– Что у тебя еще, Пол?
– Шериф ходил к брошенной машине и обнаружил в ней отпечатки
пальцев Карлотты, ее матери и еще чьи-то свежие на дверной ручке. Он не смог
определить чьи. Судя по расположению, это отпечаток большого пальца правой
руки. Моему человеку удалось заполучить снимок. Он мне его передаст, когда
вернемся в суд в два часа.
– Что еще? – спросил Мейсон.
– Третье. Может быть, это и не важно. Шериф что-то
выпытывает у миссис Баррис.
Мейсон нахмурился:
– Зачем бы ему это понадобилось?
– Может быть, между ее показаниями и показаниями Сэма
Барриса есть какие-то расхождения и окружной прокурор хочет в этом разобраться
до вечера.
Мейсон покачал головой:
– Он и не должен был вызывать миссис Баррис для дачи
свидетельских показаний. Он может вызвать Сэма Барриса и спросить его, а
показания жены были бы только дополняющими.
– В общем, шериф занялся ею всерьез.
Мейсон снова нахмурился.
Зазвонил телефон.
Делла Стрит ответила, затем передала трубку Полу Дрейку:
– Это один из твоих людей с чем-то горяченьким, Пол.
Дрейк взял трубку:
– Так, давай, – затем сел и слушал несколько секунд. –
Ладно, держи их под наблюдением так долго, как можешь, – и повесил трубку.
– В чем там дело? – поинтересовался Мейсон.
– Окружной прокурор завтракает в ресторане внизу. Несколько
минут назад звонил шериф, после чего прокурора просто восторг охватил. Он пошел
и сообщил что-то Крестону Ивсу. Можно подумать, что они сорвали куш. Они так
обрадовались, что и говорить не могут. Поедают в спешке свой завтрак, чтобы
побыстрее выскочить и что-то успеть сделать до двух часов… Это может иметь
отношение к допросу миссис Баррис.
Делла Стрит заметила:
– У миссис Баррис репутация сплетницы. Ничего не может
удержать в себе.
– Конечно, – сказал Мейсон, – возможно, что Сэм Баррис
попробовал помочь миссис Эдриан, а его жена проболталась… Пол, когда кто-либо
получает водительские права в этом штате, обычно у него снимают отпечаток
большого пальца правой руки. Он обозначен в водительских правах.
Дрейк кивнул.
Мейсон сказал:
– У твоего человека есть снимок того отпечатка, Пол. Попроси
кого-нибудь из друзей в полиции остановить Мэрион Китс до того, как она доедет
до суда, и проверить у нее права. Сравните и посмотрите, не ее ли это
отпечаток… Может быть, это самое важное во всем деле… Позвони-ка ему прямо
сейчас, пусть действует. Если нужно, пусть заплатит.
Дрейк кивнул. Держа в руке сандвич, он потянулся к телефону.
Кто-то нервно постучал в дверь. Делла Стрит поднялась с
кресла:
– Кто бы это ни был, он здорово спешит.
– Может быть, мне когда-нибудь и удастся доесть этот
сандвич, – ухмыльнулся Мейсон.
Делла Стрит открыла дверь.
В комнату ворвалась Карлотта Эдриан.
Сначала она остановилась в замешательстве, увидев в комнате
посторонних, потом взяла себя в руки, подошла к столу и остановилась перед
Перри Мейсоном.
– Мистер Мейсон, я не могу больше так продолжать, я не
выдержу. Я должна снять груз с души. Так будет лучше для матери, для нас всех,
если вы узнаете, что действительно случилось, и…
– Обождите, – остановил ее Мейсон, – у вас же есть адвокат.
– Ах, вы о нем! Он хороший парень, но занимается этим всего
несколько лет… Я высокого мнения о нем, но… Дело в моей матери…
– Хорошо, давайте-ка конкретно. Вы отказываетесь от услуг
вашего адвоката?
– Боже, да нет же!
– Тогда я могу говорить с вами только в его присутствии.
– Да если бы он был здесь, с ним был бы припадок.
– Он здесь, – сказал Харви Делано, входя в комнату. – В чем
дело, Карлотта?
Карлотта обернулась:
– Я хотела сообщить мистеру Мейсону кое-что, что он,
по-моему, должен знать.
– А почему ты не сказала мне, чтобы я передал мистеру
Мейсону?
– Потому что хотела сказать ему… Ну, Харви…
Он вытянулся с достоинством человека, еще достаточно
молодого для того, чтобы принимать самого себя всерьез.
– Ты сомневаешься в моих способностях? – спросил он.
– Нет, не сомневаюсь, Харви. Ты стараешься помочь мне,
защитить меня, а в глубине души думаешь, что это моя мать застрелила Артура
Кашинга. Так ведь?
– Это не тот вопрос, который я считал бы нужным обсуждать в
данное время, в данных обстоятельствах и в данной компании.
– Но ведь ты так думаешь? Ты в глубине души так думаешь?
Он отпарировал вопрос вопросом:
– А ты не думаешь, что его застрелила мать?
– Харви, этого я не знаю. Но я знаю, что не хочу, чтобы ее
повели на убой как овцу. А мистер Мейсон должен кое-что знать.
– Карлотта, сколько раз я тебя просил ни с кем не
разговаривать. Ты должна быть абсолютно спокойна. Я не хочу даже, чтобы ты
говорила мне о деле. Хорошо, что я пришел сюда сейчас и услышал то, что
услышал… Иначе я подумал бы, что мистер Мейсон ведет себя непрофессионально,
пытаясь что-то с тобой обсуждать, оставляя меня в стороне.
– Рад, что вы поняли мою позицию, – сказал Мейсон.
– Я понимаю ее, но не ценю. Вы оставались в этических
рамках, но этим и ограничились. Вы могли сказать Карлотте, чтобы она мне
доверяла и что я знаю, что делаю.
– Мне неизвестно, знаете ли вы, что делаете.
– Вы отдаете себе отчет в том, что критикуете меня в
присутствии моей клиентки?
– Это вы критиковали меня. А я лишь прокомментировал ваше
заявление.
Харви обернулся к Карлотте:
– Пошли, Карлотта. Ты идешь со мной.
– Харви, я хочу тебе что-то сказать. И мистеру Мейсону.
– Сначала скажи мне, Карлотта. А я решу, нужно ли тебе
сообщать об этом мистеру Мейсону.
– Я беру это на заметку, – сказал Мейсон Делано. – Ваша
клиентка не во всем вам доверяет?
– Занимайтесь вашим делом и вашей клиенткой, а я займусь
моей. Я сказал Карлотте, что не хочу ничего у нее выпытывать, пока не смогу
убедиться, что это известно шерифу. Помимо профессиональных отношений, здесь
есть и отношения личные. И я очень оценил бы, если бы вы учитывали и те и
другие.
