Затем он прошепчет мне на ушко:
– Я хочу кое о чем попросить тебя.
У меня участится пульс, сердце забьется молотком:
– Да?
– Мэдисон, как тебе удалось так чисто отмыть зеркало?
Ох. Я так давно ни с кем не встречалась, что фантазии стали дурацкими.
Я стала сильнее отскребать зеркало, думая, как же Тайлер отчищал зеркало в своей ванной. Или кто-то другой это делал за него.
Кто-то вроде Оксаны.
– Оксана, Оксана, Оксана, – бормотала я, продолжая отчищать зеркало. Было странно так глубоко ревновать к кому-то, о ком ничего не знаю.
Я как раз закончила, когда услышала шум. Я подумала, что это Пиджин, но она вошла, села у моих ног, и заскулила.
Что означало… Я прошла по коридору и обнаружила на кухне Оксану.
Я постаралась не слишком широко раскрыть рот от удивления. Я только что напевала ее имя и вызвала ее, как духа.
Она разбросала по столу продукты. На плите стоял большой котелок, и в нем что-то варилось.
Я молилась всем святым, чтобы это оказался не кролик
[4]. Что бы это ни было, пахло как грязь и сера. Так, по идее, пахнут котлы в аду, разве нет?
Может быть, она готовила что-то для своего хорошего приятеля Сатаны?
– Привет, – я улыбнулась и помахала ей.
С ее нижней губы свисала сигарета. Она прекратила резать капусту, гневно взглянула и продолжила нарезать.
Когда стало очевидно, что она не собирается отвечать, я решила стать прямее.
– Что ты здесь делаешь? – Кто-то забыл запереть двери ада? Я надеялась, что в моем тоне нет отчетливого обвинения. Я была искренне поражена ее новым появлением в моей квартире.
Ее брови взлетели вверх, как будто я задала глупый вопрос.
– Готовлю.
– Ох. И что же ты тут готовишь?
– Борщ.
Если я правильно помнила, борщ – это такой суп.
– Из чего готовится борщ?
Она снова со злостью посмотрела на меня, очевидно, не в настроении болтать, и меня как-то даже удивило, когда она ответила. Она держала у плеча большой нож, которым только что орудовала, вызывая у меня страх.
– Свекла. Капуста. Мозговая кость. Еще ингредиенты.
Мозговые кости? Человеческие? У каких еще животных есть такие? Меня это взволновало.
– Ну, звучит… отлично. Желаю хорошо провести время. Я буду убираться. – Ей было плевать, что я собираюсь делать. Я хотела попросить ее не курить, потому что очень ценила свои легкие и вообще любила дышать, но не знала, есть ли у меня на это права.
Я засеменила назад, пытаясь не думать, что она не только выглядела вот так, но и умела готовить. Она-то, наверное, никогда не пихала чугунную сковородку в посудомойку.
Когда я пришла в свою комнату, я позвонила Шей. Мне нужно было сочувствие.
Она ответила на звонок, и я сказала:
– Оксана вернулась.
– Куда?
– Она на кухне. Готовит. – Нечто, изначально казавшееся ужасным, пахло теперь божественно.
– Она одетая?
– Да, – сказала я. – Боюсь, я случайно использовала черную магию и вызвала ее, три раза произнеся ее имя, глядя в зеркало.
Она подыграла мне:
– Очевидно, да.
Я знала, что это были мои странности насчет Оксаны. Я поняла, что кое-что из этого говорю из чувства вины. Или подсознательного проявления конфликтующих желаний. Я хотела, чтобы мы с Тайлером были просто друзьями, но вместе с тем хотела сцепиться с Оксаной в смертельной битве за его руку и сердце. Так что…
– Ты ее фамилию знаешь? – спросила Шей. – Нам нужно поглубже окунуться в социальные сети.
– Нет. И никак не смогу узнать. – Если не спросить Тайлера, а этого я делать категорически не хотела. Ситуация с его девушкой – это его ситуация с его девушкой. Мне не надо в нее вмешиваться. Особенно если я хотела эмоционально дистанцироваться от него. Он должен был приехать домой через пару часов. Пусть сам и разбирается.
– Окей, давай просто сделаем общий поиск. Ищу горячих женщин по имени Оксана… О нет, отвратительно! Мне придется мыть глаза с мылом после увиденного. Но, к слову о горячем, ты должна сказать Тайлеру.
Я запуталась:
– О том, что Оксана горячая женщина? Он знает, думаю.
– Нет, что ты считаешь его таким. Что может случиться самого плохого?
– Хм. Ну он может услышать, что я сказала. Ты как будто забыла, что у него есть девушка, которая сейчас варит ему суп. Что мы можем с этим поделать?
Она предпочла сделать вид, что не поняла меня:
– Вот, правильно! Что мы можем сделать?
– Ничего. Ладно, пока. Пора очистить жизнь от ненужного.
– Она все портит. Я подумаю, как вызнать ее фамилию. Перезвоню, когда появится мысль.
Я положила трубку и пихнула телефон обратно в карман.
– Пиджин, пылесос. – Я всегда пыталась ее заранее предупредить, и она пряталась в моей комнате, предположительно под кроватью.
Я научилась действительно хорошо пылесосить, потому что делала это часто. А последние несколько вечеров я провела, пытаясь сделать помпоны, и это мне не удалось. Пришлось купить две новые упаковки бумаги. Мои первые помпоны выглядели как гигантские шары из мусора или старые мочалки. Следующие мялись, как будто кто-то сел на них, или верх у них хлопал, как плавники дохлой рыбы.
Посмотрев множество видеоуроков, я осознала, что делаю ряд ошибок, включающих то, что я слишком крупно складывала игрушки в гармошку и слишком затягивала леску в центре. Узнав, как скруглять края, чтобы они стали примерно нужной формы, я сделала пять игрушек, которые, как мне показалось, вышли неплохими.
Это также значило, что обрывки бумаги лежали повсюду, и нужно было пропылесосить.
Из моих обязанностей пылесосить было любимой. Несмотря на инцидент с носком, монеткой и все разы, когда в пылесос засасывало шнур от жалюзи, я справлялась отменно. Менять пылесос пока не пришлось, так что я занесла этот опыт в раздел своих побед. Я прямо видела свой успех. Это лучше, чем мыть столы. Когда их помоешь, они внешне не меняются.
Хотя, может быть, это показатель, что я что-то делала неправильно.
Пройдя по коридору, я остановилась у дверей в кухню и общую комнату. Обычно пылесошу и в гостиной, но мне как-то не хотелось в тот момент туда заходить. Я решила, хоть это было необязательно, пропылесосить в комнате Тайлера. Сегодня вечером он возвращался домой, и, как я думала, это станет приятным сюрпризом, а еще способом избежать нахождения в одной комнате с Оксаной. Одни плюсы.
