– Вам знакомо старинное зеркало, которое Кашинг-старший
оставил в гараже?
– Да, сэр. Я видела его, когда протирала.
– Оно было тяжелое?
– Да, сэр.
– Как вы думаете, сколько оно весило?
– Не знаю, сэр.
– Сейчас я покажу вам старинное зеркало, похожее в целом на
то, о котором идет речь. Я попрошу вас взять его в руки и сказать нам, весит ли
оно приблизительно столько, сколько и то.
– Зачем это? – спросил Дарвин Хейл.
– Я хочу лишь проверить ее память.
К. Крестон Ивс поднялся и хорошо поставленным голосом
высокооплачиваемого адвоката корпорации, привыкшего тщательно взвешивать свои
слова, произнес:
– Ваша честь, если проводить какой-либо эксперимент, то он
должен проводиться точно в таких же условиях, какие были в момент преступления.
Я не думаю, что вы будете утверждать, что это точная копия того зеркала из
гаража.
– Точная копия? – удивленно воскликнул Мейсон. – Да конечно
же нет. Не знаю, что заставляет вас думать о каком-то эксперименте. Я только
спрашиваю свидетельницу, имело ли зеркало в гараже приблизительно тот же вес и
размер, как то, что я показываю.
Тем временем свидетельница, держа зеркало на коленях, приподнимала
его время от времени на несколько дюймов, чтобы почувствовать вес.
– Мне кажется, что вес…
– Минуту, – прервал судья Норвуд. – Вы хотели выдвинуть
возражение, мистер Ивс?
– Нет, ваша честь, думаю, что нет. Я только комментировал с
точки зрения закона вопрос об экспериментах.
– И он вполне прав, – добродушно согласился Мейсон. – В
настоящее время я, конечно же, лишь проверяю память свидетельницы.
– Продолжайте. Отвечайте на вопрос.
– Оно приблизительно того же размера и веса, – сообщила
свидетельница.
– Спасибо, – поблагодарил Мейсон. – У меня все. Зеркало
весит тридцать два фунта.
Судья Норвуд объявил:
– Джентльмены, пора делать полуденный перерыв. Суд удалится
до двух часов дня. Обвиняемая переходит под стражу шерифа.
Мейсон взглянул на Пола Дрейка, сделал ему знак. Потом,
минуя толпу, он и Делла Стрит присоединились к детективу и поспешили в свой
номер в отеле, где для них должен был быть приготовлен ленч.
Когда они вошли в комнату, Мейсон сказал:
– Тебе надо было тихонько навести справки об этой горничной,
Пол.
– Ты мог бы мне этого и не говорить, – ответил Пол мрачно. –
Конечно, когда мы здесь оказались, ты отправил нас всех записывать номера… Но я
должен был ее проверить еще до суда даже при этой беготне. Извини.
– Мы работаем наперегонки со временем, – сказал Мейсон. –
Ребята говорили мне, что у Кашингов есть прислуга, которая живет здесь и
которую нанял Кашинг-старший. А я и не придал этому большого значения. Сейчас
получается, что Артур Кашинг сам вывел на нее своего отца.
– Так оно и было, – заявила Делла Стрит. – Я могла наблюдать
за лицом отца, когда она давала показания. Когда выяснилось, что она была
знакома с Артуром Кашингом раньше, на его лице было удивление.
– Так, – произнес Мейсон. – Можно обрисовать себе картину.
Артуру Кашингу хотелось, чтобы у нее была работа. Он хотел, чтобы папа ей
платил. Он вызвал ее сюда и в подходящий момент надавил на отца насчет работы
для нее… Ну теперь все ясно?
– И как только это станет ясно публике из газет, – заметил
Дрейк, – отношение ко всему делу здорово изменится.
Мейсон нахмурился:
– Этого мне не надо, Пол.
– Что ты хочешь сказать?
– Давай взглянем на дело так, – рассуждал Мейсон, меряя
комнату шагами. – Смерть наступила где-то после полуночи. Ковер из инея
полностью изолировал дом от контактов извне. Эта молодая женщина ушла домой. И
Карлотта говорит, что она пошла домой. И женщина так говорит. Следы на земле
это подтверждают.
– Да, но она могла вернуться и застрелить Кашинга.
– Но не могла не оставить следов.
– Но пуля не оставляет следов, – заметил Дрейк. – Если она
стреляла в Артура Кашинга через окно со стороны дороги, то пуля, конечно же, не
оставила следов на заиндевелой почве.
– Пуля оставила бы отверстие в окне, – сказал Мейсон, – а
кресло Кашинга было повернуто спинкой к окну. Пуля же была у него в груди.
– Кресло могли развернуть потом.
– Нет, кресло потом не разворачивали, Пол… Я предложил бы
такую версию. Кресло не поворачивали после того, как были разбиты окно и
зеркало. Я хорошенько осмотрел резиновые шины на колесах кресла. И нигде не
заметил впившихся осколков стекла. А если бы кресло передвигали после, то наверняка
кусочки стекла должны были остаться на шинах. Затем нам нужно учитывать еще
одну вещь, Пол. Чтобы убить Артура Кашинга с дороги, нужно быть очень хорошим
стрелком. Ближайшее место на дороге, с которого можно было стрелять, находится
ярдах в пятидесяти от окна.
Официант внес в номер ленч. Делла Стрит показала, где
поставить еду на столе, подписала счет и дала официанту два доллара на чай.
Мейсон рассуждал:
– Должна же быть причина, почему это зеркало бросали. Это
действительно интересный вопрос во всем деле, Пол. Вот на чем мы должны строить
свою защиту.
– Не вижу, чем это могло бы тебе помочь, – сказал Дрейк. –
Факт в том, что зеркало было брошено.
– Почему оно было брошено, Пол?
– Тут есть два объяснения. Одно: Артур Кашинг мог бросить
зеркало в кого-нибудь. Другое: кто-то мог бросить его в Артура Кашинга.
Окружной прокурор собирается продвигать версию, что Кашинг бросил зеркало в
кого-то, на него нападавшего. У меня есть кое-что для тебя интересное, Перри.
Хочешь сейчас?
– Выкладывай, Пол, и давай завтракать.
Они уселись за стол.
– Во-первых, – начал Дрейк, – мы проверили все звонки в
квартиру Мэрион Китс со здешних телефонных пунктов. Место мы нашли, но от этого
мало толку. Этот пункт закрывается в десять. Расположен недалеко от коттеджа
Кашинга. Снаружи есть телефонная будка, которая открыта в течение всех суток.
Кто-то звонил оттуда в девять двадцать.
Мейсон, раздумывая, сказал:
– Значит, кто-то, видимо, наблюдал за коттеджем Кашинга, а
затем позвонил Мэрион Китс, чтобы сообщить, что Артур Кашинг ужинает с
Карлоттой.
– Обстоятельства таковы, – заметил Дрейк, – что нет никаких
шансов выяснить, кто это был. Телефонный пункт был закрыт, этот человек нырнул
в телефонную кабину, позвонил и был таков.
