около полусотни убитых и столько же раненых. Раненые стонали, кричали, пытались куда-то ползти, спрятаться.
— Может, добьём их, милорд? — предложил Борсий минут через десять. — Сил уже нет их слышать.
— Зачем? — пожал я плечами. — Мы же не звери, а это не наши раненые. Если им нужно, — кивнул я на вражеский лагерь, — пусть снова пришлют к нам парламентёров и попросят забрать своих.
— А мы?
— А мы разрешим.
— А если не пришлют?
— Не пришлют, им же хуже…
Парламентёров командиры южан не прислали. Глупцы. Вид брошенных на произвол судьбы раненых подъёму боевого духа ничуть не способствовал. Местная продвинутая медицина вполне могла бы поставить этих бедолаг на ноги, но противнику это, видимо, было не нужно. Скорее всего, Асталис с Таллапием просто не хотели терять время на переговоры и готовили вторую атаку.
А раз так, мы свою медицину для спасения чужих раненых использовать тоже не собирались.
Хотя могли бы.
Доктор Сапхат в отражении атаки участия не принимал. Временную «операционную» оборудовали для него в главном здании, там он и сидел в ожидании, понадобится кому-нибудь квалифицированная помощь или не понадобится. Мастер Нарруз дежурил в реакторной и трясся там над своими бумагами и инструментами. Привлечь его к обороне замка я даже не пробовал. Всё равно не пойдёт, а если и согласится, то толку от этого учёного пацифиста будет в лучшем случае ноль, а в худшем он может вообще навредить…
