Я тоже фыркнула, несмотря на сочувствие к Тэтчеру. На самом деле коллекция и правда была странная. На некоторых стульях сидели довольно пугающего вида куклы. На других – статуэтки животных. Но настроение Тэтчера просочилось вместе с нами внутрь. Мы с Джейни беспокойно ерзали, чувствуя себя виноватыми. Но Бен успокаивающе кивнул:
– Тэтчер в порядке. Этот парень вынесет такое, чего мы и представить себе не можем.
– Ничего себе, ты демонстрируешь эмпатию к другому человеку, – сказала Джейни. – Что, наша семья больше не считается худшей из возможных?
– Ну, может, на пятом месте.
Мы услышали, как хлопнула дверца кухонного шкафчика, а затем раздался голос миссис Донахью:
– Бен? Джейн? Это вы?
– Да. И еще Оливия. Мы ходили в кофейню и оставили там велосипеды.
– Что? Зачем? – встревоженно спросила миссис Донахью. – Впрочем, ладно. Теперь-то вы насовсем вернулись?
– Да, мам. – Бен приподнял бровь. – Не могу поверить, что именно я это говорю, но завтра вообще-то в школу. Тэтчер Лэнсом ушел только что. Он нас подбросил до дома.
– Кто? – в комнату размашистым шагом вошел мистер Донахью. – Что ты сказал?
– Тэтчер Лэнсом. Чувак, который тут раньше жил. Он подвез нас от кофейни, но не захотел заходить.
Мистер и миссис Донахью обменялись взглядами. Если бы это производило звук, то это был бы звук стула, царапающего деревянный пол. Миссис Донахью вздохнула и опустилась на диван.
– Оно и к лучшему. Никому из вас не стоит с ним водиться.
– Никому из вас, – повторил мистер Донахью с ноткой ненависти, из-за чего его голос прозвучал резче обычного. Бен собирался что-то сказать, но мистер Донахью поднял руку, обрывая его на полуслове. – Завтра мы с вашей матерью подаем на Лэнсомов в суд.
Глава 15
В первый день учебы, сколько я себя помню, мои родители фотографируют меня на фоне кустов азалии у нас во дворе. Просто я и огромные розовые цветы. На самых ранних фотографиях они больше, чем моя голова. На некоторых снимках я неловко протягиваю руку, чтобы их потрогать.
Я никогда не могу отказать своей маме, и уж точно не в первый день школы. А Джейни не дала мне отмазаться от совместной поездки. Так что я стояла возле дома, позируя перед своим растительным фоном, и подгоняла отца, чтобы он поскорее закончил с фотографиями, пока вся эта сцена навечно не отпечаталась в мозгу Бена Донахью.
– Ну-ка выпрямись, – сказала мама, пока отец щелкал фотоаппаратом.
– Уже все, да? – Я вытянула шею, высматривая минивэн Донахью на подъездной дорожке. – Сколько вообще нужно кадров?
– Хотя бы один хороший. – Мои кроссовки взмокли от росы. – Смотри в камеру и расслабься немного, – умоляющим голосом сказала мама. – Джейни и ее мама могут и подождать, пока мы сделаем пару фотографий.
– У нас их и так сотни!
– А давай ты немного повернешься и оглянешься на папу? Поверх рюкзака.
И как только она это сказала, мать Джейни подъехала к нашему дому. Бен сидел впереди, и даже я разглядела, как он с ухмылкой приподнял брови. Я чуть сквозь землю не провалилась. А папа продолжал щелкать камерой – и, вероятно, даже запечатлел момент, когда я со всей ясностью осознала, что мне нипочем не достичь какого-либо подобия крутости в городе Гленнон-Хайтс.
– Мам, – сказала я в отчаянии, – ну, может, все уже?
Мама Джейни заглушила мотор, но у меня было ощущение, что это заглохло мое сердце. Оставалось только стоять, вопя про себя от ужаса, перед этими кустами азалии. Миссис Донахью распахнула дверцу:
– Вы такие молодцы! Я каждый год обещаю себе, что в следующем-то обязательно всех сфотографирую. Но в итоге сил еле хватает на то, чтобы просто посадить всех троих в машину.
Моя мама всплеснула руками:
– Так давайте все сюда! – Она постучала по циферблату. – Времени еще вагон.
Возможно, если бы я была более хорошей подругой, то отмахнулась бы от нее, прыгнула в машину и сказала, что лучше приехать пораньше, чтобы быстрее зарегистрироваться или что-нибудь такое. Но я просто сложила руки на груди и молча стояла, ожидая, пока Джейни и близнецы займут свои места рядом со мной.
Сначала позировали мы с Джейни, а между нами возвышалась азалия – словно это был научный эксперимент, и мы сами ее вырастили.
– Как это вообще произошло? – проговорила Джейни уголком рта.
– Это происходит каждый год. На одном и том же месте. – Она от удивления распахнула рот, и в этот момент мой отец щелкнул камерой.
Потом наши матери поставили близнецов Донахью по разные стороны от нас. Потом снимали всех Донахью втроем, а я стояла в сторонке и ухмылялась. Потом были Бен и Люси, Люси и Джейни, Бен и Джейни.
– А разве у нас не будет кадра с Беном и Оливией? – ядовито осведомилась Люси.
Джейни посмотрела на Люси, потом на Бена и, наконец, на меня.
– Нет, с чего бы?
– Совершенно ни к чему, – подтвердил Бен. Я притворилась, что меня очень интересует азалия.
Я прекрасно понимала, что Джейни не сводит с меня взгляда. Обращаясь к азалии, я произнесла:
– Пора ехать. В первый день учебы точно не стоит опаздывать.
В машине я старалась держаться настолько близко к окну, насколько это вообще возможно без риска из него вывалиться. А как только мы приехали, тут же выскочила и схватила свою сумку из кучи сумок в багажнике.
– Миссис Донахью, спасибо, что подбросили! – крикнула я.
– Без проблем, милочка. Приглядывай за Джейни, ладно? А то все стало так непросто.
Может, в больших городах, школах-пансионатах или других местах, где ты не знаешь всех вокруг как облупленных, все по-другому. Но здесь, в Гленнон-Хайтс, не могло произойти ничего необычного. Можно чувствовать себя слегка иначе из-за того, что шкафчик оказался на другом ряду или ты купила новую обувь, но окружающие все равно слишком хорошо тебя знают. Так что сложно начать с чистого листа, даже если ты чувствуешь, что изменилась. А вот с новичками все ровно наоборот. Если вы недавно поселились в городе, как Бен, Люси и Джейни, то все на тебя таращатся. Хэзер Сингер приехала сюда из Сиэттла в пятом классе, а мы до сих пор зовем ее «Новенькая Хэзер». А Хэзер О’Лири, которая тут родилась, осталась просто Хэзер, без украшений и отличительных признаков.
Кроме того, нельзя забывать про адрес. И тот факт, что предыдущий обитатель этого дома отделился от толпы и приветствовал Бена, как только мы добрались до входа.
– А вот и ты, – произнес Тэтчер, словно открывая ворота своего королевства.
Наши будущие одноклассники внимательно наблюдали за этой встречей – преимущественно потому, что все просто привыкли внимательно наблюдать за любыми действиями Тэтчера. Я тоже смотрела, думая о том, как Бен отреагирует – у меня в ушах все еще стояли вчерашние злые слова его отца. Но Бен просто обнял Тэтчера за плечи одной рукой и ухмыльнулся. Люси почти сразу исчезла, но мы с Джейни следовали за ними сколько могли. Я восхищалась тем, как все расступались перед Тэтчером. Вот он – наш Классный парень. Спортсмен. И еще совсем недавно – Богач. Вокруг него создавался ореол силы, которую он даже не осознавал. Но тут я вспомнила, как он накинулся на меня прошлым вечером и с какой легкостью заставил меня вспомнить свое место. Вполне возможно, он прекрасно все понимает.
