— С какими? — внимательные глаза Труди заинтересованно сощурились.
— Малый набор параноика, — Анна невольно повела плечами. — Ощущение, что на тебя смотрят. Буравят спину взглядом, когда я отворачиваюсь от тела. Чувство, словно она, эта женщина, где-то здесь. Почти прикасается. Никогда такого не было, а она, знаешь, у меня далеко не первая.
Про голоса она смолчала. Это было бы перебором, даже с поправкой на все странности Байля. Достаточно, что был в курсе особый отдел.
— И ты рассказала об этом О'Ши? — в голосе Труди Ноймар прозвучала какая-то странная
интонация, то ли восхищение, то ли недоверие. — И он тебя послушал?
— Работа у него такая — слушать бред. Насколько я понимаю.
У Труди зазвонил телефон. Пронзительная трель звонка заставила Анну вздрогнуть. Детектив Ноймар скривилась:
— Понеслось дерьмо по трубам. Это Адамс.
Сама Греймур предпочла бы выдержать маленькую локальную войну с детективом Филиппом Адамсом, чем снова оказаться один на один с мёртвой не-человеческой женщиной. Но такого выбора ей никто не предоставил.
С четвёртой попытки ей удалось сделать качественную фотографию раны на шее женщины. Что-то Анну смущало во всей этой истории, но ощущение чужого незримого присутствия не давало сосредоточиться, мысли в голове то текли тяжело и медленно, то начинали скакать перепуганными кроликами.
Вернулся Дженсен. На убитую он смотрел с заметной опаской, и даже помогая Анне, старался не касаться тела. Он был из местных, байлинец в таком-то запредельном
поколении. Анна ещё раз наговорила на диктофон описание раны, глубину, ширину, угол, под которым нож вошел в белую шею. Выключила запись, помолчала какое-то время, потом спросила неожиданно:
— Значит она… с Той стороны?
— Фея, — Дженсен нахмурился. — Или сида, их так ещё называют.
— Ты видел когда-нибудь? — Анна решительно взялась за пробирки для подногтевого содержимого. Да, вскрытия не будет, но остальную работу она сделает как надо. — Раньше, я имею в виду.
— Издали, — неохотно отозвался Дженсен. Вообще-то брать образцы было его работой, но Анна вполне могла сделать это и сама. — Перед Белтайном однажды. Они танцевали на холме… Мэм, тот, кто это сделал — самый настоящий ублюдок!
Анна Греймур считала, что любой, хладнокровно наделавший в ближнем или дальнем своём смертельных дырок, является ублюдком, однако предпочла сказать только:
— Будем надеяться, шеф-инспектор О'Ши представляет себе, что нужно делать в таких
ситуациях.
В паб идти не хотелось. К концу рабочего дня Анна чувствовала себя выжатой, как бельё после новой стиральной машинки. Едва они с Дженсеном упаковали мёртвую фейри в пластиковый пакет и закрыли за ней дверцу холодильника, как морг внезапно стал очень шумным местом. Во-первых, детектив Адамс явился лично для выяснения обстоятельств, при которых его дело стало вовсе даже не его, а особого отдела. Во-вторых, привезли самоубийцу, и сразу за ним — трёх жертв ночной перестрелки.
И если с огнестрельными ранениями было всё предельно ясно, то с самоубийцей не сходилось. Но работа отвлекала, и Греймур погрузилась в неё едва ли не с благодарностью.
Она отправила О'Ши отчет по ножевой ране через час после конца рабочего дня, уже после перестрелки и самоубийцы. К её удивлению, шеф-инспектор почти сразу же прислал в ответ короткую благодарность. Потом позвонила Труди. Телефон Дэйва по-прежнему не подавал признаков жизни.
Здание полицейского морга пряталось на задворках Департамента полиции Байля. Мощный старинный фасад основного здания надежно закрывал внутреннюю территорию от
взглядов с улицы.
Прячась от стылого февральского ветра за воротником пальто, Анна торопливо пересекла двор. Охранник пропустил её в холл департамента, чопорную строгость которого не могли оспорить ни рамки металлоискателей на входах, ни кофейные автоматы у стены, установленные прямо под панно с гербом Байля.
Возле автоматов ждала Труди Ноймар. Она приветливо помахала Анне и застегнула куртку, готовясь к выходу наружу. Выглядела она гораздо бодрее, чем утром, что внушило Анне определённые подозрения.
— Это надо было видеть, — сказала детектив Ноймар, когда они оказались на широких ступенях наружной лестницы. — Битва гигантов, сражение за Лоуд. Едем как обычно?
— Я не готова на эксперименты, — Анна устало улыбнулась — Какие гиганты, какой Лоуд?
Зелёные глаза Труди задорно сверкнули:
— Значит, я за руль. Док, это был лучший день в моей грёбаной службе, я давно не получала такого кайфа. У Адамса пунктик насчет особого, ты знала?
— Понятия не имела, — Анна села в машину. — Я с ним не настолько близко знакома.
Их "как обычно" — бар в квартале от квартирки Труди в том хаотичном районе, где магия древних камней старого города уже потеряла свою власть, а новое прорастало беспорядочными кусками, местами ужасающе эклектичное, местами просто дурацкое.
Это там Анна невольно засмотрелась на удивительно красивого парня, пока Труди клеила какого-то здоровяка у барной стойки.
При мысли о Дэйве ей пришлось до боли стиснуть зубы.
Ноймар, к счастью, этого не заметила. Она провернула ключ в замке зажигания и начала осторожно выруливать со стоянки.
— В общем, старина Фил на ножах с О'Ши. Тот увёл у него из-под носа пару крупных дел, оказался в гуще "ноябрьского кризиса" и получил шеф-инспектора в обход всего и всех, кого только можно было. Ну, то есть, Адамс так считает.
— А на самом деле этот красавчик просто гениальный детектив, да? — хмыкнула Анна и откинулась на спинку сиденья. Про "ноябрьский кризис" она читала, хотя засекреченного
там было больше, чем открытого, даже с её допусками.
— Гениальные детективы не делают карьеры, — отмахнулась Труди. — Что-то там интереснее. Но красавчик, ты сечёшь. Жаль, что коп.
Машина вырвалась из тесных улиц старого города, Ноймар прибавила газу. И зашипела, как раздражённая кошка, вынужденно притормозив на светофоре.
— Так что там за бой гигантов? — напомнила ей Анна.
— О! Они встретились в нашем кафетерии, как раз перед холодильником с этими отвратительными каменными круассанами. Понятно, что Фил был не в восторге, что у него забрали дело. Ну и зря — у нас и так три штуки с начала года висит.
От возбуждения стал отчётливее акцент Труди — отрывистый выговор уроженцев острова Ис.
Не то чтобы Анне действительно были интересны старые счёты Филиппа Адамса и Никласа О'Ши, но она была готова говорить и о них, чтобы не думать о том, как вернётся домой и ляжет в холодную пустую постель, а телефон будет молчать.
— В левом углу ринга, в красных трусах — детектив Филипп Адамс, в правом, в синих трусах — шеф-инспектор О'Ши, — Труди свернула на перекрёстке. — Я машу чирлидерскими помпонами. Победитель получает чёрствый круассан и висяк на шею. Угадай, за кого я болела?
