— О-о-ох-х-х…М-м-м… — я начинаю мычать и стонать на каждой ускоряющейся фрикции, потому что это невозможно терпеть.
Лоно горит огнем, конвульсивно сжимая таранящий член, перед глазами прыгает и плывет. Шумное, быстрое дыхание Дамира, его резкие, рваные движения, все говорит о том, что он тоже близок.
Его рука с моего плеча перемещается на затылок. Пальцы скребущим жестом пытаются сгрести слишком короткие для этого волосы и оттянуть их назад. Какое-то глубоко инстинктивное движение мужчины по отношению к распростертой под ним женщине, которое со мной невозможно. И я чувствую, как это буквально разрывает его.
Мужское дыхание сбивается, превращаясь в тихий требовательный рык. Дамир перехватывает меня за плечи, зажимая мою шею в локтевом сгибе, и резко дергает на себя, заставляя до предела прогнуться в пояснице. Расплетает наши пальцы и накрывает освободившейся рукой мою промежность. Немного больно и щекотно тянет за короткие светлые волоски, а потом сжимает ладонью лобок, давя на клитор. Мое тело вытягивается в струну, напрягаясь, мышцы набухшего лона сильнее сжимают член, двигающийся внутри. Я замираю, переставая дышать. Дамир дергается резче и глубже, хрипло стонет, прижимаясь сзади губами к основанию моей шеи. Еще один глубокий толчок, и он прикусывает меня за холку, словно какой-то зверь. Меня так пробирает в этот момент, что тело постреливает острым, болезненным спазмом. Ярким, но слишком коротким, почти вынужденным. Дамир рычит, чувствуя мой оргазм и резко выходит, кончая мне на ягодицы. Горячая, пульсирующая головка трется о кожу, размазывая сперму по бедру.
Дамир поворачивает мою голову к себе и коротко, небрежно целует в уголок губ. Еще раз прижимается лбом к моему затылку, коротко, шумно выдыхает и наконец отпускает, делая шаг назад. А я словно деревенею. Так и стою со спущенными колготками и задранной юбкой, опираясь ладонями о кухонную столешницу и пытаясь прийти в себя.
Я что…кончила это этого??Он же меня как…Бл…
Вздрагиваю, выныривая из внутреннего шторма, только когда ощущаю прикосновение бумажного полотенца к своим ягодицам. Надо же, вытирает…На губах расцветает едкая улыбка. Заботливый какой…
— Спасибо, я сама, — отбираю у него салфетку и быстро привожу себя в относительный порядок.
Дамир недовольно поджимает губы, но пережитый оргазм еще не отпустил его. Черные глаза не так режут по- живому, поддернутые чувственной ленивой дымкой. Так что он просто передергивает плечами, мол «да как хочешь», и подходит к кофемашине, слегка отодвигая меня, чтобы заварить себе эспрессо…
Бесит меня!
— Ну, что? Теперь можем идти? — я просто не могу сдержать вдруг вспыхнувшее во мне ядерным грибом раздражение.
От непонятной, почти животной потребности вцепиться в это невозмутимое бородатое лицо и расцарапать его, зудят пальцы.
Дамир делает глоток, сканируя меня черными глазами поверх чашки, и демонстративно медленно опускает ее на столешницу.
— Да, ТЕПЕРЬ можем. Только оденусь — минуту подожди.
И, больше ничего не добавив, уходит в спальню.
16.
Когда Дамир появляется в коридоре, идеальный до зубовного скрежета в своей белоснежной рубашке, темно-синем костюме и галстуке, я уже подпираю спиной входную дверь, сгорая от нетерпения.
После всего произошедшего меня буквально размазывает от усталости, пережитого нервного напряжения, недосыпа и все-таки накрывающего муторного похмелья. Еще и живот от голода начинает крутить, а запах остывающего бекона так и тянет с кухни…Зря я отказалась…
А еще курить страшно хочется…
И пару раз посещает мысль не дождаться Керефова и сбежать, но…Что-то держит. Возможно, у меня не осталось сил воевать с ним, а, возможно, просто греет мысль, что не надо вызывать такси и уже через полчаса я наконец окажусь дома.
Черные прищуренные глаза заполнившего собой пол коридора Дамира мажут по моим ботинкам, коленкам, бедрам, застегнутой наглухо куртке, скрещенным на груди рукам и стопорятся на искусанных за эти сутки губах.
— Ты спешишь куда-то? — ровно интересуется Дамир, косясь на дверь за моей спиной и забрасывая объемную спортивную сумку, совсем не вяжущуюся с его классической одеждой, себе на плечо.
— Нет, — насупившись, тихо отрезаю.
На моё "нет" в его черных глазах опять явно вспыхивает подавляемое раздражение, но быстро гаснет, сменяясь непроницаемым спокойствием.
— Ясно… — бормочет себе под нос, надевая ботинки.
Резко отстраняюсь от двери, когда Дамир тянет руку, чтобы ее открыть. У Керефова под скулами прокатываются желваки и во взгляде опять мелькает что-то нехорошее. Воздух плотнеет. Я буквально кожей ощущаю, как он заводится…снова. Поэтому делаю самое, на мой взгляд, разумное — пулей вылетаю из квартиры, как только он открывает дверь. Мысль ехать с ним вдвоем в машине уже не кажется мне столь удачной. Я неимоверно устала это этого напряжения рядом с ним. Хочется просто выдохнуть. Одной. В тишине. Всё.
Забиваюсь в дальний угол лифта, потирая лоб и прикрыв глаза. Дамир, ни слова не говоря, заходит следом и нажимает на минус первый. Лифт плавно везет нас вниз, и сердце стучит быстрее от непрошенных воспоминаний, как мы в первый раз оказались в лифте вдвоем. Я точно помню, что до того момента, я его совершенно как женщина не интересовала. Я во всем виновата сама…
А сейчас? Что это? Спортивный интерес? Просто желание сделать поперек? Он ведь видит, что я…
Лифт дергается, останавливаясь и прерывая мои бессвязные мысли. Дамир поправляет сумку на плече и направляется к своей припаркованной машине, не оборачиваясь на меня. Покорно плетусь за ним, исподтишка разглядывая его высокую спортивную фигуру, облаченную в классический костюм. Внизу живота что-то предательски сжимается — ему так идет…
Наверно, я совсем сумасшедшая, что чувствую себя сейчас такой разбитой. Катька бы точно прыгала от счастья довольной мартовской кошкой…
— Садись, — бросает Дамир, пикая сигнализацией.
Я забираюсь на переднее пассажирское и жду, пока он кинет сумку в багажник и займет водительское сидение.
— На тренировку потом? — вяло интересуюсь, чтобы хоть что-нибудь сказать и нарушить гнетущее безмолвие в салоне.
— В костюме? — язвительно хмыкает Дамир, выгибая бровь, а затем отрывисто добавляет, — Нет.
И это "нет" так идеально повторяет тон моего "нет", сказанного в коридоре, что я невольно вздрагиваю и, нахмурившись, отворачиваюсь к окну.
Какой он всё-таки, а…Вредный.
Дамир в это время включает зажигание, выруливает с парковки и, проехав двор, плавно вливается в плотный поток машин. Рассеянным взглядом слежу за пейзажем за окном.
Набережная Невы всегда прекрасна. Сейчас, в утренних солнечных лучах, темная вода блестит и искрится, быстро неся свои воды в Финский залив. Каменные старинные дома на том берегу сменяются стеклянными современными бизнес-центрами и зелеными островками небольших парков, и пришвартованные кое-где кораблики, накрытые брезентом, ожидают начала судоходства. Машина едет плавно, убаюкивая меня. И даже тишина, царящая в салоне, постепенно перестает так угнетать.
