– Дети. Конечно. Надеюсь, мы их не разбудили. – Д. Х. должен был догадаться, что будут дети, но, может быть, это помогло в их ситуации.
– Арчи может проспать ядерный взрыв. Я уверен, у них все в порядке. – Клэй, как обычно, шутил.
– Думаю, я просто пойду их проверю. – Аманда была холодна как лед и старалась дать им понять, что у нее имелась привычка время от времени поглядывать, как там спящие дети.
– Они в порядке. – Клэй не мог взять в толк, что она задумала.
– Я просто схожу проверить их. Почему бы тебе не… – она не знала, как закончить эту мысль, поэтому не стала утруждаться.
– Давайте присядем, – Клэй указал на табуреты у кухонного островка.
– Клэй, я должен объяснить. – Д. Х. взял на себя это мужское бремя, как задачу по аренде автомобилей для поездок за город. Он думал, что другой муж сможет его понять. – Как я уже сказал, я бы позвонил. Вообще-то мы пытались, но сети не было.
– Мы останавливались недалеко отсюда пару лет назад, – Клэй хотел подчеркнуть, что немного владел местной географией. Что он знал, каково это – иметь загородный дом. – Большую часть времени невозможно поймать сеть.
– Это правда, – сказал Д. Х. Он сел, положил локти на мрамор, наклонился вперед. – Но я не уверен, что сейчас происходит именно это.
– Как это? – Клэй почувствовал, что должен им что-то предложить. Но были ли они гостями? Или гостем был он? – Могу я предложить вам воды?
В темном коридоре Аманда использовала телефон в качестве фонарика. Убедившись, что Арчи и Роуз все еще существуют, затерянные в не тронутом заботами детском сне, она пряталась вне поля зрения в попытке расслышать, что они там обсуждают, и пытаясь активировать телефон. Она смотрела на него, как в зеркало, но оно не узнавало ее – может быть, в коридоре было слишком темно, чтобы распознать лицо, – и он не ожил.
Аманда нажала кнопку «Домой», и экран засветился, показывая ей оповещение: трудночитаемый логотип «Нью-Йорк таймс» в форме буквы «T» и всего несколько слов: «Блэкаут
[10] на Восточном побережье США». Она ткнула в оповещение, но приложение не открылось, был виден только белый экран думающей машины. Специфический привкус раздражения. Она не могла злиться, но злилась.
– Сегодня вечером мы были на симфонии, – Д. Х. находился в разгаре своего объяснения. – В Бронксе.
– Он член правления филармонии… – Супружеская гордость, ничего не поделаешь. Они с Джорджем верили в то, что нужно отдавать что-то миру. – Это побуждает людей проявлять интерес к классической музыке… – Рут вдалась в излишние объяснения.
Аманда вошла в комнату.
– Дети в порядке? – Клэй не понимал, что это было только притворство.
– Они в порядке. – Аманда хотела показать мужу свой телефон. У нее не было новостей, кроме этих восьми слов, но это было хоть что-то и давало некоторое преимущество перед этими людьми.
– Мы ехали обратно в город. Домой. А потом что-то случилось.
Он не пытался быть неопределенным. Даже в машине они с Рут не говорили об этом, потому что боялись.
– Блэкаут, – триумфально произнесла Аманда.
– Как вы узнали? – Д. Х. был удивлен. Он ожидал, что придется объяснять. Всю дорогу они не видели снаружи ничего, кроме тьмы, а затем свет из их собственного дома, льющийся сквозь деревья. Они не могли в это поверить, это не имело смысла, но им было плевать на смысл. Свет давал облегчение и безопасность.
– Блэкаут? – Клэй ожидал худшего.
– Мне пришло оповещение. – Аманда достала из кармана телефон и положила его на стол.
– И что там пишут? – Рут хотела больше информации. Она видела это собственными глазами, но ничего не знала. – Говорят из-за чего?
– Только это. Блэкаут на Восточном побережье, – она снова посмотрела на телефон, но оповещение пропало, и она не знала, как к нему вернуться.
– На улице ветрено. – Клэй чувствовал, что причинно-следственная связь была очевидна. – Сейчас сезон ураганов. Об урагане новостей не было?
Аманда не могла вспомнить.
– Отключение электричества, – Д. Х. кивнул. – Так мы и подумали. Мы живем на четырнадцатом этаже.
– Погасли бы все светофоры. Начался бы хаос. – Рут не хотела вдаваться в подробности. Город был настолько неестественным, насколько это возможно: нарост из стали, стекла и капитала – и свет был основой его существования. Город без электричества был похож на нелетающую птицу, ошибку эволюции.
– Блэкаут? – Клэй чувствовал себя так, словно подсказывает слово тому, кто его забыл. – Произошел блэкаут. Вроде ничего ужасного.
Аманда на это не купилась. Это не было похоже на правду.
– Кажется, здесь свет горит.
Конечно, она была права. Тем не менее все четверо посмотрели на подвесные лампочки над кухонным островом, словно в ожидании гипноза. Электричество никак нельзя объяснить, ни его наличие, ни его отсутствие. Были ли ее слова проявлением гордыни? Ветер ударил в окно над раковиной. Сразу после этого свет начал мигать. Не один раз, не дважды; четыре раза, как сообщение на языке Морзе, которое они должны были расшифровать – но в итоге свет выровнялся, удержал курс, отогнал ночь. Все четверо сделали резкий вдох; все четверо выдохнули.
9
– ИИСУСЕ, – произносить имя Господа всуе было богохульством, а еще бессмыслицей. Иисусу не было дела до Клэя, но электричество не отключилось. Клэй уже представил, как Аманда и та другая женщина (как ее звали?) закричат. Может, было и нехорошо – уравнивать женственность со страхом. Ему пришлось бы урезонивать их – ветреная ночь, медвежий угол Лонг-Айленда. Мир так велик, что большая его часть так или иначе дистанционна. Слишком долго живя в городе, об этом легко забыть. Электричество было чудом. Они должны быть благодарными.
– Все в порядке, – сказал себе и своей жене Д. Х.
– Значит, случился блэкаут, и вы проделали весь этот путь сюда?
Аманда не могла этого понять. Манхэттен был так далеко. В этом не было никакого смысла.
– Эти дороги – они нам знакомы. Я даже не раздумывал. Мы увидели, как погас свет, и я посмотрел на Рут. – Д. Х. не знал, как он объяснит то, что и сам не совсем понимал.
– Мы думали, что сможем остаться, – сказала Рут. Нет смысла ходить вокруг да около. Рут всегда была прямолинейна.
– Вы думали, что останетесь… здесь? – Аманда знала, эти люди чего-то хотят. – Но здесь же мы.
– Мы знали, что нельзя ехать в город. Знали, что не сможем подняться четырнадцать пролетов. Вот мы и поехали сюда и подумали, что вы сможете нас понять.
– Конечно, – Клэй понял.
