Мейсон подошел, открыл дверь и произнес:
– Мисс Эдриан двадцать один год. Она совершеннолетняя. Она в
состоянии выбирать себе адвокатов и друзей и брать на себя ответственность в
обоих случаях.
Делано бросился к Мейсону:
– Это лучшее, что вы можете сделать?
– Даже более того. До свидания.
– Пойдем, Карлотта, – сказал Харви.
Дверь за ними закрылась.
– Да! – воскликнула Делла Стрит, обмахиваясь книжкой с меню.
– Да, парень еще молод, – прокомментировал Пол Дрейк. – Мозг
у него с земляной орех.
Мейсон задумчиво стоял в дверях, широко расставив ноги,
засунув руки в карманы пиджака.
– Ну что? – спросил Пол Дрейк.
– Хотел бы я знать, что же это было?
– Вы имеете в виду, что Карлотта хотела сказать? – спросила
Делла Стрит Мейсона.
– Нет, то, чего Харви Делано не хотел, чтобы она сказала.
Глава 17
Когда суд вновь собрался после обеда, на скамье обвинения
царила атмосфера торжествующего ожидания, которую тут же почувствовали все
присутствующие в зале.
Как раз когда судья Норвуд занял свое место, Делла Стрит
передала Мейсону записку:
«Черт возьми, Перри, мне очень жаль. Это не ее отпечаток».
Мейсон скомкал записку, сунул ее глубоко в карман пальто,
повернулся к Делле Стрит и шепнул:
– Ладно, Делла. Скажи ему, чтобы нашел горничную. Это мог
быть ее отпечаток.
Поднялся Дарвин Хейл:
– Моим следующим свидетелем, ваша честь, будет шериф Элмор.
Может быть, затем придется вызвать его снова, но сейчас я хотел бы вызвать его
в связи с некоторыми обстоятельствами.
– Хорошо, – сказал судья.
Шериф Элмор занял свидетельское место.
– В воскресенье, третьего числа, вам пришлось обыскивать
коттедж, принадлежащий миссис Белл Эдриан, обвиняемой по данному делу? –
спросил Хейл.
– Да, сэр.
– Что вы обнаружили в ходе обыска?
– Разбитую пудреницу.
– Где вы ее обнаружили?
– В сапоге для верховой езды.
– Пудреница с вами?
– Да, сэр.
– Это она?
– Да, она.
– Ваша честь, я прошу зарегистрировать ее в качестве… Так,
если револьвер у нас – вещественное доказательство обвинения А, пуля –
вещественное доказательство В, то это будет вещественное доказательство С.
– Не возражаю, – бодро сказал Мейсон.
– Что еще вы обнаружили?
– Пару обуви.
– Обувь с вами?
– Да, сэр.
– Заметили ли вы в ней что-нибудь необычное?
– Она была только что вычищена.
– И что обнаружили на этой обуви?
– На правой подметке я обнаружил небольшое, но отчетливое
пятно крови. На обеих подошвах я обнаружил также кусочки разбитого стекла.
– Вам удалось определить, что это за стекло?
– Да, сэр.
– Каким образом?
– Я прибег к спектроскопическому анализу.
– Вы понимаете, как действует и как используется спектрограф
для проведения анализа?
– Нет, сэр, но я присутствовал, когда анализ проводился
специалистом, который готов дать показания. Я видел результаты собственными
глазами. Часть осколков была от старинного зеркала. Стекло этого зеркала
обработано по старому методу и содержит вещества, отсутствующие в современном
стекле.
– Прошу включить эти туфли как вещественное доказательство.
Левую зарегистрируем как D-1, правую – как D-2, – заявил окружной прокурор,
взглянув на Мейсона.
– Абсолютно никаких возражений, – непринужденно сказал
Мейсон.
– Что? – воскликнул прокурор.
– У меня нет никаких возражений. Ведь вам очень хочется
включить туфли в качестве вещественного доказательства.
Это явно было большой неожиданностью для обвинения. Там
шепотом посовещались между собой, потом Хейл сказал:
– У меня еще один-два вопроса к шерифу. Вы исследовали
осколки стекла из окна в коттедже Кашинга, шериф?
– Да, сэр.
– Не было ли осколка с пулевым отверстием?
– Нет, сэр.
– Вы осмотрели колеса на кресле?
– Да, сэр.
– На шинах были осколки?
– Нет, сэр. По расположению тела и по пулевому отверстию
было ясно видно, что пуля не могла влететь через окно, если только кресло не
передвигали. Поэтому мы очень осторожно подняли кресло с того места, где оно
стояло.
Хейл одобрительно кивнул:
– Правильно сделали, шериф. А теперь расскажите, пожалуйста,
суду, что вы обнаружили в комнате при ее обследовании. Опишите, что вы нашли,
какая была обстановка.
– Стекло было рассыпано по всему полу. Мы обнаружили по
крайней мере пять предметов, от которых осталось битое стекло.
– Какие?
– Разбитое зеркало, которое, судя по всему, бросили и попали
в окно, разбив и его. Стеклянные осколки от зеркала и окна были разбросаны по
всему полу. Часть этого стекла вылетела на улицу и лежала на земле.
– Так, это два предмета. А какие другие?
– Видимо, когда бросили зеркало или же во время схватки, со
стены упала большая картина в раме, и ее стекло разбилось. Оно все лежало на
полу, но можно было отличить отдельные осколки. Стекло от картины было
потоньше, чем оконное.
– Хорошо, это три разбитых предмета.
– Затем мы обнаружили тонкое посеребренное стекло, явно от
зеркальца. Мы сложили все эти осколки и склеили их прочной клейкой лентой так,
чтобы были видны линии раскола и обе стороны стекла. Таким образом, мы
восстановили все зеркальце.
– Оно с вами?
– Да, сэр.
Шериф вынул из кармана небольшой кружок разбитого зеркала,
аккуратно склеенный прозрачной лентой.
– Вы обнаружили его в комнате, где было тело?
– Да, там.
Окружной прокурор сказал:
