— Скажи ему, что ждать осталось совсем недолго.
— Да, сэр. Значит, до скорого, — слегка поклонился Уиндом и, взглянув на Мэтью, добавил: — До свидания, сэр.
На этом, плотнее закутавшись в плащ, он повернул к дому и пошел по дорожке, освещаемой желтым светом фонаря.
Джулиан проводил его взглядом и, чуть погодя, возвестил:
— Мэтью, нам нужно найти открытую таверну. Если таковой не найдется, мы откроем ее сами, потому что мне необходимо хорошенько выпить. Ты со мной?
— Согласен на все сто, — поддержал его Мэтью, подумав, что за шанс выпить чего-нибудь горячительного этим ветреным утром он согласился бы собственноручно выломать запертую дверь, и гори оно все огнем.
Как и подобает городу, где работа в гавани кипит круглосуточно, сразу за величественным белокаменным собором, под стенами которого темная вода плескалась о старые сваи, обнаружилась узкая улочка. Там, на радость путникам, не одна, а целых три таверны завлекали посетителей светом фонарей, лившимся сквозь закопченные окна.
— Вот эта, — сказал Джулиан, выбрав «Летящий Кливер
[8]», а не «Дикого Кабана» или «Клетчатую Лошадь».
Интерьер «Кливера» пестрил морской атрибутикой — подвешенные канаты, сети и прочие снасти украшали почти все стены. Впрочем, Мэтью ожидал увидеть здесь нечто подобное. В таверне было еще пятеро посетителей — двое расположились за одним столом и трое за другим, дородный бармен в фартуке и щегольской шляпе кавалера с перьями и широкими полями неспешно занимался своими обязанностями.
— У вас есть кофе? — спросил Джулиан бармена и получил утвердительный ответ. — Тогда два кофе — черных и крепких. И кувшин медовухи. Тебя это устроит? — спросил он Мэтью, который кивнул, параллельно решив, что такое сочетание либо полностью свернет его паруса несколько часов, либо заставит поникший кливер его состояния снова расправиться.
— А деньги у вас есть? — спросил бармен, прежде чем исполнить заказ.
Джулиан снял с пояса клинок и ножны и положил их на стойку бара, что сразу же привлекло внимание других посетителей. Мэтью испуганно взглянул на оружие, приготовившись при необходимости спасать жизнь еще одному несчастному свидетелю. Джулиан тем временем невозмутимо обнажил клинок, отложил его в сторону и сунул руку в ножны. Его пальцы вытащили кожаный кошелек с восемью выемками, в каждой из которых поблескивало по золотой гинее. Он взял одну монету и подвинул ее через стойку к бармену, застывшему с открытым ртом.
— Сэр, — пробормотал он, — у меня нет сдачи с такой монеты!
— Никакой сдачи и не требуется, если у вас есть уединенное местечко со столом и парой стульев, где нас не побеспокоят, пока мы спим, скажем… часа два. И имейте в виду, что я сплю в обнимку с ножнами, и очень чутко.
— Ну… сэр… я могу предложить вам только место, где мы с женой ужинаем.
— Продано! — воскликнул Джулиан, вернув в ножны сначала кошелек, а затем и клинок. Бармен непрестанно наблюдал за ним, и, поймав его взгляд, Джулиан жестом попросил его наклониться. Как только тот перегнулся через стойку, Мэтью напрягся, отметив смертоносный блеск в глазах Джулиана. Голос его зазвучал опасно, в нем сквозила неприкрытая угроза: — Слушай сюда, и заруби себе на носу: если кто-то попытается ограбить нас, я убью его на месте. Далее, я убью тебя, даже если ты не будешь виновен в этом инциденте, а после я сожгу это чертово место дотла. Если я почувствую в кофе или медовухе что-то, что мне не понравится — ты тоже покойник. Все ясно?
Бармен округлил глаза от ужаса и энергично закивал.
— Яснее некуда, — прохрипел он.
В задней комнате действительно стоял стол с двумя стульями, втиснутый между всевозможными коробками, ящиками, сломанной мебелью и другим хламом, скопившимся за годы работы «Кливера». Пара фонарей свисала со стропил, испуская грязно-желтый свет.
Бармен впустил Мэтью и Джулиана внутрь, принес кувшин медовухи и две глиняные кружки, пока варился кофе, и удалился, закрыв дверь отделявшую комнату от остальной части таверны.
— Я и не знал, что ты богат, — сказал Мэтью, когда они уселись за стол.
— Подарок Профессора, — ответил Джулиан. — Он подумал, что на это предприятие могут понадобиться деньги. Например, чтобы выпить кофе, — пояснил он, когда Мэтью потянулся за кувшином. — К слову, чистая медовуха отправит тебя в нокаут.
— Знаю. Но сейчас я в любом случае усну, даже если придется лечь на гвозди.— Тогда у тебя есть примерно пара часов, чтобы поспать. Может, меньше, — кивнул Джулиан. — А после этого, я полагаю, ты взбодришься и захочешь продолжить работу, потому что мы оба знаем, что еще далеко не закончили.
— Согласен, — сказал Мэтью. — Я очень заинтересован в том, чтобы найти этого таинственного адмирала, если это вообще возможно.
— К слову, искать придется не здесь. Здесь мы уже выяснили все, что могли. Теперь придется ехать в Лондон. — Джулиан продолжил говорить, предвосхитив незаданный вопрос Мэтью: — У меня есть там связи и доверенные люди, способные сообщить мне нужное имя. Ты же понимаешь, что адмирал тщательно рассчитал время атаки «Вулкана»? Он хотел убедиться, что ни одно торговое судно не увидит минометный обстрел деревни Профессора. Наверняка об этом бы сообщили либо в Бристоль, либо в Суонси и провели бы соответствующее расследование. То, что здесь произошло, Мэтью, это не кража минометного и линейного кораблей, а вывод адмиралом Королевского флота двух кораблей из дока под предлогом военного маневра. Кем бы ни был этот человек, он, скорее всего, приспешник Блэка.
Мэтью кивнул.
— Мне кажется, вся эта операция была спланирована заранее.
— Конечно! По-другому и быть не могло. Я бы сказал, операцию планировали за несколько месяцев. — Джулиан зевнул и потянулся. Он снял треуголку, потер покрасневшие глаза и принялся перезаряжать пистолет, достав свинцовые пули из седельной сумки и начав последовательно помещать по одной в каждый из четырех стволов. — Никто не видел этого человека в Аддерлейне, — продолжил Джулиан, размышляя вслух, — потому что он не покидал корабль. Кардинал Блэк был лицом, а этот человек — мозгом операции.
Бармен принес кофе в глиняных кружках. Он бросил быстрый взгляд на четырехствольное оружие, как на нечто, извергнутое Адом, и поспешил ретироваться прочь.
Джулиан плеснул в кофе медовухи, и Мэтью последовал его примеру.
— Надо нанять экипаж, — сказал Джулиан, сделав глоток. — Отсюда до Лондона два дня пути, но мы заплатим кучеру, чтобы тот не жалел лошадей. Думаю, успеем часов за тридцать шесть.
Мэтью отхлебнул кофе с медовухой и поморщился от его крепости. В этот момент усталость, что до этого маячила на задворках сознания, навалилась на него с новой силой, и он понял, что настолько вымотался, что даже бодрящий напиток не помешает ему хоть немного поспать. Впрочем, Джулиан был прав: время поджимало, и потребность во сне беспокоила его меньше всего.
