Я негромко, но выразительно кашлянула. Тотчас же воздух около стола вновь засеребрился, сгущаясь на глазах. И я ногтем подчеркнула то имя, которое меня так заинтересовало.
Полагаю, барон Гейб без проблем поймет, на что я намекаю.
– Тебе бы в инквизиции работать, – кисло произнес тот, окончательно материализовавшись рядом. – Подумать только, не прошло и часа, как ты раскопала самую страшную тайну рода Гург!
Я еще раз кашлянула, продолжая держать палец на имени Розалии.
– Это долгая история, – уклончиво проговорил барон, который явно не горел желанием начать откровения. – Долгая и вряд ли имеющая отношение к твоим проблемам.
– Позвольте мне решать, что имеет отношение к моим проблемам, а что нет, – тихо прошипела я.
И тут же замолчала, потому что Энни грозно скрестила руки на груди, всем своим видом выражая недовольство моими разговорами вслух.
– Ну не здесь же об этом рассказывать, – буркнул барон. – Если ты уже закончила свой занимательный экскурс в историю, то давай уединимся где-нибудь.
Я с сомнением пожевала губами. Конечно, идея немедленно узнать ответы на все свои вопросы была заманчивой, даже очень. Но, с другой стороны, не убежит ведь барон Гейб от меня. При всем своем горячем желании не сможет. И далеко не факт, что меня опять впустят в библиотеку. Надо выжать из этого визита максимум полезного.
– Успеется, – обронила я.
Подтянула к себе ближе лист бумаги и быстро написала на нем имена жены и тещи барона Гейба. Двумя жирными линиями подчеркнула фамилию Розалии. Так, на всякий случай. Чтобы не забыть.
На сей раз я открыла родословную рода Курц. Но тут я ничего необычного не нашла. Если верить метрике, Джестер был единственным ребенком в семье, как и его отец.
Чтобы полностью удовлетворить свой интерес, я изучила и род его матери, Эмилии Курц, в девичестве Ашбен. И тут та же история. Эмилия была единственной дочерью. Стало быть, у Джестера нет даже двоюродных братьев и сестер. Получается, он последний представитель рода.
Аккуратно закрыв книгу, я придвинула к себе листок с двумя именами. Ну что, устроим допрос барону Гейбу? Или сначала навестим Джестера? Ух, готова ручаться, что этот вредный блондин точно знал, кем являлась жена барона Гейба!
Честное слово, как будто в мыльную оперу попала. В кого ни плюнь – чьим-нибудь родственником окажется.
В этот момент Энни вдруг отлепилась от косяка, к которому словно приросла. Едва успела сделать шаг в сторону – как дверь распахнулась, и на пороге предстал Джестер.
Я дернулась было перелистнуть книгу на историю правящего рода, но в последний момент передумала. Пусть Джестер знает, что я знаю… Тьфу ты, я и впрямь как героиня сериала начала объясняться! В общем, я все равно собиралась задать ему пару вопросов по этому поводу.
И потом, передо мной лежал лист с записями как неопровержимое свидетельство моего интереса к роду Гург. Можно, конечно, поступить в лучших традициях шпионского романа и попытаться за пару секунд разжевать и проглотить злополучную бумагу. Но даже страшно представить, как это будет выглядеть со стороны. Боюсь, после такой выходки даже иммунитет к ментальной магии не спасет меня до допроса Джестера. Как он сам недавно сказал, любой блок возможно сломать.
Поэтому будем играть в открытую.
И я безмятежно улыбнулась, глядя на хмурого инквизитора.
– Зашел проверить, как у тебя дела, – сказал он. Заложил за спину руки и неторопливо подошел ко мне.
– Замечательно, – прощебетала я. – Вот… читаю.
– Вижу.
Джестер остановился около стола. Его взгляд тяжело упал на бумагу.
Под ложечкой как-то неприятно засосало, Разумом я осознавала, что не совершила ничего дурного. В конце концов, Джестер сам дал мне разрешение воспользоваться его библиотекой.
– Историю, стало быть, изучаешь, – с непроницаемым выражением лица протянул Джестер.
– Совершенно верно. – Я кокетливо взмахнула длинными ресницами и невинно уставилась на Джестера снизу вверх.
– Сама догадалась или кто-нибудь подсказал? – сухо осведомился Джестер.
– А что тебе, собственно, не нравится? – нарочито удивилась я. – По-моему, это логично: заняться изучением истории того рода, в который я чуть не вошла на правах жены Петера.
– Я думал, тебя больше интересует правящий род, – скептически возразил Джестер.
– А меня все интересует, – парировала я. – Знаешь ли, люблю читать.
– Ну и какие выводы ты сделала из прочитанного? – Джестер подчеркнул ногтем указательного пальца фамилию «Гург».
– Вынуждена констатировать, что женщины рода Гург отличаются крайней любвеобильностью, – прощебетала я. – Гессанта родила не от мужа. Розалия – вне брака. Твоя жена на их фоне кажется наиболее порядочной.
Джестер внезапно запрокинул голову и весело расхохотался.
Я с невольным облегчением перевела дыхание. Повезло, что не рассердился.
– Надо же, а я никогда об этом не задумывался. – Джестер прекратил смеяться так же неожиданно, как и начал. Оттер заслезившиеся от приступа внезапного веселья глаза и уже мягче посмотрел на меня. Добавил: – А ведь и впрямь, определенная закономерность просматривается.
– Значит, Розалия действительно родила вне брака? – тут же клещом вцепилась я в нее. – И кто же отец Гессанты?
– Э-э, нет! – Джестер шутливо пригрозил мне пальцем. – Дорогая моя. Рядом с тобой есть тот, кто куда лучше и полнее ответит на все твои вопросы. С моей стороны было бы просто невежливо и некрасиво пересказывать тайны чужого рода. Особенно в присутствии представителя этого рода.
– Почившего представителя, – хмуро исправила я.
– Да, но… – начал было Джестер и вдруг замер.
Резко вскинул голову, как будто к чему-то прислушиваясь, и совсем по-собачьи втянул в себя воздух затрепетавшими ноздрями.
Что это с ним?
Впрочем, долго гадать о причинах этого поведения не пришло. Почти сразу в коридоре послышался быстрый топот, Энни едва успела посторониться – и в библиотеку буквально влетел бледный сутулый темноволосый мужчина средних лет в черном фраке дворецкого.
– Господин Курц, – сипло проговорил он, силясь отдышаться после стремительного бега. – Прибыла ваша супруга, госпожа Курц.
Я аж скрипнула зубами от этого представления. Как же все-таки неприятно слышать, что Джестер женат!
– Демоны, – чуть слышно выругался Джестер. – Почему так рано? Мы же договаривались, что она прибудет завтра.
– Госпожа Курц прибыла не одна, – предупредил слуга. – С нею ее отец, Этан Гург.
Хваленое самообладание Джестера едва не покинуло его. Он переменился в лице и так свирепо взглянул на мужчину, принесшего ему дурную весть, что бедняга вновь согнулся в глубоком поклоне.
