— Не думаю, что гильдия Виктора выкажет много радости, — скривился Мэтью.
Элизабет пожала плечами.
— Все здесь понимают, что это суровый бизнес. И все же Самсон четко проводит черту под личными угрозами. Я считаю, было мудро показать всем им, чем чревато пересечение этой черты.
Мэтью безучастно кивнул. Он решил, что пришла пора и ему пересечь некую черту.
— Кем ты приходишься Лэшу? Помимо его делового советника и источника довольно… жестоких развлечений?
Элизабет вздернула подбородок.
— Я его доверенное лицо, — ответила она. — Я живу в огромном богатстве и роскоши, чтобы быть…
— Его игрушкой? — перебил Мэтью. — И это все?
— Ему нравится моя компания, он ценит мои советы.
— Больше он в твоем обществе ничем не наслаждается?
— Ничем, — сказала она, прищурившись. Мэтью почувствовал, что в комнате начинает витать дух опасности. — Никому из мужчин не дозволено ко мне прикасаться. А я — отказываюсь касаться мужчин, за исключением… гм… того способа, который ты видел. Самсон никогда не видел мою метку, потому что я всегда ношу шелковые перчатки. Если, конечно, не надеваю другие. Если хочешь узнать больше, то предупреждаю: ты рискуешь пробудить мое особое состояние.
— Хорошо, тогда давай на этом остановимся, — быстро пошел на попятную Мэтью.
— Согласна. — Она протянула руку и забрала у него пустой бокал. — А теперь… раз уж ты настолько глуп, чтобы остаться здесь, когда я даю тебе шанс на спасение, больше мне нечего тебе предложить.
— Не совсем так, — возразил Мэтью, прежде чем она повернулась к двери. — Как ты сказала, Лэш уже заполучил свой объект желания, ему не нужна книга ядов. И Блэку она тоже не нужна — он жаждет обладать той, другой. Только Богу известно, что он намеревается сотворить с ее помощью. Поэтому я прошу тебя помочь мне. Как мою сестру.
— Ты уже отказался от моей помощи.
— Нет. Помоги мне заполучить книгу и Файрбоу, забрать Джулиана и сбежать отсюда, чтобы я мог добраться до деревни Фэлла.
Она недоверчиво улыбнулась.
— Но это невозможно. Как бы мне ни хотелось разорвать отношения между Самсоном и Блэком, я не могу действовать против Самсона. Он планирует до рассвета отправить тебя в экипаже…
Мэтью хмыкнул. Его разум работал настолько ясно и яростно, что ему казалось, будто от трения извилин сейчас воспламенятся волосы.
Туннели… она сказала, что через них они приводят мужчин, которых она убивает. Где тогда ближайший вход и выход?
У него возникла мысль наклониться и проверить разбросанную одежду. Он так и сделал, залез в карманы и обыскал все, не зная толком, что ищет. Искру идеи… клочок подсказки… все, что могло бы…
Он вдруг почувствовал что-то зернистое на пальцах. Дальнейшая проверка выявила, что этим веществом испачкано оба комплекта одежды. Он встал, подсветив руку фонарем.
— Угольная пыль, — констатировал он. — На одежде. Тебе доставляют жертв через угольный желоб?
— Самсон жжет в каминах дрова, а не уголь. Как я уже говорила, их приводят через туннели. И мои «жертвы», как ты их называешь, до этого были пьяницами или отбросами из самых низов Лондона. Мелкие людишки, как любит говорить Самсон. Их доставляют только ночью, и я уверена, что Самсон принимает все меры предосторожности, чтобы их никто не заметил.
— Не сомневаюсь, что он хороший поставщик, — скривился Мэтью и растер зернистую угольную пыль между пальцами. — Но эта пыль — на обоих комплектах одежды.
— Это тебе о чем-то говорит? — спросила Элизабет.
— Возможно, констеблей доставили сюда в угольной телеге. Сомневаюсь, что они пришли сюда по доброй воле: их, видимо, оглушили и спрятали. Потому что для Лэша это был риск. Стоило кому-то поднять тревогу, и этот тихий привилегированный район был бы наводнен законниками в мгновение ока. Спокойствие вице-адмирала было бы нарушено, а репутация бы пострадала. Если констеблей действительно привезли на угольной телеге, оглушили их где-то явно неподалеку — чтобы не пришлось везти их через весь город. — Мэтью осознал, что фактически думает вслух, строит догадки, подтвердить которые ему было нечем. — Я сомневаюсь, что Лэш хочет, чтобы его соседи узнали обо всем, что здесь творится, — заключил он. — Он же не может принимать эти… «посылки» через парк?
— Вполне может, — возразила Элизабет с надменным видом. — Этот парк — его собственность. Так что я не уверена, что смогу помочь тебе. То, о чем ты просишь, даже не обсуждается.
— Есть две вещи, с которыми ты можешь мне помочь, — качнул головой Мэтью. Его разум продолжал лихорадочно работать, выискивая решения проблем, что возникали по мере формирования в его голове плана. Казалось, Джулиан был прав, когда говорил о Судьбе и ее прихотях. — Во-первых, никому не рассказывай о нашем разговоре. Во-вторых, — и в этом он шел на настоящий риск, — убедись, что когда меня увезут на экипаже, дверь, которая открывается этим ключом, будет не заперта.
В задумчивости Элизабет нахмурилась и скривила губы. Что бы она ни собиралась сказать, ей пришлось оставить это при себе, потому что дверь в комнату резко открылась, и в проеме показались двое подручных Филина.
— Идем, — обратился один из них к Мэтью. — Он ждет тебя.
— А я достаточно презентабелен для встречи с вице-адмиралом? — усмехнулся Мэтью, глядя на Элизабет. Затем, улыбнувшись, он картинно отряхнулся, чтобы никто не заметил, как он стряхивает угольную пыль с пальцев.
— Тебя хочет видеть не Лэш, — сказал охранник. — Тебя ждет Кардинал Блэк. Идем.
Глава двадцать вторая
— Вы меня заинтересовали, — сказал Кардинал Блэк, когда охранники привели к нему Мэтью.
Помещение, в котором они находились, по-видимому, служило библиотекой и таилось в задней части дома. Впрочем, если это и была библиотека, то явно не самая обычная — все вокруг буквально кричало о роскоши. Вдоль стен на искусно выточенных дубовых полках стояло множество книг, но взгляд приковывали две большие деревянные модели морских фрегатов, установленные на пьедесталах. Дрова мерно потрескивали в грубоватом серокаменном камине. Пол покрывал темно-синий ковер с золотым узором по краям. Справа от Мэтью располагалось овальное окно, за которым можно было разглядеть уютно кружащие на ветру снежинки.
Блэк сидел в красном кожаном кресле, вытянув свои длинные ноги и положив их прямо в сапогах на оттоманку. Рядом с ним на небольшом низком столике стоял бокал красного вина. Над его головой в замысловатой медной люстре горело полдюжины свечей.
Как только охранники привели Мэтью, Блэк изрек свое замечание и небрежным жестом велел им выйти вон, и те молча удалились, закрыв за собой дверь.
Оставшись наедине с этим паукообразным злодеем, Мэтью напряженно застыл, ожидая, что же последует теперь, однако ничего не происходило, а молчание затягивалось.
