— Простите, господа… просто проверяю, не нужно ли вам чего.
— Уединения и тишины, — рявкнул Джулиан резким, как хлыст, голосом. Бармен, попятившись, закрыл дверь, а Джулиан вернулся на свое место, приглушенно выругавшись.
Мэтью снова нащупал щекой шерстяную шапочку и позволил себе уплыть прочь, но часть его сознания осталась на страже, как и у Джулиана. Драгоценное время истекало, но отдохнуть было необходимо.
Не прошло и нескольких минут, как Мэтью почувствовал руку на своем плече и мгновенно вынырнул из дремоты.
— Пошли, — сказал Джулиан.
Мэтью отметил, что его спутник уже убрал пистолет в кобуру, клинок в ножны, а сами ножны спрятал; его седельная сумка болталась на плече, а треуголка на голове была сдвинута под лихим углом. Темные круги под глазами свидетельствовали о том, что спал Джулиан отвратительно — если ему это вообще удалось.
Пока Мэтью пытался придать себе хотя бы видимость бодрости, Джулиан сделал последний глоток холодного кофе из своей чашки и прохрипел:
— Нам пора выдвигаться в Лондон.
Глава седьмая
Солнце едва взошло, окрасив город и гавань в несколько оттенков светло-серого. Плотные облака застилали небо, а улицы пронизывали нити холодного ветра. Меж мачтами летали чайки, а в порту надрывались рабочие, перетаскивая коробки, ящики и бочки, не смея нарушить бесконечный пульс гавани.
Мэтью и Джулиан, ежась от утреннего холода и выдыхая в воздух облачка пара, направились к конторе, в которой собирались нанять экипаж по совету хозяина таверны. Повсюду витал едва уловимый горьковатый запах старых камней. Вдалеке понемногу начинала просыпаться остальная часть Бристоля: повозки, запряженные лошадьми, лениво выкатывались на улицы; то тут, то там появлялись прохожие, все еще вооруженные фонарями, рассеивающими пред ними мрак.
Мэтью пригляделся и отметил в отдалении контору со знаком якоря в центре золотой монеты на вывеске. Надпись гласила: «Королевская Атлантическая Компания».
— Дело твоего отца? — спросил Мэтью, указывая на вывеску.
— Так точно, — ответил Джулиан, даже не взглянув в ту сторону.
— И какой груз он переправляет? — не унимался Мэтью.
— Рабов, — буркнул Джулиан. — Каждый раб, направляющийся в колонии, проходит через Бристоль. Их до сих пор поставляют туда сотнями. А скоро, может, будут и тысячами.
Они миновали рабскую компанию Гарретта Девейна и, с некой долей радости, потеряли ее из виду. Через две улицы к востоку от гавани находилось здание из красного кирпича, позади которого стоял амбар, а спереди виднелся огороженный загон с четырьмя лошадьми. Еще ближе к входу своих пассажиров ожидал запряженный экипаж с четверкой крепких скакунов. Пара рабочих как раз грузила вещи в задний багажный отсек, крытый парусиной.
Мэтью проследовал за Джулианом мимо экипажа и вошел внутрь конторы через дубовую дверь со вставками из матового стекла. В кабинете, где камин наполнял воздух приятным вожделенным теплом, за прилавком стоял остроносый клерк. При виде посетителей он поднял глаза от гроссбуха и прищурился.
— Чем могу помочь, господа?
— Мы хотим нанять экипаж, — ответил Джулиан. — Пункт назначения Лондон.
— Так-так, — протянул клерк, отодвинув гроссбух и пододвинув к себе тетрадь в кожаном переплете. Он открыл ее и, окунув перо в чернильницу, занес его над бумагой. — Экипаж на двоих, стало быть? Ближайший сможет выехать завтра утром. Это будет стоить…
— Вы не поняли. — Джулиан небрежным жестом, выставив большой палец, махнул в сторону выхода. — Куда направляется вон тот экипаж?
— В Лондон, сэр. Но это частный наем.
— О, господи, — закатил глаза Джулиан, после чего одарил клерка лукавой улыбкой, от которой у Мэтью мороз пробежал по коже. — Мой дорогой друг… — Он вдруг извлек клинок из ножен, из-за чего рука клерка дрогнула. Кончик пера нацарапал на чистой бумаге черту, напоминавшую черную рану. Джулиан положил клинок на тетрадь, словно между прочим направив острие прямо в грудь служащего. Пока тот стоял, онемев от страха, Джулиан достал из ножен кошелек и шлепнул на прилавок монету в одну гинею. — Вот наша оплата, и я уверен, что она более чем щедрая.
— Да… но, сэр… видите ли… лорд и леди Тарленторт — наши лучшие клиенты. Я хочу сказать…
— Сказать — что? — Джулиан небрежно взялся за эфес клинка.
— Я не… не думаю, что они будут рады… разделить с кем-то экипаж. На самом деле, я уверен, что они точно не обрадуются.
— Они уже сели?
— Нет, сэр. — Клерк кивнул в сторону больших напольных часов, стоявших в конторе, но Мэтью отметил, что он продолжает безотрывно следить за клинком. — Они прибудут в течение часа и собираются сразу же отбыть.
— Я думаю, — обратился Джулиан к Мэтью, — что мы говорим не с тем человеком.
Он забрал с прилавка гинею и извлек из кошелька вторую, прежде чем вернуть его в ножны. Затем он направился к двери так быстро, что Мэтью с трудом успел понять, что происходит. Пришлось за ним поспешить.
— Вы возница? — Джулиан обратился к одному из мужчин, который как раз заканчивал шнуровать парусину.
— Стрелок, — последовал ответ. Стало быть, этот человек был вооруженным охранником. — Бенсон возница. — Он окинул Джулиана долгим и пристальным взглядом. — Вы не лорд Тарленторт. Тогда кто вы, черт возьми?
— Ваши новые пассажиры, — сказал Джулиан, поводя золотыми монетами перед крючковатым носом мужчины. — Мы с другом хотим сегодня отправиться в Лондон на этом экипаже. Мне плевать с высокой колокольни на лордов и леди. Они могут присоединиться, если захотят. Так или иначе, сегодня мы точно уедем на этом экипаже. Ясно? — Прежде чем мужчина успел хоть что-то возразить, Джулиан крикнул: — Эй, Бенсон! Иди-ка сюда!
Стрелок не стал раздумывать слишком долго.
— Черт, какое мне дело? Не я управляю этой чертовой повозкой. — Он выхватил монету из руки Джулиана.
Мэтью стоял и наблюдал за этой сценой с небольшим смущением.
Когда Бенсон — пожилой седобородый усатый джентльмен, сутулость которого говорила о множестве проделанных поездок — взял предложенную гинею, Джулиан объяснил, что если они хотят получить еще столько же, они не должны останавливаться на ночлег в гостинице. Любая остановка будет лишь по необходимости — сменить лошадей, купить еды или питья в дорогу, сходить по нужде, а затем им снова надлежит мчать в сторону Лондона так, словно за ними гонится все адское войско.
— Это ясно? — спросил Джулиан, глядя прямо в глаза вознице.
Старик поджал губы и прикусил усы, уставившись на гинею, которая, казалось, сияла этим мрачным утром ярче солнца. В конце концов, он хрюкнул и буквально выплюнул в ответ:
— Это можно устроить.
