— Адмирал? — спросил Мэтью.
— Время покажет. Сначала я собираюсь перейти улицу и найти укромное место, чтобы понаблюдать за входом. Я хочу, чтобы ты перешел через улицу вон там, — Джулиан указал на запад, — чтобы ни Бритт, ни Филин с тобой не столкнулись, если они выйдут и повернут за угол. Затем расслабься и попытайся согреться. Похоже, нам придется провести здесь какое-то время.
Мэтью занял позицию, указанную Джулианом, постаравшись как можно лучше слиться с темнотой. Джулиан же зашагал на север и буквально сделался невидимым.
Мэтью сосредоточился на том, чтобы наблюдать за углом через дорогу. Одновременно он пытался вообразить, что все еще стоит перед камином, согревавшим каждый квадратный дюйм его тела. Он потер руки и понял, как благодарен за перчатки и утепленную шапку под треуголкой, которая не давала его ушам отвалиться. Если в ней и водились когда-то вши, теперь они все замерзли насмерть.
Его воображение перенесло его из помещения с камином в горячую ванну, подогреваемую разведенным под ней костром. В своем воображении он держал в руке кружку горячего яблочного эля и уже собирался сделать глоток, когда Джулиан выскочил из-за угла и прошипел:
— Быстрее! Нам нельзя его упустить!
— Кого мы преследуем? Бритта или Филина? — спросил Мэтью, то время как они припустились почти бегом в западном направлении.
— Филина. На нем все белое: белый плащ с белым капюшоном на голове. Его едва можно разглядеть на расстоянии в полквартала. Он идет быстро. А я не осмеливаюсь подступиться ближе к его вращающейся голове. Будем держать его в поле зрения, как можем.
Мэтью и в самом деле с трудом разглядел на фоне снегопада фигуру в белом, и едва он успел это сделать, как взметнулись вихри, скрыв Филина за снежной вуалью. Джулиан ускорил шаг, и Мэтью постарался от него не отставать. Он прекрасно понимал, что стоит им позволить этому человеку уйти, и они упустят последний шанс отыскать таинственного адмирала… если, конечно, допустить, что именно к нему направляется Филин.
Квартал за кварталом они продолжали слежку, иногда пересекая улицу, чтобы не попасться. Временами Мэтью страшился, что они потеряли Филина, потому что иногда на фоне снегопада его белая фигура совершенно исчезала, но затем завеса истончалась, и Филин на несколько мгновений становился видимым, особенно в свете окон какой-нибудь таверны, прежде чем пропасть снова. Мэтью подумал, что в какой-то момент Филин может повернуть голову — почти полностью — чтобы проверить, нет ли за ним слежки. Однако уже в следующий миг он отбросил это опасение, решив, что белый капюшон в данном случае сыграет им с Джулианом на руку и не позволит этого сделать.
Они достигли района города, который был освещен множеством масляных ламп. Шатающихся пьяниц здесь стало заметно меньше, как и бушующих дебоширов. Таверны сменились более изысканными мюзик-холлами, театрами, кафе и ресторанами. Тем не менее, снегопад продолжался.
Внезапно Джулиан остановился и ухватил Мэтью за руку, потому что, оказавшись в следующем квартале, Филин остановил экипаж и быстро вскочил внутрь. Дверь захлопнулась, щелкнул кнут, и одинокая лошадь тронулась, недовольно фыркнув и выпустив облачко пара. Мэтью понял, что Филин специально пришел в более респектабельный район, чтобы поймать экипаж — в бедных кварталах их днем с огнем не сыскать.
— Черт! — воскликнул Джулиан. — Мы упустили его! Считай, все потеряно…
Однако потеряно было еще не все.
— Там! — Мэтью указал на вторую наемную карету, что неспешно двигалась вдоль фасада Мюзик-холла сэра Тодди. В следующий миг экипаж остановился, и из него вышли две пары в шерстяных и меховых пальто. Какая-то женщина засмеялась, и голос ее напоминал перезвон колокольчиков. Один из джентльменов игриво шлепнул ее по бедру, когда она направилась ко входу в мюзик-холл.
— Бегом! — скомандовал Джулиан.
Они бросились к карете.
— Желаете нанять экипаж, сэр? — спросил возница у Мэтью. Голос его доносился откуда-то из глубины утепленного пальто и заглушался потертой шапкой из бобровой шерсти.
Экипаж Филина все еще был в поле зрения и сейчас как раз собирался свернуть в сторону кольцевой развязки.
Мэтью указал:
— Следуйте за той каретой!
Джулиан уже залезал внутрь.
— О, черт! — воскликнул возница, заметно встрепенувшись. — Интрига!
Мэтью хотел удостовериться, что возница следует правильным курсом, поэтому вместо того, чтобы забраться в салон, он ухватился за поручень и сел на козлы. Кнут негромко щелкнул в холодном воздухе, конь застучал копытами, и Мэтью стал напряженно всматриваться вперед, словно борзая, идущая по лисьему следу. Или, в данном случае, как орел, летящий за более мелкой птицей.
Правда, кольцевая развязка вывела их на бульвар, где оказалось слишком много наемных экипажей. Мэтью пришлось мобилизовать все свое внимание и наблюдательность, и, невзирая на летящий в лицо снег, он упорно не сводил глаз с экипажа Филина, что маячил впереди. Джулиан тоже решил помочь. Он широко раскрыл дверь прямо на ходу, высунулся и стал наблюдать за целью.
Это трудно было назвать настоящей погоней: подводила механика. Ни экипаж Филина, ни экипаж Мэтью с Джулианом не могли набрать достаточную скорость в такую погоду, поэтому движение казалось чересчур медленным.
В какой-то момент Мэтью испугался, что его возница сейчас врежется в коляску, что впереди них совершенно внезапно отклонилась от курса, чтобы избежать другого экипажа, поворачивающего справа.
— Тпру, Гермес! — воскликнул возница, стараясь избежать столкновения. Казалось, каким-то необъяснимым образом конь откликнулся на голосовую команду так, будто почувствовал, что именно ему нужно сделать, и вовремя отклонился в нужную сторону.
Экипаж Филина повернул на север, и возница Мэтью последовал за ним. Мэтью показалось, что он слышит, как мужчина посмеивается — его, похоже, забавляла вся эта шумная суета, которая, вероятно, редко попадалась ему во время его обычной степенной ночной работы.
— Кого мы преследуем? Вора, укравшего драгоценности, или неверную жену? — поинтересовался возница. Он крикнул это прямо в ухо Мэтью, и тот вздрогнул от неожиданности.
Ответ последовал от Джулиана:
— И то, и другое! — крикнул он. Это побудило возницу снова щелкнуть поводьями, и конь по имени Гермес едва не полетел.
Еще через несколько минут они достигли района Лондона, который был так сильно удален от «Сада Осьминога» и «Зеленого Пятна», что казался частью иного мира. Колеса экипажа хрустели по снегу, стелившемуся по дороге вдоль большого парка, где заснеженные ветви деревьев напоминали сказочных лошадей. Сосны окружали беседку, освещенную разноцветными фонариками, вывешенными специально к Рождеству. Сквозь деревья по другую сторону парка можно было увидеть дома богачей, даже в этот поздний час освещенные множеством фонарей. В окнах и на широких верандах горел свет, будто дороговизна освещения ничего не значила для этих людей. Что ж, богачи всегда были особой породой.
