Сейчас же зияющая пустота гаража могла означать лишь одно:
Карлотта решила искать спасение в бегстве. Это был самый бессмысленный, глупый
поступок, какой она могла предпринять.
Ее же бегство было уликой. Бегство неизбежно укажет перстом
подозрения прямо на Карлотту. Полиция узнает, что Артур Кашинг пригласил
Карлотту на ужин, захочет побеседовать с ней и, обнаружив ее отъезд, тут же
посчитает ее подозреваемой номер один. После этого самый искушенный адвокат
вряд ли придумает версию, которую принял бы суд.
Миссис Эдриан задержалась ровно настолько, чтобы быстро
оценить ситуацию. Бегство Карлотты можно было прикрыть, представить его как
нормальный поступок, запланированный за несколько дней до этого, скажем, как
поездку в город за покупками.
Это означало, что миссис Эдриан нужно было сделать две вещи.
Она должна найти Карлотту до того, как полиция начнет разыскивать гостью Артура
Кашинга, а еще нужно собрать чемодан дочери. По крайней мере, сумку с вещами на
одну ночь, которая сняла бы с поспешного отъезда Карлотты подозрение в бегстве.
Миссис Эдриан влетела в спальню Карлотты, кинулась к шкафу и
внезапно остановилась в удивлении, заметив какое-то движение на кровати
Карлотты, освещенной лунной дорожкой, пробивающейся сквозь шторы.
Карлотта вскрикнула.
– Что такое, мамочка! Что случилось? – спросила она.
– Ты! – воскликнула миссис Эдриан.
Уже полностью проснувшись, Карлотта спокойно сказала:
– Естественно. А ты кого ожидала увидеть?
– Я… Ты давно уже дома?
– Боже мой, я не знаю. Уже порядком. А что?
– Машины нет в гараже.
– Я проколола колесо на полпути домой, поэтому оставила
машину и дошла пешком. А теперь, ради всего святого, не говори мне, что ты
беспокоилась, искала повсюду и…
– Карлотта, я никого не выслеживала.
– Я не говорила «выслеживала», мама, я сказала «искала».
– Ну это ведь одно и то же.
Карлотта сказала спокойно:
– Не будь старомодной, мама, и не надо защищаться. В конце
концов, думаю, нелегко для матери осознавать, что ее ребенок уже вырос.
Миссис Эдриан включила свет.
– У тебя… У тебя ничего не случилось, Карлотта?
– Дорогая, прошу, не будем сейчас об этом.
Миссис Эдриан подошла к стулу, на который дочь бросила свою
яркую блузку. Мать взяла ее со стула, рассматривая разорванную ткань на груди.
Карлотта вспыхнула:
– Мама, теперь-то ты выслеживаешь!
– Карлотта, я… я должна знать, что случилось.
– Хорошо, мамочка, ты сама об этом просишь… Я выросла. У
меня красивые формы, и мужчины это замечают. Они предпринимают кое-какие шаги,
в этом их натура. Боюсь, нам не удастся изменить их. Разорванная блузка может
сама по себе быть ответом. Твоя материнская обеспокоенность была бы более к
месту, если бы блузку не порвали.
– Я не об этом, Карлотта. Я хочу знать, что… что сделала ты.
Девушка ответила утомленно:
– Я сказала ему спокойно «нет» несколько раз. Я ясно дала
ему понять, что действительно не желаю быть с ним. Затем, когда он стал
серьезно настаивать, я показала ему хороший «свинг» и пошла домой.
– Ты дала ему пощечину?
– Черта с два, пощечину! – воскликнула Карлотта. – Я заехала
ему правой в челюсть. Откровенно говоря, я ничего не имею против каких-то шагов
со стороны мужчин. Мне это нравится. Мне нравятся также мужчины, способные
оценить ответ «нет». Ладно, теперь ты достаточно осведомлена о моих личных
делах, нам нужно расстаться ненадолго и постараться немного поспать, хотя я не
думаю, что мне это сейчас удастся.
Миссис Эдриан опустила руку в карман своего твидового пальто
и спокойно сказала:
– Вот разбитая пудреница, которую ты оставила.
Голые ноги Карлотты мелькнули, когда она откинула одеяло и
спрыгнула с кровати, дотягиваясь до халата.
– Где ты это взяла?
– В коттедже Артура Кашинга.
Лицо Карлотты потеряло всякое выражение.
– Боже, мама, ты была там?
Миссис Эдриан кивнула.
Карлотта, сжав губы, произнесла:
– Извини, но все это заходит уже слишком далеко, даже для
матери.
– Так вот, – продолжала миссис Эдриан, – я обнаружила его
сидящим в кресле на колесах с пулевым отверстием в груди, с твоей пудреницей на
полу, с разбитым окном…
– Пулевое отверстие!
– Да.
– Ты хочешь сказать, что он…
– Да, он мертв.
– И что ты сделала?
– Я убрала все улики твоего присутствия там, по крайней мере
я надеюсь.
– О господи! – воскликнула Карлотта. – Выключи этот свет, –
скомандовала она. – Не будем же мы всем показывать, что мы не спим. Ложись ко
мне на кровать и давай все обсудим.
Глава 4
Холодный дневной свет поднимался серым покрывалом над
озером. Первый слабый просвет на небе обозначил изломанный силуэт гор на
металлическом серо-зеленом фоне.
Звонок у двери коттеджа миссис Эдриан неожиданно прозвенел
длинно и пронзительно.
Мать и дочь при свете карманного фонарика, закрытого
ладонями, испуганно поглядели друг на друга.
– Это, наверное, полиция, Карлотта, – прошептала мать. – Я
думала… Я надеялась, что мы успеем собрать тебя и отправить. Ах, почему у нас
не оказалось еще немного времени!
– Черт бы побрал этот прокол, – ответила Карлотта. – Если бы
не это…
– Теперь запомни, – перебила миссис Эдриан. – Вы поругались
с Артуром почти сразу же после ухода прислуги. Ты ушла домой, оставив его
сидящим в кресле. Он даже не проводил тебя до двери. Он остался в угрюмом
настроении. Ты поехала на машине и проколола колесо, поэтому оставила
автомобиль и пришла домой. Ты планировала поехать…
– Но, мамочка, – перебила Карлотта, – они уже здесь. Не
лучше ли вести себя так, будто я не собиралась никуда ехать?
– Дорогая, ты забыла об упакованных чемоданах.
– Поставим их в чулан.
– Они могут сделать обыск.
Звонок продолжал настойчиво звонить.
– Только бы Харви ничего об этом не узнал, – прошептала
Карлотта.
