Шериф немного подумал, взглянул на Мейсона из-под густых
бровей:
– И одновременно сообщит все это в газеты, как я
предполагаю?
– Совершенно верно, – ответил Мейсон.
– Что ж, думаю, это подходит. Но я хотел бы получить эту
информацию первым – и немного попридержать ее.
Мейсон ничего не сказал.
Шериф Элмор обернулся к миссис Эдриан:
– Знаете, миссис Эдриан, вы и Карлотта очень симпатичные
люди. Вы из тех, кого я рад видеть в наших краях.
– Спасибо.
– Поэтому, – продолжал он, – я не хотел бы, чтобы вы солгали
мне, что вовсе не выходили ночью из дому.
– Что вы имеете в виду?
– Дело вот в чем, миссис Эдриан. Не знаю, есть ли у вас
какой-нибудь опыт по части следов и всего такого прочего. Но когда земля
индевеет, по закону природы происходят определенные вещи. Например, мы
установили, что прошлой ночью стало примораживать не раньше полуночи, и затем
на земле образовалось словно белое покрывало. В воздухе было сыро, а, как вы
понимаете, иней это не что иное, как замерзшая влага. Может быть, мистер Мейсон
знает об этом больше меня, но факт тот, что иней покрывает любую поверхность
абсолютно белым ковром.
– Ну и что? – спросила она.
– А то, что как только рассвело, мы очень отчетливо увидели
женские следы, которые вели от вашего дома к дому Кашинга и обратно.
На лице миссис Эдриан отразился ужас.
– Я буду предельно откровенен с вами, миссис Эдриан, –
продолжал шериф. – Мы обнаружили автомобиль со спущенной шиной, как и говорила
ваша дочь, ярдах в двухстах от вашего дома, на обочине, где она его оставила.
Миссис Эдриан молчала.
– Мы сняли шину, чтобы установить причину прокола. Нашли
осколок стекла.
– Ну и что? – отозвалась миссис Эдриан. – Осколок есть
осколок. Я могу сказать, что тысячи и тысячи шин прокалываются на осколках
стекла и…
– Секунду, – сказал шериф, пошарив в кармане и вытащив
толстый осколок стекла. – Можете сами взглянуть, миссис Эдриан. Смотрите, какой
толстый осколок, одна сторона со слоем серебра. Одним словом, это осколок
старинного зеркала, которое разбилось, когда кто-то швырнул его в коттедже
Кашинга. Оно разлетелось, ударившись об окно. Осколки полетели во двор и на пол
в комнате… То есть этот осколок мог проколоть шину только в том случае, если
автомобиль отъехал после того, как зеркало было разбито.
Вы утверждаете, что ваша дочь вернулась домой до полуночи. В
это время еще не образовался толстый слой инея. И еще есть цепочка женских
следов, ведущих от машины вашей дочери обратно к коттеджу Кашинга, затем снова
к машине, а уж потом к вашему дому. Если эти следы что-нибудь значат, стало
быть, ваша дочь возвращалась к дому Кашинга после прокола, затем снова к
автомобилю – и домой.
Теперь я выкладываю карты на стол, миссис Эдриан. И я хочу
знать ответы. Факты налицо, и я хотел бы выслушать ваше объяснение, я не
выдвигаю никаких обвинений – пока. Я только излагаю вам эти факты. Ваше право
соглашаться с ними или оспаривать.
– Мне кажется, – вставил Мейсон, – что, пока миссис Эдриан
расстроена и к тому же нервничает, было бы лучше отложить все дальнейшие
разговоры. Шериф, думаю, что она поведала вам все, что знала.
Шериф заявил:
– Я хочу быть честным в этом деле. Они очень милые люди. Я
хочу, чтобы они действительно оказались не замешаны в этом деле. А вы что,
советовали миссис Эдриан не отвечать на мои вопросы?
Мейсон выдержал взгляд шерифа.
– Нет.
– А мне именно так показалось.
– Нет, я не советовал ей не отвечать на ваши вопросы. Я лишь
прошу вас не задавать их.
Шериф снова поскреб подбородок и медленно ухмыльнулся.
– Да, разумеется, ваше реноме…
Он вдруг вскочил, услышав бегущие шаги на крыльце, а затем
стук в дверь. Секундой позже, не успел еще Мейсон пройти полдороги к двери, ее
распахнули снаружи. Возбужденный парень держал в руке револьвер. В дуло оружия
был вставлен карандаш, и оно держалось, таким образом, на весу.
– Я нашел, шериф! – торжествующе воскликнул вошедший. –
Нашел и поднял так, как вы учили, сохранив отпечатки пальцев. Я подцепил его
карандашом и совсем к нему не прикасался. Это револьвер 38-го калибра, я нашел
его в кустах, футах в тридцати от стоявшей машины, кто-то забросил его так
далеко, как мог, когда покинул машину.
– Один момент, – нетерпеливо прервал шериф. – Заберите этот
пистолет отсюда. Я сейчас выйду, так его и держите…
– Вы можете выйти к нему прямо сейчас, – заметил Мейсон. –
Миссис Эдриан сейчас не по себе, и она никому ничего не собирается более
говорить.
– Я думаю, – возразил шериф, – ей бы лучше рассказать нам
побольше о…
– А я так не думаю, – огрызнулся Мейсон.
– В этом деле, разумеется, первенство за полицией, мистер
Мейсон. Вам, как юристу, надо бы это знать.
– Конечно, я это знаю. Если вы хотите ее арестовать, то
валяйте, арестовывайте. А я пойду с вами и тут же потребую, чтобы ее доставили
к ближайшему судье и был установлен залог…
– В случаях убийств под залог не выпускают.
– Вы обвиняете ее в убийстве?
– Пока нет. Нет, если только вы меня не вынудите.
Мейсон встретил его взгляд.
– Хорошо. Я вас вынуждаю.
Шериф задумался.
Три помощника как один двинулись к Мейсону.
Шериф Элмор жестом остановил их:
– Все в порядке, ребята. Эта новая улика подтверждает, что
стреляла женщина, которая была в машине. Думаю, нам надо вернуться и поговорить
еще с мисс Карлоттой.
Миссис Эдриан вскочила и направилась к двери.
– Минуту, – позвал шериф, – вернитесь, миссис Эдриан. Вы
останетесь здесь.
– Вы не можете меня заставить. Я имею право идти туда, куда…
– Сколько раз вам повторять? Я стараюсь сделать так, чтобы
вы не высовывались. Вы бросаетесь предупреждать вашу дочь, и это будет худшее,
что вы можете сделать. Это будет выглядеть так, будто вы сами считаете ее
виновной, а… Боже мой, миссис Эдриан, дайте же мне передышку. Я пытаюсь
выложить карты на стол. Если вы можете объяснить мне эти факты, то объясните, и
сделайте это сейчас.
– Я считаю, вы полностью правы, шериф, – мягко сказал
Мейсон. – Думаю, вы ведете себя справедливо, и я думаю, что миссис Эдриан
сможет все объяснить в свое время.
