— Не надо! — жалобно пищит Катя, хватаясь за выходящего из-за стола Дамира, — Может пойдем, а???
— Не переживай, я быстро, — хмыкает красивый козел, вызывая у многоопытного Сани чуть ли не истерический смех.
Мне становится совсем не по себе. Ну куда вот этот Дамир лезет, а? Если он наивно полагает, что Саня просто качок, тягающий железо в спортзале ради селфи, то это он очень зря. Саня — профессиональный боец…А судя по взгляду Емельянова, профессиональный боец, готовящийся убивать.
— Сань, не надо, а? — это встреваю уже я, с мольбой заглядывая Емельянову в глаза, — Ничего ж такого не произошло.
— Он тебя обидел. Будет знать! — отрезает Саня.
— Са-а-ань… — просительно скулю я, тоже подрываясь с дивана.
— Выйдем? — в это время деловито интересуется Дамир, закатывая рукава рубашки.
— Да и тут тебе по лбу дам, — почти дружелюбно басит Саня, — Одного раза хватит с тебя.
— Ну, как знаешь, — Дамир разводит руками, с сомнением оглядывая забитый людьми клуб, то ли высматривая охранников, то ли ища место поудобней…
И тут Саня бросается вперед. Так быстро, что я успеваю только охнуть, не до конца уловив его движение. И охаю еще громче, когда становится понятно, что Дамир в отличие от меня не зевал, и успевает отклониться в сторону, из-за чего Саня пролетает мимо, а потом и вовсе спотыкается о подножку и грузно валится на пол.
Сердечный ритм бешено тарабанит в ушах, в кровь впрыскивается ударная доза адреналина, на губах застревает протестующий крик, когда я словно в замедленной съемке вижу, как этот красивый козел разворачивается на пятках к повалившемуся ничком и распугавшему людей на танцполе Сане, делает быстрый шаг в его сторону и…
Я не уверена: музыка долбит, кто-то кричит, стробоскопы мигают во мраке, выхватывая статичные картинки…Я не уверена, но мне кажется, что этот Дамир собирается наступить Сане прямо на лицо. И я с криком бросаюсь на него, рефлекторно вспоминая, с каким удовольствием я луплю на тренировках боксерскую грушу…
Ударить человека — это совершенно особенное, ни на что не похожее ощущение.
Это больно без перчаток, это будоражаще и это что-то такое запретное, от чего тебя буквально сносит от разом захлестывающих эмоций.
Так сильно, как сейчас, я еще не ударяла человека никогда. Дамир был выше меня, стоял ко мне боком, и единственное болезненное место, до которого я могла с комфортом дотянуться, была его челюсть. И то получилось немного смазано — под подбородок слева. Рука тут же онемела от вспышки боли в костяшках, Дамир резко мотнул головой и пошатнулся, теряясь. Я скрючилась, обнимая ушибленную ладонь. Санька успел подняться…
И тут подскочили охранники, которым я сейчас была искренне рада.
Ну, вот и отлично, сейчас вышвырнут нас и все. Лишь бы на улице не продолжился весь этот дурдом.
* * *
Как нас оперативно вывели в светлый холл, я почти не поняла — всё еще пребывала в легком шоке от своей собственной безрассудной смелости. Иллюзий я не питала — если бы этот Дамир захотел и успел бы мне ответить — он бы меня к праотцам отправил одним ударом. Может и не такой мощный как Саня, но все равно внушительный красивый козел обладал еще и, как показала эта короткая драка, неплохим опытом и отличной реакцией. От меня он пропустил удар только потому, что и в страшном сне его не ждал.
И, судя по тому, как он сейчас сверлил меня тяжелым взглядом исподлобья, потирая распухшую слева челюсть, поверить в произошедшее Дамир не мог до сих пор. Я невольно попыталась подойти поближе к Сане под этим прибивающим к полу взглядом, но охранник лишь сильнее перехватил меня за локоть, и я послушно замерла.
— Дамир Тигранович, вы? — удивленно воскликнул один из секьюрити и отпустил красивого козла, отступая от него на шаг, — Простите, темно там! Не разобрались.
— Ничего, понимаю, — Дамир с брезгливо — хмурым видом стал обратно раскатывать засученные рукава рубашки. И будто невзначай кивнул в нашу с Саней сторону.
— Этих на улицу.
— Да, — с готовностью отчеканил охранник, держащий Саню, и тут же подтолкнул его в сторону входной двери.
Дамир в последний раз мазнул по мне непроницаемым взглядом, погладив припухшую челюсть, в сторону Сани даже не повернулся и ушел обратно на танцпол.
— Козел, — пробубнил Саня себе под нос.
Я согласно кивнула, ощущая какое-то невероятное опустошение внутри. И смутную обиду…
Он ведь решил, что я "парень"…Так неприятно от этого было почему-то. Понятно, что в клубе темно, и моя прическа, одежда…Но все равно внутри раздражающе скребло.
Интересно, а вот он меня сейчас в холле увидел при свете и…Что подумал?
Сама я себя считала симпатичной…Саня вот считал, что даже очень…А этот??
Черт, почему я вообще об этом думаю!
Я тряхнула головой, пытаясь выкинуть из нее красивого козла Дамира. Все равно, сто один процент, что и не увижу его больше никогда. И это хорошо.
На улице было по- весеннему свежо.
Если днем уже устоялась вполне теплая погода, то ночью отметка на столбике термометра еще подкрадывалась к нулю. Я зябко поежилась, вжикая молнией куртки до самого горла, спрятала подбородок в высокий ворот, косясь на удаляющихся секьюрити. Последний заходящий охранник громко хлопнул входными дверьми, всем своим видом показывая, что дорога в клуб нам с Саней теперь заказана.
Я закатила глаза и ударила себя по карманам, ища пачку сигарет.
Чё-ё-ёрт. Дерьмовый, дерьмовый вечер. Совсем. Осталась без сигарет в этой суматохе.
— Ну, что, Жек, такси? — вздохнул Саня, приобнимая меня за плечи.
Достал телефон из кармана джинсов и, открывая нужное приложение, тихо засмеялся:
— А хорошо ты его, конечно. Но больше так не делай, а если бы он в ответ?
— Больше не буду, да. Я что-то прям сама себя испугалась, — согласно кивнула я, — А Катя как же? А Эдик?
— Звони Кате, я — Эдику. Если что, без них уедем. Взрослые, сами разберутся, — отмахнулся Санек.
2.
Сквозь плотную муть, царящую в голове, едва различаю трезвон будильника. Шипя, тянусь к телефону, вырубаю мелодию с третьего раза и снова проваливаюсь в вязкий сон.
В следующий раз приоткрываю один глаз, когда Саня, оставшийся спать на диване в гостиной, начинает тормошить меня за плечо.
— Женька, тебе на работу не надо?
— Отвали, — хриплю в ответ грозно и запускаю в него подушкой.
— Ну, как знаешь, я пошел, — хмыкает Емельянов и отстает.
Я снова плотно закрываю глаза, проваливаясь в сон.
Как хорошо, что у меня английский замок и провожать Саню не надо. Конечно, пару раз я оставалась из-за этого несчастного самозахлопывающегося замка в одних тапочках на лестничной клетке. Но это лишь доказывает, что нет в жизни совершенства.
