Ева, внимательно слушавшая Настасью, оглянулась на стожара, пытаясь понять, что он обо всём об этом думает. Филат сидел и кивал. Ева отвернулась, но тотчас что-то показалось ей странным, и она опять уставилась на Филата. А тот всё кивал и кивал – от всей души, но несколько однообразно. И вдруг Ева осознала, что У НЕГО НЕТ НОГ. На спинку стула наброшена только куртка. Ева вскрикнула. Бермята вскочил, потрогал куртку и хмыкнул.
– Отвлекающая магия! Читала в сказках про слюнки в уголках, как они отвечали на вопросы ведьмы и пересыхали? И здесь похожий принцип, только с курткой! – объяснил он.
– А где Филат?
– Как где? Смылся деятель приключений на свою голову искать. И Лайлапа с собой утащил, призрак клинический!
– Куда смылся? – спросила Ева.
Бермята подошёл к окну и снизу вверх глянул на Дом Зингера. Он нависал над ними корабельным носом. А между ними рекой из сотен автомобилей протекал Невский. Бермяте что-то не понравилось. Он долго смотрел на громадный шар и морщился.
– Разве на «Зингере» была одна девушка? Не две? Ну ладно, проехали… Не до девушек сейчас!.. Эй, ты куда?
Обежав официанта, тащившего новые порции кофе, Ева выскочила из кафе. Впереди, со стороны «Зингера», доносился металлический голос Лайлапа. Пёс кого-то облаивал, коротко, яростно – ударял железным предметом по ведру. Невский магспект, лежащий перед Евой, странно затих. Она в рассеянности оглянулась вправо-влево, ничего не увидела и метнулась наудачу.
Добежав до середины дороги, Ева поняла, что ошиблась. Невский оказался вовсе даже не пуст. Выпущенное светофором стадо машин неслось прямо на неё. Машины сигналили, паниковали. Одни начинали тормозить, другие проскакивали. В ближайшем автомобиле Ева увидела белое лицо женщины, которая, кажется, перепутала педали – вместо того чтобы жать на тормоз, жала на газ. И лицо у неё было заблокировано ужасом. Время размазалось и почти остановилось.
И опять в глаза Еве прыгнул «Зингер». Взгляд её зачерпнул стену над корабельным носом. И увидела она, как девушка, держащая в руках шар-глобус, с усилием вздымает его над головой и швыряет вниз. Шар летел прямо в Еву. Медленно летел, даже как-то кинематографично. И в полёте всё увеличивался, рос.
«Он меня сомнёт!» – подумала Ева и, ничего уже не боясь, потому что мысленно распрощалась с жизнью, бросилась вперёд. Шар врезался в асфальт в двух метрах впереди неё. Брызнуло стекло, промялся металлический каркас, и Невский залило розовым предзакатным сиянием. Не задержавшись на месте и грузно подпрыгивая, покалеченный и мятый шар покатился назад к «Зингеру», прокладывая коридор в автомобильном стаде.
Машины, не уважающие Еву, потому что она была маленькой и лёгкой, громоздкий шар уважили по явному его превосходству. У кого больше железа, тот и царь на дороге. У шара же металла было явно больше, а ещё он был сердит и под завязку набит магией. В асфальте даже прожжённый след оставался.
Докатившись до входа в «Зингер», шар подпрыгнул и вновь оказался в руках у каменной девушки, украшающей корабельный нос. Люди, толпившиеся у входа в книжный, смотрели на Еву с ужасом.
Странные существа эти люди! Вот уж правда заурядцы! Вроде не верят в призраков, монстров, духов, драконов и единорогов. Вроде бы всё им уже Дарвин рассказал: как инфузория-туфелька начала ходить в спортзал, качать железо, работать над собой, отсеивать слабых особей и через миллионы лет превратилась в человека разумного. Это вам не магия, тут всё по полочкам: и зал, и штанга, и карьерный рост – всё присутствует! Но как слабо их неверие! Как оно фальшиво! Представьте, стоит какой-нибудь самодовольный тип, такой весь современный, всезнающий, прокачанный наукой. И тут разверзается асфальт, и прямо на него, похлёстывая себя по бокам хвостом-змеёй и выдыхая едкий пар, идёт создание преисподней – химера. И вот в две секунды самодовольный тип распрощался со всем своими неверием, забыл о нём и удирает со всех ног, придерживая потной ладошкой ёкающую селезёнку. Ау! Дядя! Остановись! Разве химеры существуют?
Ева взбежала по ступенькам. Лайлап продолжал лаять где-то близко, но где, она не видела. Внутри «Зингера» обнаружился эскалатор, обычный для торговых центров. Однако Ева, наученная не верить тому, что ей показывают, растянула пальцами края век и посмотрела на эскалатор истинным зрением. И сразу же он превратился в мраморные, сонно двигающиеся ступени, такие же как во ВСЕСТРАМАГе.
У движущейся лестницы паслась парочка деревяшей. Облачённые в красные футболки «Буквоеда», деревяши изо всех сил делали вид, что они приличные сотрудники и даже умеют отличать одну книгу от другой. Ева видела у них на лицах побеги и почки. У правого деревяша они прямо в зелёные бакенбарды переходили. Должно быть, он ощипывался по некоей системе и бакенбарды сохранял.
– Мне надо вверх! Срочно! Бутылка удобрений с меня! – взмолилась Ева.
Деревяши переглянулись и мгновенно перестали притворяться книжмаговцами. В следующий миг один из них загородил эскалатор табличкой:
Табличка была такого размера, что отсекала Еву от посторонних глаз. Другой деревяш, размахивая руками, уже разгонял мраморную лестницу. Ступени её так ускорились, что, казалось, лестница стоит на месте и только трясётся мелкой дрожью.
Ева не решалась ступить на неё, но деревяши уже участливо толкали её в спину. Сила рук у них была невероятной. С перепугу Ева вцепилась деревяшу в бакенбарды, но в пальцах у неё остались только веточки и листики. Лестница понесла её со скоростью горного потока. Всё смазывалось. Ева видела вокруг только мелькание. Люди вдруг все исчезли, и Ева осознала, что находится в пространственном кармане «Зингера», распахнутом для неё обещанной бутылкой удобрений. А ведь кто-то, должно быть, полжизни проведёт в поисках, весь «Зингер» до сантиметра облазит, но деревяшам удобрений не пообещает и пространства не раздвинет.
Ева провела на лестнице секунд десять и за это время поднялась, должно быть, на немалую высоту. Внутри «Зингер» оказался куда как выше, чем казался снаружи. Обычное дело для домов с магической историей. Здесь порой в собачьей будке может поместиться пирамида Хеопса.
Под конец, когда Еве казалось, что её вот-вот размажет, мраморные ступени замедлились, и её милосердно катапультировало в зал. Котошмель, вылетев, закружил над головой и уселся на ближайшие книжные стеллажи. Переплёты книг поблёскивали золотом, но, вглядевшись, Ева поняла, что это не золото, а рыжьё. Наудачу она потянула с полки одну из книг. Книга оказалась прикована к стеллажу тонкой серебряной цепочкой.
«Приворотные зелья. Раз отведав ваших блинчиков, молодой человек не оставит вас никогда!» – прочитала Ева и вернула книгу на место. Потянула следующую. Эта была потоньше и цепью не прикована. Называлась же «Ахтунг! Как спастись от зомби, отведавшего ваших блинчиков».
Ева попыталась поставить книгу на полку, но та полетела следом, хлопая страницами и высвечивая на обложке: «Ты меня потрогала и не купила! Это смертельное оскорбление! Заплати десять капов, или тебе каюк!» Ева подумала про десять капов и, коснувшись книги, передала ей магию. Книга моментально втянула десять капов, но ими не удовлетворилась и высветила: «Ты оскорбила меня жалкой подачкой! Заплати десять магров или готовься к смерти!» Но тут уж вмешался котошмель. Сердито загудел, высунул жало, и испуганная книга, налетая на стеллажи и теряя страницы, кинулась прочь от Евы. Котошмель гнался за ней и на лету пытался подцепить её лапой.
