Мама вздохнула:
– Он мне не нравится. И на фоне всей этой истории меня совершенно не вдохновляет, что ты проводишь у них столько времени. Но я не могу представить, чтобы человек мог написать такое собственным детям – в шутку или нет. Это идет совершенно вразрез с родительским инстинктом – защищать и оберегать своего ребенка.
– Ну да. Звучит логично. – Я кивнула, удивляясь тому, что мама окончательно не взбеленилась и не заперла меня в комнате или что-то в этом роде. Она что, всегда была такой спокойной?
Оказалось, что нет.
– Твой отец запретил мне запрещать тебе туда ходить. Но восторга от этого я не испытываю, Оливия. Хорошо, что ты так быстро вернулась, потому что если бы еще одна эсэмэска осталось без ответа…
– Ты сама говорила, что это всего лишь письма.
– Я это сказала, когда было всего одно письмо и в деле не участвовала полиция. – Она протянула руку и заправила прядь волос мне за ухо. – Я очень стараюсь, Оливия. Понимаю, что нужно дать тебе больше свободы и личного пространства. Но все это очень странно. Давай с этого момента без секретов, ладно?
Я вспомнила тайную комнату за шкафом и то, что узнала про Бена во время разговора с полицейскими.
– Конечно, – сказала я. – Никаких секретов.
* * *
Но на следующий день в торговом центре стало совершенно очевидно, что наша дружба с Джейни держится на секретах. Кайя только вернулась из музыкального лагеря, с кожи Мирабель еще не сошел пляжный загар, а Брук, как обычно, сыпала едкими замечаниями. Мы рассчитывали, что всеобщее восхищение Тэтчером Лэнсомом и разговоры о неизбежности начала учебы в девятом классе помогут преодолеть неловкие моменты.
– С рюкзаком ходить я больше не буду, – сообщила всем Брук, изучая ассортимент Kate Spade, из которого никто из нас не мог себе позволить не то что сумку, а даже брелок для ключей. – С ними никто не ходит.
– Ну вообще, я думаю, ходят, – принялась размышлять Мирабель. – Надо же в чем-то носить вещи.
– Я возьму сумку. Рюкзаки – это детский сад.
– Моя сестра ходит с рюкзаком, – сказала Кайя.
Джейни кивнула.
– Ну да. Будет очень неловко, если ручка порвется или если ты будешь надевать сумку на плечо и кого-нибудь ей ударишь.
– Джейни, близнецы будут ездить в школу на машине?
Раньше я об этом не думала. А что если и правда будут? И, что самое важное, согласятся ли они меня подвозить? Я на мгновение представила, как сижу на переднем сиденье и смотрю на Бена, который заворачивает на школьную парковку. Но нет, это смешно. Спереди, конечно, сядет Люси. А меня она, скорее всего, засунет в багажник.
Но эта картина очень быстро рассеялась.
– Они не умеют водить. Наверное, мы будем ездить на автобусе. – Джейни заметила наши недовольные лица. – Что? Тут это запрещено?
– Нет, иногда кто-нибудь на нем ездит… – сказала я. – Меня обычно возит мама. Она может и тебя подвозить. И Бена с Люси, если они захотят.
Я заметила, как Мирабель и Брук обменялись взглядами. Толпа людей, вылезающая из одного минивэна, будет выглядеть еще нелепее, чем старшеклассники, которые ездят в школу на автобусе.
– Или можно ездить на велосипедах.
По лицам подруг тут же стало понятно, что это еще хуже.
– Разве автобус не останавливается прямо на углу? – сказала Джейни. Из магазина с сумками мы все медленно перебрались в отдел косметики, и Джейни водила пальцем вдоль полки с блеском для губ пурпурного цвета. – Родители не разрешат мне сейчас ездить на велосипеде. Паранойя. – Она ухмыльнулась мне, но тут осознала свою ошибку. – Они просто очень переживают, – объяснила она остальным. – В прошлом году я упала, и у меня было сотрясение.
– Самое неприятное, – посочувствовала Кайя. Я чуть не фыркнула, потому что подумала: «Ну да, не то что анонимки с угрозами». Потом она сказала: – Брук, мне кажется, на физкультуре тебе понадобится рюкзак.
– Я не буду ходить на физкультуру, – ответила та. И мы даже не стали ее ни о чем спрашивать, потому что это была Брук. На мгновение мне тоже захотелось стать человеком, которого ни о чем не спрашивают. Или человеком, который не так часто сомневается в себе. Если бы здесь, посреди магазина косметики, я могла быть абсолютно честной, я бы рассказала своим подругам, что на самом деле ужасно боюсь учиться в девятом классе. Я не хотела снова становиться невидимкой, занимать самую низкую ступень в социальной иерархии и постоянно карабкаться и карабкаться вверх всего лишь ради того, чтобы меня терпели.
Но я успела остановить себя раньше, чем совершила социальное самоубийство, закатив истерику в Sephora. Если Джейни способна начать все заново на новом месте, где нет даже достаточно глубокого бассейна, я-то уж точно выдержу старшие классы в городе, где живу с самого рождения. Мне даже не придется так уж стараться. Я не позволила эмоциям отразиться на своем лице, даже когда мы неспешно прогуливались между магазинами, и Брук спросила: «Есть какие-нибудь новости про Лэнсомов?»
– В каком смысле? – поинтересовалась Мирабель.
– Ну, переезжают они или нет? Направили ли доктора Лэнсома на реабилитацию? Не нужно ли Тэтчеру… утешение? – Брук хмыкнула. – Где он вообще живет?
– У нас в столовой за стеной есть такой маленький закуток, – сказала Джейни с совершенно каменным лицом. – Тэтчер и его мать теперь живут там.
– А доктор Лэнсом нет? – поддержала я, хотя знала, что опасно направлять мысли Джейни по этой дороге.
– А он, по-моему, в трубе, – сказала та.
– Вы обе с ума сошли, – прыснула Мирабель, качая головой. По крайней мере, все засмеялись, и момент неловкости миновал.
* * *
Мы сходили пообедать и в кино, так что, когда вернулись к Донахью, было уже поздно. Я снова предложила Джейни переночевать у меня, но она отказалась.
– У меня такое чувство, что надо быть дома, – сказала она. А потом сменила тему: – Знаешь, твои подруги ничего. – Она засмеялась. – Даже Брук. Теперь я понимаю ее фишку. Извини, что поначалу так критично к ним отнеслась.
– С ними бывает тяжеловато. Но теперь они и твои подруги тоже, – сказала я.
– Пока нет. Но это нормально, – ответила Джейни и пошла в дом. Я не уходила, пока она не скрылась за дверью, чтобы убедиться, что ее не похитили по дороге.
Когда я пришла домой, было тихо, и родители уже спали. Услышав тихий стук в дверь у себя за спиной, я решила, что это Джейни передумала и все-таки решила прийти.
– Подожди, – шепотом сказала я, беспокоясь преимущественно о том, как бы не разбудить родителей. Но когда я дошла до двери, стук прекратился, я увидела лишь спину человека, уходящего в темноту. И это была не Джейни.
Я машинально бросилась следом. Он был выше меня и определенно мужского пола. Несколько нескончаемых секунд я наблюдала, как он движется в сторону дома по Олкотт, 16. Спертое дыхание разрывало легкие изнутри.
