Шли долго, не меньше часа. Пока не подошли к краю лагеря и двинулись дальше. Солдатам приходилось практически нести меня. Каждое движение отдавалось болью. Но меня сейчас это мало волновало, перед глазами была виселица и висевшее на ней тело.
В такой прострации потеряла счёт времени, а когда очнулась с удивлением обнаружила, что отошли довольно прилично и впереди собралась небольшая кучка людей. Присмотревшись поняла, это было командование вместе с советником и небольшим количеством сопровождающих солдат. Всего человек тридцать.
Что они тут делают?
– Наконец, привели, – увидев меня недовольно покосился советник.
Я же даже не посмотрела в его сторону, ощущая прожигающий взгляд сэла Крума. Он буквально убивал меня глазами. И столько гнева и боли переплелось в этом взгляде, что тошнота снова подкатила к горлу. Он явно был неравнодушен к Милиссе. И прекрасно понимает из-за кого её убили.
Через минуту, все отвлеклись от созерцания моей персоны.
К нам приближался ещё один отряд, только на этот раз со стороны Ангеры.
Поднятая лошадьми пыль мешала определить точное количество наездников. Но по пере приближения стало очевидно что их примерно такое же количество. И это явно руладцы.
Остановились они в метрах десяти от нас и спешившись двинулись навстречу.
С каждой секундой приближения моё сердце то останавливались, то ускоряло бег, норовя выпрыгнуть из груди. А все потому, что к нам приближался Алекс Красный со свитой.
13.2
Я жадно рассматривала его. Каждый миллиметр, что был доступен моему взору.
За то время, что мы не виделись, он изменился. Ничего юношеского не осталось ни во взгляде, ни во внешности. Алекс и до этого вселял уважение, в нем чувствовался стержень, боец. Теперь же эти качества обострились ещё больше. Суровая складка пролегла над бровями, в висках появилось немного седых волос. Молодой же совсем, а уже серебрится голова. Плечи стали ещё шире, а взгляд ещё острее. Явно не отсиживался в стороне пока шла война, в отличии от салтэ.
За спинами эварцев, я была неприметна. Алекс ещё не увидел меня, но суровым взглядом обвел тех, кто стояли ближе всего.
Тяжёлая, давящая энергетика правителя Рулада, кажется пробила брешь даже в сэле Элиме, его рука инстинктивно дернулась к рукоятке меча.
Выискивала взглядом Арта или Феликса, но их не видела, зато рядом с Алексом стоял молодой мужчина, со смутно знакомым лицом, но в таком состоянии, память отказывалась работать.
– Я получил ваше приглашение, – раздался уверенный голос Алекса.
Сейчас, видя его перед собой, когда уже и не надеялась, что подобное может произойти, я поняла, как скучала. Что ничего не прошло. И я, находясь на грани смерти, готова засунуть в жопу всю свою оставшуюся гордость, чтобы иметь возможность хоть разочек обнять его. Дотронуться ладонью до лица и разгладить эту морщину, пробороздившую лоб. Я не знаю, что тогда случилось, почему Алекс так поступил со мной. Но в данный конкретный момент, я бы простила, потому что моё сердце защемило от ужасающей по своей силе, тоски по этому мужчине. По нам. По тому, что разрушили. Я была цельной рядом с ним. Как же я скучала. Невозможно. Невыносимо. Разрушительно. Один взгляд, и все стены, которые так старательно возводила, рухнули.
Какими же извилистыми путями, мы пришли к этой новой встрече. Только, чтобы я поняла, от своих чувств не убежать.
– Ваше величество, рад, что вы решили встретится, – без капли иронии ответил советник Алексу.
– И зачем, эта встреча? Решили сдаться без боя? Что важного вы можете мне сказать? За вас все сказали мечи, направленные против моего народа.
А вот в тоне правителя иронии хоть отбавляй.
– И тем не менее, вы тут – заметил советник.
– Верно, и я жду ответа,– тон Алекса похолодел ещё больше.
– Тогда, перейдём к делу. Мы тут поймали одну птичку, которая пела вам из нашего лагеря. Может заинтересует?
И с этими словами меня вытолкнули вперёд.
Алекс перевёл взгляд. Внутри все оборвалась.
Когда Алекс меня увидел, он изо всех сил постарался скрыть эмоции от эварцев. Но я слишком хорошо его знала, чтобы увидеть и сжатые челюсти, и то, как он чуть дернулся навстречу. И эту непередаваемую гамму чувств в глазах, которую он мгновенно затолкал поглубже.
Все это заняло мгновенье. А потом правитель перевёл беспристрастный взгляд обратно на советника.
– За этим, вы просили встречу ? – тем же ледяным тоном спросил он. Не выдавая голосом ровно никаких эмоции.
– Именно, – чуть самодовольно ответил советник, – сейчас в этой женщине трудно узнать вашу фаворитку. Но это определено она. Вот мне и стало интересно, насколько вам дорога ваша женщина.
– Если вы узнали в ней мою фаворитку, хотя я не уверен, что это она, то должны знать, что со своей фавориткой я распрощался давным давно. К чему этот цирк ? Или вы надеялись, что ради какой-то бабы я пойду на уступки? Дырок много, не смешите меня, – он и в правду усмехался. Вот только я видела сплошной блеф с его стороны.
– Раз вам плевать на неё, то и дела, до её будущей судьбы нет. Правильно ? К примеру, сейчас я дам приказ вырвать ей ноготь.
Я почувствовала как мою руку схватили и вывернули кисть. Двое солдат продолжали крепко держать меня, пока третий тонкими щипцами без долгих разговоров за секунду рванул со всей силы ноготь указательного пальца.
Мой оглушительный крик раздался над поляной. Сознание от боли начало уплывать, но прилетевшая сразу следом пощечина привела обратно в сознание.
Я инстинктивно прижала ладонь к себе, баюкая руку, от которой искрами разливались импульсы боли по всему телу, всеми силами пытаясь не дать скатиться слезам.
Прошло ещё мгновение прежде чем я подняла свой взгляд, на Алекса.
Картина за те секунды, пока я находилась в полуобморочном состоянии кардинально поменялась.
Теперь Алекса удерживало сразу четверо приближенных солдат, а он пытался прорваться ко мне не замечая как на его отряд направили луки со стрелами, непонятно откуда взявшееся подкрепление эварцев.
Молодой мужчина что-то активно пытался донести до Алекса, и наконец, король более осмысленным взглядом обвел окружающую обстановку, осознавая, что сейчас он в проигрышном положении.
– Осталось девять пальцев…, – глумливо протянул советник.
– Что вы хотите? – уже не скрывая эмоции и не играя в безразличие прорычал Алекс.
А я не смогла сдержать слезу, оставившую мокрую дорожку на щеке, от боли и бессилия.
13.3
– Вот теперь, это разговор. Перевяжите пленнице руку, а то истечет кровью раньше времени, – отдал очередной приказ советник.
