"Как бы циркуляцию крови не нарушили" – обеспокоено пронеслось в голове. Хотя сразу же стало забавно от этих мыслей. Какая к демону циркуляция, это не самое страшное, что со мной может произойти.
Перед глазами все постепенно перестало расплываться и взгляд сфокусировался. Однако, ничего, что могло бы порадовать, я не увидела.
Сейчас свысока на меня взирал Клим Форст.
Увидев, что на него смотрю, поднялся и подойдя к выходу, что-то бросил дежурившим там солдатам.
Наверное, сказал позвать Мадера.
– Я тебя вспомнил, – холодным тоном, оповестил он, присаживаясь передо мной на корточки и поднимая пальцами подбородок, – да, ты та самая потаскуха из Ристава. Интересно, я хоть трахал тебя ? – и уставился мне в глаза. – Молчишь? Ты была тогда в штабе, вот откуда Алексан Третий узнал о вторжении.
Он не спрашивал, а утверждал. А вот служанку во мне, без прыщей и выпавших волос, не признал.
Голос становился все злее, а под конец предложения ладонь обхватила горло, начав его сжимать.
Я почувствовала, как кислород, перестал поступать в лёгкие, горло как будто попало в тиски. Инстинктивно попыталась вырваться из хватки, но не могла. Беспомощно трепыхалась, лёгкие горели огнём, а сознание постепенно уплывало.
«Может оно и к лучшему, смерть могла быть более мучительной», – промелькнула мысль, прежде чем сквозь шум крови в ушах послышался властный окрик.
-Отпусти! Она должна ещё многое нам рассказать, и так легко эта сука не отделается.
Хватка на горле резко пропала и кислород ринулся в лёгкие. Я зашлась болезненным кашлем, одновременно пытаясь сделать вдох. Горло саднило и дышать нормально не получилось.
Когда же смогла поднять голову, увидела сэла Элима и его глаза, в которых прочитала свой приговор.
"Лучше бы придушил" – подумала с горечью.
Тот без предисловий схватил за волосы и ощутимо ударил головой об столб, не так, чтобы я потеряла сознание, учел предыдущую ошибку, но достаточно, чтобы болезненно скривилась, сдерживая стон.
– Сейчас, ты поведаешь нам, все , что знаешь. И начнёшь с того, кто ты на самом деле такая.
– Зачем тебе эта информация? – отплюнув сгусток крови, спросила, перейдя на "ты". Смешно, изображать вежливость, когда тебя избивают.
– Тут я задаю вопросы, – ещё один удар,– а ты отвечаешь. И чем быстрее, тем лучше для тебя. Я умею развязывать языки. Думаешь тебе сейчас больно? Ты не знаешь, что такое боль. В человеческом теле так много костей, и каждую косточку можно раздробить в пыль. Или снять кожу, от пальцев до локтей и выше. А может, огонь? Ты знаешь как пахнет паленое человеческое мясо? Хотя, это все сложно. Ты же баба, дырка. Тебя достаточно дать на растерзание воинам, и они тебя во все щели отымеют скопом. Ты будешь скулить и просить пощады, и не дождёшься. Ведь из-за какой то шаболды они могли погибнуть в бою. И сколько ты уже передала информации ? Сколько уже моих солдат умерло из-за тебя? – все это он проговорил абсолютно холодным тоном, с которым не вязалась та жгучая ненависть и сумасшествие в глазах. Не оставалось сомнений, он выполнит каждую свою угрозу.
Боялась ли я в этот момент? Нет, я была в ужасе. И самое главное, совсем не уверена, что смогу выдержать, всю ту боль, что мне предстояло пережить, и не сломаться.
Я попыталась засунуть этот животный ужас вглубь себя. Не выдать, что со мной творится, стоит лишь представить эти пытки. Нельзя, чтобы Мадер понял, как я боюсь. Он сейчас как хищник, зверь, почует страх. Не хочу доставлять ему такое удовольствие.
В это момент, появилось ещё одно действующее лицо.
Мужчина средних лет зашёл в шатер. Его лицо мне показалось смутно знакомым.
– Советник, – слегка наклонился голову в приветствии сэл Элим.
Тот же неотрывно смотрел на меня. А я вспомнила, где его видела. На одном из приёмов Алекса, этот мужчина был представлен как посланник из Эвара, по какому-то вопросу.
Через минуту внимательного изучения и на его лице отразилось узнавание.
Нет, нет, нет....
– И что тут делает бывшая фаворитка Алекса Красного?
12.4
– Фаворитка? – недоверчиво протянул Мадер, смотря на меня.
Похоже, моя внешность полностью вернулась к первоначальной. Ведь и Форст узнал во мне Катарину, но не признал прачку, которая несколько месяцев сопровождали его. И советник этот… а я сейчас наверняка не в лучшем виде, губы разбиты, на лице синяки, и все же меня узнали.
– Да, уверен. Память на лица у меня феноменальная. Это кантеса Лия Жерар, первая фаворитка Алексана Третьего, продержалась в этом статусе по моим данным почти полгода, потом исчезла. По слухам, он ей даже не изменял. А ведь до этого имел репутацию самого развратного правителя, – все это советник проговаривал, продолжая задумчиво меня рассматривать. – Итак, повторяю вопрос, что она здесь делает?
– Это и есть та шпионка, о которой я говорил. Поймана с поличным. Прибилась к моему крылу несколько месяцев назад, представилась бывшей кухаркой при дворце нашего салтэ. Это подтвердила другая бывшая работница кухни… Все это время служила моей личной прислугой. Как такое могло произойти?
Я бы сказала, что это риторический вопрос, но Мадер впился в меня взглядом.
– Узнать все, вечером доложить. Она может быть гораздо полезней, чем думали, – отдал приказ советник и развернувшись вышел.
– Я лично, займусь этим, с удовольствием,– протянул сэл Элим и повернувшись к Форсту продолжил, – можешь идти по своим делам, я тут надолго.
С этого момента начался мой личный ад.
***
Мадер не соврал. Он получал удовольствие, видя мою боль. Началось все с банального избиения. Он бил, задавая вопросы и не получая на них ответы, продолжал избиение. Держал на грани. Несколько раз я почти проваливалась в небытие, но он улавливал этот момент и обливал холодной водой, не давая уйти в спасительную темноту.
Я выблевала остатки еды прямо на себя, от ударов по животу, захлебывалась кровью из разбитого лица. Привязанные руки стёрлись до мяса. Каждое движение причиняло боль, а холодное и мокрое насквозь платье липло к телу.
И если изначально я старалась хоть как-то группироваться, даже привязанной к столбу, то теперь лишь ждала когда это закончится, пытаясь абстрагироваться от боли. Для этого сосредоточила внимание на сером пятне въевшемся в полотнище шатра в дальнем углу.
А сэл Элим, продолжал методично избивать, ожидая ответов.
Нельзя идти на контакт. Этому меня научили давно. Если при пытках, ты ответишь хоть на один, самый незначительный вопрос, то ты сломался. Это начало конца. Психология человека так устроена, дав один ответ, из тебя будет легко достать остальные. А я слишком много знаю о защите столицы и дворца. Слабые и сильные стороны обороны. Если я сдамся, то Рулад проиграет войну. И все было зря. Защитники погибли зря, а убитые дети, женщины и старики останутся неотомщёнными.
