Так стоять на обочине и выяснять отношения можно долго, а нас там сын ждёт и скучает.
— Да, поехали. Ты в сад завтра сама карту отвезёшь?
— Конечно!
Оставшуюся дорогу мы непринуждённо болтали. Напряжение и тугая пружина раздражения после этой важной остановки меня отпустили.
Когда мы въехали во двор, Павлушка с бабушкой и тётей качались на качелях. Увидев паркующуюся машину, сын с радостным визгом бросился к нам навстречу, и Ольга едва успела его подхватить. Я аж за сердце схватилась от ужаса. Но Павлушка у нас бесстрашный. Он даже не понял, что мог пропахать носом землю. Он стремился скорее показать нам, как скучал и как рад. Удивительно, но когда первым Пашка упал в руки Матвея, я не испытала приступа ревности. Совершенно спокойно восприняла этот факт хотя бы потому, что Грифин к нему был ближе — наобнимается с ним и вспомнит обо мне. Больше того, я осознала, что раздражающее чувство, которое я испытала, увидев Ксению и Матвея рядом — я не до конца понимала, его к ней ревную или её к нему, — тоже развеялось, как дым, ещё по дороге домой. Наверное, когда Матвей рассказал, что тётка ему угрожала — тут я даже посмеялась. Ну а я ему сообщила, что Ксюша хочет приехать к нам в выходные в гости, и он сказал, что совершенно не против, если не против я.
А может, это случилось после нашего серьёзного разговора на обочине. Не знаю. Но дышать однозначно стало легче.
После ужина Ольга и Светлана Павловна засобирались домой, Матвей с Павлушкой пошли открывать ворота, а я, извинившись, попрощалась у порога дома. Мне позвонил отец:
— Привет, дочь. Как ваши дела? Всё хорошо? — спросил он, и я догадалась, что звонит мне родитель не просто так.
Вообще-то мы с ним вчера разговаривали, и я подробно рассказала о наших делах: про сад, про отцовство, про то, что в Москву сегодня поедем, что у нас всё хорошо... Ладно, узнаем, что папе нужно.
— Так же как и вчера, пап — отлично. Мы уже вернулись. И туда, и обратно добрались хорошо.
— Молодцы… Я вот что подумал, Диан. Пора бы нам с Матвеем познакомиться лично. Приезжайте к нам на обед в субботу. И Лиля хочет тебя подробно про сад расспросить...
А, ясно. Лиля не переживёт, если у Кирюхи будет что-то хуже, чем у Павлушки — в том числе детский сад. Ну и отцовский интерес тоже, конечно, понять можно. Но вот только на выходные приедет Ксюша...
— Пап, давай я спрошу у Матвея и завтра тебе точно сообщу, ладно?
— Конечно. Буду ждать звонка.
На этом мы попрощались.
Я немного опасалась, что вечером, после того как я уложу сына и спущусь в гостиную, Грифин воплотит в жизнь свои угрозы и начнёт грязно домогаться... Вернее, не грязно домогаться, а умело меня соблазнять, конечно. Перед этим я сто процентов не устою, и дело закончится постелью — а сейчас это наши отношения только усложнит. Поэтому предпочла воспользоваться отцовским звонком и немного преувеличить проблему, чтобы отвлечь Грифина от разврата.
— Матвей, отец нас зовёт на обед в субботу, но у них с Ксенией очень натянутые отношения, и её он, само собой, не зовёт. А одну я тётку тоже не могу оставить... Даже не знаю, как теперь с этим быть…
Я сидела на другом конце дивана и делала озабоченный вид.
— Ну и в чем проблема, Ди? — даже ухом не повёл Грифин и не дал мне сгустить краски. — Давай позовём их к нам. Я тоже хочу познакомиться с твоим отцом. Устроим пикник, пожарим шашлыков, а детям я бассейн надувной поставлю. Погоду обещают хорошую. Так что давай, иди сюда ближе, будем дальше сериал смотреть. Всё будет хорошо.
Идеальный план. Возразить было нечего, а серьёзных проблем больше не находилось. Вздохнув, я внутренне приготовилась отбиваться от домогательств и подсела к Грифину под бок. Но ничего крамольного он и не подумал делать. Мы просто сидели на диване перед телевизором в обнимку, накрывшись тонким пледом, и много-много целовались. Без рук. А потом пошли спать. Честно говоря, я прямо даже и не знала: радоваться мне или расстраиваться. Гормоны и даже какой-то кусочек мозга требовали большего.
А в среду утром я проснулась со смутным предчувствием чего-то. Проверила рабочий чат — там всё спокойно. Позвонила отцу, передала слова Матвея и пригласила их к нам — папа с радостью принял приглашение. Даже не поворчал, когда я сообщила, что Ксения тоже будет. Но тревожное предчувствие меня не отпустило. Позвонила тётке, сообщила всё то же самое, что и отцу — опять не полегчало. Маята с души не пропала. Подумала, может, это из-за детского сада, но тоже нет. Мы съездили туда с Павлушкой, отдали карту и справку о контактах. Сыну показали группу, и он тут же изъявил желание пойти поиграть с детишками — он же у меня суперобщительный... Всё это тоже не убрало неясное томление. Что же это такое? Неужели неудовлетворенность?
Ответ на свой вопрос я получила только вечером, когда Матвей вернулся с работы.
— Ну всё, принцесса, можем выдохнуть с облегчением. Лина на меня больше не работает, — сказал он мне тихонечко в висок.
Я в это время стояла у плиты и переворачивала котлеты, а Грифин подошёл сзади и обнял. Вот тогда у меня в мозгу и щелкнуло. Точно! Именно это меня весь день и тревожило. Матвей же вчера обещал, что уволит бывшую. И хоть я тогда ему и возразила, оказывается, всё равно подсознательно этого ждала и опасалась возможных последствий.
Глава 20
Матвей
— Ты просто её уволил? Взял и уволил? — испугано спросила Диана, развернувшись в моих руках. — По закону же нельзя этого делать!
Заправил выбившуюся у неё из хвоста прядь за ухо, коротко поцеловал и отпустил. Сын увлечённо играл игрушками в гостиной, и я улучил минутку для вольностей.
— Нет, не просто так. Вечером подробно расскажу.
— Ладно. Но что-то мне весь день тревожно, Матвей.
— Брось. Всё будет нормально, — поспешил успокоить я свою принцессу.
А сам поймал себя на том, что тоже подсознательно жду от Лины подвоха. Не тот она человек, чтобы проигрывать достойно. И расстались мы не совсем мирно.
Утром я первым делом, как пришёл, попросил Лену пригласить ко мне Ангелину.
— А она предупредила, что сегодня задержится, Матвей Дмитриевич. Вроде бы у неё плановый визит к врачу, — озадачила меня секретарь.
Что-то неприятно кольнуло в груди. Вот бы залезть к Лине в голову и точно узнать, каков её план. Верить в то, что я попал в мизерный процент неудачников, не хотелось. Предположить, что она купила мой биологический материал и оплодотворила себя — я тоже не мог. Это вообще что-то из сферы фантастики. Во-первых, Ангелина вообще не знала, что он где-то есть. А во-вторых, Штаты всё же не Россия, где всё продаётся и покупается. Оставалось лишь два варианта: либо Ангелина симулирует беременность, либо она беременна не от меня.
И тут меня озарило. А чего я, собственно, мучаюсь? У меня есть Вишня, у которого есть агентство, специализирующееся на сборе всевозможной информации. Достал телефон и набрал друга.
