— Черта с два я смогу! Матушка Диар ложь чует за шесть лиг!
Это имя будто ударило его кирпичом по голове.
— Кто? — голос молодого человека прозвучал так, как будто кто-то заставил его целиком проглотить горьковато-кислый лимон.
— Босс. Она называет себя Матушкой Диар. Впрочем, заботливо запеленать, по-матерински, она может только какую-нибудь змею. Детишек она от себя отпугнула бы на раз-два. Она и меня до мурашек пугает, если честно, но не могу же я это показать…
Теперь Мэтью окончательно потерял дар речи. Он слышал, как вокруг нарастают и поднимаются звуки Лондона, и ему казалось, что какое-то гигантское существо восстает из грязи — мощное и злое, готовое раздавить его в труху.
— Куда прикажете, джентльмены? — спросил уставший ждать возница. Лошади недовольно фыркали и били копытами, готовые тронуться в любой момент.
— Я не встану у тебя на пути, если ты так хочешь уйти, — сказал Кин. — Но только после того, как ты отправишься со мной к старухе и поможешь ей все объяснить. Я могу попасть в серьезные неприятности, потому что ты заставил меня потратиться. Клянусь, Мэтью, все серьезно. Клятва или нет… потом ты можешь быть свободен.
— Матушка Диар… — выдохнул Мэтью.
— Ну да, верно, — Кин моргнул. — Иисус-Спаситель, только не говори мне, что ты и ее знаешь!
Мэтью посмотрел на небо, с которого падала мелкая морось, и замер на несколько секунд. Там, в небесах, на фоне темнеющих серых облаков летело несколько ворон.
С трудом заставив себя сосредоточиться, Мэтью вновь обратился к Кину.
— Это ведь от нее вы получаете «Белый Бархат», так?
Очевидно, настало время прояснить этот момент.
— Да, — ответил он, процедив ответ сквозь плотно сомкнутые челюсти.
— Тогда тебе следует знать, что это пойло приходит в Семейство от Профессора Фэлла.
— Что? Нет, Мэтью, ты ошибаешься. У Матушки Диар свое предприятие.
Мэтью поднял свою татуированную руку, призывая возницу к терпению.
— Она работает на Фэлла, в этом я тебе могу поклясться. А ты работаешь на нее. Видишь, какой круг замыкается? Я так понимаю, что Семейство — не единственная банда, которую Фэлл использует, чтобы «Бархат» оказывался на улицах.
— Хорошо, допустим, все обстоит, как ты говоришь. Но она, так или иначе, когда-нибудь прибудет, чтобы свериться с книгой. Я думаю, что, раз ты прикончил одного из людей Фэлла, Матушка Диар тебе не очень обрадуется? Если она, конечно, тоже тебя знает лично.
— Знает. Она узнает меня с первого взгляда.
— Пожалуйста… послушай… у меня думать не так хорошо получается, как у тебя. Черт, да ни у кого из Семейства так не получается!
— Ты себя недооцениваешь.
— Нет. Выслушай. Просто вернись со мной и помоги состряпать историю, на которую она поведется, и эта история должна быть безупречной. Затем — можешь идти и встречаться со своим другом, да хоть с самим Папой Римским, мне все равно. Если старуха появится раньше, чем ты уйдешь, мы тебя прикроем, клянусь.
Что нужно было сделать, чтобы поступить правильно? — этот вопрос Мэтью задавал самому себе. Он, как сказала Эстер Ратледж, был заперт в шипованной клетке, в которую, похоже, утянул с собой и Рори Кина. Теперь, чтобы им обоим выпутаться из этой истории, нужно было маневрировать с ювелирной аккуратностью. Стоит ли бросить все силы на это, или продолжить расследование дела Альбиона, которое он невольно взялся вести?
Мэтью решился и сказал вознице:
— Едем Уайтчепел. Мы скажем, когда остановить.
Он забрался внутрь и закрыл дверь, затем уселся на треснутое кожаное сидение и досадливо уставился на своего попутчика. Мысль о том, что этот «Бархат» — скорее, наркотик, чем напиток, снова всплыла в его мозгу, как навязчивое видение.
Имя давно почившего доктора Джонатана Джентри, которого Мэтью видел во время его казни с отрубанием головы — которую позже выбросили на съедение осьминогу — никак не шло из памяти.
По указке Фэлла доктор Джентри собрал и описал в книге целую коллекцию ядов и наркотиков, один из которых он назвал Эликсиром Отсутствия. Он применил его на самом себе и был под его действием, когда ему медленно отрезали голову в обеденном зале Фэлла на Острове Маятнике.
Мэтью вспомнил, как Джентри описывал это зелье: Эликсир Отсутствия устраняет личность. Уносит ее прочь. Облегчает разум и усыпляет нервы. Человек покидает этот мир досадной дисгармонии и выходит в иной, куда более приятный…
— Я хочу, чтобы ты рассказал мне все, что знаешь о «Белом Бархате», - сказал Мэтью. — И говоря «все», я подразумеваю вообще все. Ничего не утаивая, ты понимаешь?
— Это какое-то гребаное пойло, вот тебе и «все»! Говорят, что джин. Я очень сожалею, что Джош на нем повернулся и расстался с жизнью, но это… просто пойло.
Мэтью покачал головой.
— Нет, это гораздо больше. Это наркотик.
— Да… ну… я думаю, что каждое пойло — это в какой-то степени наркотик, разве нет?
— Не настолько. Есть кое-какая разница. Кое-какие добавки, ингредиенты, которые заставляют человека хотеть «Бархат» снова и снова, — Мэтью вспомнил отчаянную девушку, которая готова была залезть в тюремный экипаж и отдаться за глоток этого адского напитка. И то, как Пай говорила о Джошуа: очень скоро стал похож на ходячий скелет, и готов был все отдать за еще один глоток этого дерьма.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Кин, неуютно поежившись.
— Я хочу сказать, — Мэтью ошеломленно передернул плечами. — Что Профессор Фэлл задумал новое мероприятие, целью которого ставит отравление целой нации.
Часть четвертая. На что мы готовы ради любви
Глава двадцать третья
Мэтью стоял в подвале логова Семейства, глядя на ящики с синими бутылками и на бочонки, которые — он был совершенно уверен — являлись новыми взглядами Профессора Фэлла на этот мир.
— Но ты ведь не можешь… как бы… поставить на это свою жизнь, ведь так? — спросил Кин, стоя подле него рядом с Пай. Каждый из присутствующих держал поднятым фонарь, освещая содержимое склада. — Я имею в виду… ты не можешь быть настолько уверен, что… ну, в том, что все это наркотики. Разве можно вот так это сказать… Пай, помоги подобрать правильное выражение, я что-то совсем слов не нахожу…
— На сто процентов, — подсказала она. — Нельзя быть уверенным на сто процентов.
— Позвольте мне задать вам обоим один вопрос, — спокойно сказал Мэтью. — Вы бы захотели выпить целую бутылку этой гадости?
Никто не ответил.
— А почему нет? — хмыкнул Мэтью. — Если это просто джин, просто с высоким содержанием алкоголя, то почему вы не хотите его выпить?
