Их могилы скромны и непритязательны. Когда я нахожу их, на сердце становится несколько легче. Оказалось, ожидание хуже реальности. Такое ощущение, что я стою не только перед родительскими могилами, но и перед своей. Ло, которую они знали, умерла вместе с ними. Их застенчивая, милая девочка. Я так давно стала ее полной противоположностью, что даже не знаю, понравилась ли бы им такая и гордились ли бы они мной. Возможно, после крещения меня перестанет мучить этот вопрос. Надеюсь на это. Я провожу пальцами по выгравированным на камне именам. Закрываю глаза.
– Би?
Распахиваю глаза. Послышалось?
– Би? – раздается снова.
Голос мне незнаком, но мой пульс учащается. Я поворачиваюсь и оказываюсь лицом к лицу со священником. Мужчина выглядит чуть постарше Пола. Темнокожий, с вьющимися черными волосами и круглым лицом. Он сразу осознает свою ошибку, взгляд карих глаз останавливается на шраме. Священник извиняюще склоняет голову.
– Прощу прощения. Я принял вас за…
– …Би Денэм? – глухо спрашиваю я.
Кивнув, он приглядывается ко мне.
– Вы, должно быть, ее сестра Ло?
Потрясенная, делаю шаг назад.
– Простите, – он протягивает мне руку, – я отец Майкл.
Смотрю на его руку. Пространство вокруг нас словно съеживается и перестает существовать. У отца Майкла глубокий и мягкий голос, но моей тревоги он не унимает. Священник нерешительно опускает руку. Я поднимаю взгляд и смотрю ему прямо в глаза.
– Откуда вы знаете Би?
– Я встретил ее в прошлом году. – Он указывает на надгробия. – Она приходила к родителям, как вы сейчас, мы разговорились.
Прижимаю ладонь к груди, пытаясь успокоить неистово бьющееся сердце. Воображение рисует, как я прохожу через ворота кладбища месяцами раньше и нахожу сестру здесь.
Отец Майкл пристально рассматривает меня.
– Простите, я вас расстроил?
– И она рассказала вам обо мне?
– Да.
– Что… что она рассказала?
– О вашем чудесном исцелении после аварии.
Я неуклюже шагаю назад, вскидываю руку ко лбу. Кипящий внутри гнев грозит выплеснуться наружу. Би была здесь, рассказала обо мне священнику. Для меня у нее было только «Прощай».
– Она сказала, что отвернулась от меня? – спрашиваю я, и священник растерянно моргает. – Она приходит сюда? Вы видите ее?
Отец Майкл открывает и закрывает рот, видимо, осознав, что нечаянно ступил на минное поле. Спустя мгновение он указывает на церковь.
– Ло, не хотите войти внутрь и поговорить? Возможно, мне есть что вам предложить.
– Нет, – качаю головой. – Я не хочу. Вы не скажете мне ничего, чего я уже не знала бы. Я устала слышать о своей сестре от других людей. Но вы можете передать ей кое-что от меня?
Священник хмурится.
– Постараюсь.
– Скажите ей… – Я запинаюсь. – Подождите! А вы знаете, что у нее есть дочь?
– Эмми, – кивает он.
Я на секунду закрываю глаза.
– Хорошо. – Мой голос пронизан горечью. – Что ж, ладно. Скажите ей, что Эмми, Лев и я прекрасно обходимся без нее. И все.
– Я передам, – в его голосе звучит грусть.
– Спасибо, отец. – Я бросаю взгляд на дорогу, вижу подъезжающий джип. Мысль о том, что скоро я буду рядом со Львом, успокаивает меня, усмиряет ярость. Однако ее место тут же занимает стыд. – Простите, пожалуйста, что я…
– Все хорошо. Я понимаю. – Секундная заминка. – Ло, если я передам ваши слова Би и она захочет связаться с вами…
– Не захочет. Но спасибо.
Развернувшись, иду к дороге.
– Но если захочет, – слышу в спину, – как ей это сделать?
Я останавливаюсь. Сжимаю губы. Не надо, Ло. Отпусти ее! Ты должна это сделать.
– Если она и правда захочет увидеться, – наконец произношу я, – то найдет меня в чапмэнском доме. Она знает, где он находится.
Небеса разверзлись, стучащий по крыше хижины дождь звучит какофонией. Лев попадает под удар разбушевавшейся стихии. Дверь распахивается, и он вваливается в комнату, вымокший до нитки, с прилипшими ко лбу волосами.
– Думаешь, Эмми в порядке? – спрашиваю я, вздрогнув от оглушительного раската грома над головой. Усиленно борюсь с желанием побежать к племяннице. Я уже уложила Эмми спать, но теперь представляю ее напуганной ужасными звуками грозы. Меня страшно расстраивает то, что я не рядом с ней и не могу, если нужно, успокоить ее.
– Почему она должна быть не в порядке? – удивляется Лев, скидывая ботинки и куртку.
– Бабахи, – отвечаю я.
Он смотрит на меня в замешательстве.
– Фостер сказал, Эмми боится грозы. Называет ее бабахами.
– Точно. – Его плечи никнут. Он трет глаза ладонями. – Бабахи. С ней все будет хорошо.
Я всем своим существом ощущаю его усталость. Смотрю на то, как он ходит по маленькой кухне, готовя себе кофе. А ведь кофе – последнее, что ему сейчас нужно.
– Как съездили в Морель?
Медлю, не зная, говорить ли ему о священнике. Вряд ли Би свяжется со мной, хоть я и сказала, где меня найти. Лев не осудит меня за слабость, но будет разочарован. Я не хочу, чтобы, глядя на меня, он видел человека, не готового к последнему шагу. Не позволю сестре забрать у меня больше того, что она уже забрала.
– На душе стало легче, – отвечаю Льву. – Скучать не буду.
– Хорошо.
Лев подходит ко мне и обнимает мою щеку влажной ладонью. Я накрываю ее своей. В его взгляде гордость, и от нее тепло на сердце.
– Хорошо, – повторяет он с нежностью. И спустя секунду опускает руку. Мне не хватает его прикосновения. – На этой неделе я временно расположу персонал в других домах. Здесь останемся только я, Кейси, Фостер… и, конечно, ты с Эмми.
– Почему?
– Мне нужно понять, как повлияла статья на широкий круг членов «Единства». Вера части людей пошатнулась. Мне нужны в других домах глаза и уши. Если там есть опасения, сомнения, страхи и волнения, так легче всего узнать о них и разобраться с ними.
– Логично.
– О, чуть не забыл… – Лев достает из кармана какой-то предмет.
Сначала я не понимаю, на что смотрю, а затем до меня доходит. Это мой мобильный. Или то, что от него осталось. Экран разбит. Я беру телефон из рук Льва и нажимаю на кнопку включения. Не работает.
– Что случилось?
– Понятия не имею. Мы нашли его в комнате Эмми.
Я закрываю глаза.
– Мне очень жаль, Ло. Кейси купит тебе новый.
– Ладно, – устало соглашаюсь я, – спасибо.
