— Ему напророчили, что вода станет красной от крови, — зло сказала Греймур. — Он упал в озеро, и вода покраснела. От его крови. И он не убивал деда.
— Кто тогда?
Анна вспомнила лицо, проступающее из кровавой глубины таза. Удивительные, нечеловеческие черты, страшные рубцы, висящая лохмотьями кожа. Мучительно она поняла, что не сможет, просто не сможет найти слова, чтобы объяснить Уильяму Керринджеру, что она видела, как и почему.
— Они из рыбацких кварталов, — задумчиво сказал охотник на фей, глядя на нее. — Оттуда постоянно тянет каким-то дерьмом. Вот что. Я позвоню в магазин, скажу Хастингсу, чтобы нашел кое-что для тебя. Если мороки и видения станут совсем холодны и черны.
— Спасибо, — неуверенно пробормотала Анна, глядя, как он выбирается из ее машины.
Дженифер Олбри позвонила на телефон полицейского морга спустя три часа. Дженсен позвал Анну.
— Мне разрешили сделать один звонок перед переводом в окружную тюрьму, — сказала ей Дженифер.
— Я слушаю, — устало ответила Греймур.
— Ты сказала, я ошиблась, — ей показалось, голос Дженифер дрогнул. — И она тоже.
Наверняка и телефон, по которому звонила осужденная, и телефон морга прослушивался. Анна нахмурилась, соображая, что она может сказать:
— Я выстирала старую одежду твоего отцу. Как та женщина. Дженифер ответила не сразу. Анна не ждала ничего особенного, поэтому не сразу сообразила, о чем та говорит:
— Матери разрешили вернуться домой, но она не хочет. Не хочет иметь дело с подвалом. Мы держим запасной ключ под цветочным горшком на крыльце. Может, ты могла бы навестить дом. Ну, посмотреть, все ли там в порядке. Или лучше попроси кого-то, ну… Там, наверное, страшно после этого всего. Будь моя воля, я бы все там внизу засыпала солью.
Голос Дженифер прервался. Когда она заговорила снова, Анне пришлось почти вжать трубку в ухо, чтобы разобрать тихие слова:
— Наш дом выстроен на очень скверном фундаменте. — Потом Дженифер добавила ровно: — Береги себя.
Анна без сил опустилась в кресло, слушая короткие гудки в трубке. Ей хотелось закрыть глаза, и чтобы это все просто кончилось. Так или иначе.
Против ее воли, привычка анализировать брала свое. Греймур точно помнила, что соль при ней не раз, и не два упоминали как средство борьбы с феями. И скверный фундамент. Морган О'Рейли говорил о ливневке под рыбацкими кварталами, но полиция не нашла там ничего. Анна прикусила губу.
Дженифер со всей определенностью что-то пыталась сказать ей. Наверное, об этом стоило сообщить шеф-инспектору О'Ши, но дело Дага Олбри передано в другой отдел и закрыто. О'Ши и так сильно рисковал, добывая для нее окровавленный свитер. И что он сделает? Купит мешок соли? Устроит Дженифер Олбри еще один допрос? А скажет ли она ему хоть немного больше? У нее раньше для этого было много возможностей, но Дженифер Олбри молчала.
Сомнения эти словно выкручивали Анну наизнанку жесткими пальцами. Ей так нужна была ясность, хоть какая-то, хоть в чем-то. Но с каждым ее шагом сомнений и вопросов без ответов становилось все больше, и Анне казалось, что в какой-то момент они просто перекроют ей воздух.
Можно было смириться. Заставить себя забыть. Остаться висеть в зыбкой мути собственного незнания. Как-то жить с этим дальше. Но у Анны будто поломалось что-то внутри, какой-то защитный механизм, который позволил бы закрыть глаза и забыться. Это было страшно. Очень страшно.
8
Наверное, поэтому Анна после работы и отыскала в сети адрес магазина "Колд и сильвер", принадлежащего мистеру Керринджеру. Если у него было что-то, подходящее, когда мороки слишком холодны и черны, ей нужно было это что-то.
У прилавка магазина скучал Бен Хастингс. За его спиной на стенде висели винтовки и ружья. Рядом плакат предостерегал, что стрелять в людей солью карается по закону. Внизу кто-то приписал маркером: "А в сидов — по морде". Анна хмыкнула.
— Доктор Греймур? — Хастингс поднялся ей навстречу. — Старик… мистер Керринджер сказал, что вы можете зайти.
— Он сказал, что оставит что-то для меня, — неуверенно сказала Анна.
— Ага, есть такое дело, — паренек вытащил откуда-то из-под прилавка сверток, выложил на стеклянную витрину с пистолетами. Греймур подошла ближе. Хастингс развернул светлую ткань почти торжественно.
Ножны у ножа были самые простецкие, но Анна сообразила сразу. Не касаясь, она провела пальцами над полированной рукоятью. Предплечье отозвалось дрожью.
— Это… оттуда? — осторожно спросила она.
— Верно, — Хастингс покосился на нож и вздохнул. — Мы продаем иногда такие вещи, если они кому-то действительно нужны, мэм. Если забираете, оплата потом. Ну, когда пригодится.
— Я заплачу сейчас, — сказала Анна и сама удивилась собственной решимости. Вообще-то она совсем не была уверена, что ей нужен нож с Другой стороны. И что у нее есть на это лишние деньги.
— Старик говорит, всегда лучше не оставлять за собой долгов, — Хастинг глянул на нее с неожиданным одобрением. — Особенно если нужно бросить вызов чему-то оттуда.
Он назвал цену, Анна удивленно нахмурилась. Стоил потусторонний нож гораздо меньше, чем она могла бы предположить. Бен Хастингс только пожал плечами:
— На таких вещах не делают деньги. Старик бы так отдавал, если кому-то нужно и по руке, но налоги приходится с чего-то платить.
— Откуда он взял, что мне будет «по руке»? — Греймур снова провела пальцами над рукоятью и снова не решилась коснуться ее.
— У него на это дело верный глаз, — Хастингс улыбнулся. — Берите. Могу предложить рябины и соли в подарок от магазина, этого добра у нас навалом.
Анна задумчиво покосилась на плакат на стене. После того, что рассказал ей о рябине Гвин Ойшинс, после полного кубка рябинового вина, носить при себе напоминание о чужой смерти и смертности Анне не хотелось. Ей хватало таких вещей вокруг.
— А что соль? — осторожно спросила она.
— Разрушает наваждения и колдовство. Ну, в какой-то мере. Еще помогает против существ, порожденных чарами. Это если из дробовика специальным патроном, например.
Хастингс как-то зябко поежился при этих словах, но сил расспрашивать у Анны не было. Тут как-то разобраться бы со своим. Она сказала со вздохом:
— Тогда не откажусь от нее.
Дженифер Олбри почему-то хотела, чтобы подвал ее дома был засыпан солью. Но если бы парни из криминалистической лаборатории сумели там найти хоть что-то, О'Ши вцепился бы в дело мертвой хваткой. Анна поморщилась. Нужно было еще вернуть шеф-инспектору свитер Дага Олбри, чтобы не подставлять его.
Перед глазами снова встало лицо, померещившееся ей в красной воде, и Греймур решилась.
Рукоять ножа была приятно прохладной на ощупь. Ничего такого особенного не произошло, ни когда Анна взяла ее в руку, ни когда наполовину вытащила клинок из ножен. Хастингс смотрел на нее с завистью.
