– Круто! – оценил Купер, когда она повернулась к нему с довольным выражением лица. – У тебя прямо талант.
Некоторое время они вопили по очереди, пока не выдохлись. С каждым разом Куперу становилось легче, но ведь он сегодня принёс сюда меньше груза, чем обычно. А вот крики Джесс были пронзительными, надрывными. Раньше Купер не замечал такого накала чувств у младшей сестры. Кажется, характер у неё был куда сильней, чем он думал.
Когда они прокричались, на обоих снизошло умиротворение, уже знакомое Куперу.
– И часто ты сюда приходишь? – спросила Джесс, разглядывая город.
– Каждый раз, когда злюсь и не знаю, что с собой сделать.
– То есть всё время? – ухмыльнулась Джесс.
– Где-то так, – но, едва договорив, Купер понял, что это уже не совсем правда.
Больше трёх лет ярость была ему верной спутницей. Однако теперь, стоя на мосту рядом с Джесс, он ощутил, что вроде бы уже выкричал всю боль от их семейной беды. Похоже, этот колодец иссяк. Купер оглядел старый мост с разбитым асфальтом и ржавыми перилами и подумал, что, возможно, пришёл сюда в последний раз.
– Эй, люди!
Купер первым обернулся на голос, долетевший откуда-то слева. И тут Джесс спросила:
– Это что, Гас?
Он бежал к ним с южной стороны моста, одетый в неизменный свитшот, и махал одной рукой, а другой прижимал к боку толстый блокнот. Лицо у него было отчаянное, и Купера охватила тревога: вопреки плану, они впервые за несколько недель оказались втроём в одном месте.
Джесс, видимо, подумала о том же:
– Может, мне пойти домой? – спросила она.
Но прежде чем Купер ответил, запыхавшийся Гас подбежал к ним и согнулся, упёршись руками в колени.
– Привет! – сказал он. – Вас не было дома, и я решил поискать здесь.
Купер повернулся к сестре.
– Жди меня у светофора, – он указал на развязку под мостом, возле поворота к дому.
Джесс повернулась, чтобы уйти, но Гас вскинул ладонь:
– Нет, подожди. Я буквально на минутку.
– Ну ладно… – Купер переводил взгляд с друга на сестру. Машины почти не двигались. В воздухе висела пелена выхлопных газов.
– Я знаю, что опасно, но надо было с вами увидеться. Попрощаться.
– Что? – в один голос ахнули Купер и Джесс.
Гас выпрямился.
– Ну да. Есть хорошая новость: больше нам ничего не надо придумывать. И есть плохая: меня отправляют домой прямо сейчас.
У Купера отнялся язык. Он, конечно, знал, что Гас когда-нибудь вернётся к родителям в Оклахому. Не может же он вечно жить с бабушкой. Но Купер не думал, что это случится так скоро.
– А как же школа? – спросила Джесс.
– Вот именно. Ты же не можешь уйти до конца четверти, – сказал Купер, сам понимая, как глупо это звучит. Как будто никто никогда не менял школу посреди года! Но не мог же он взять и выпалить истинную причину своего протеста: Гас нужен ему здесь. Нужна их дружба. Он не может ещё раз потерять близкого человека. Вместо этого Купер спросил: – У тебя родители хоть что-то решили?
– Да кто их знает, – печально усмехнулся Гас. – Это бабуле надоело со мной возиться. Ладно, всё будет в порядке, – трудно было понять, кого он уговаривает: Купера с Джесс или самого себя.
– Если твоих родителей вечно нет дома, какая им разница, где ты? Поживи пока у нас! – Куперу вспомнились мамины слова: «Я опять становлюсь собой, когда могу поделиться с кем-то радостью». – Если уедешь, ты же будешь совсем… один.
– Ну да. Но что ж поделаешь, Куп, – сказал Гас. – Мне тоже туда неохота, но я рад, что побыл тут хоть немножко. Что мы познакомились. У меня давно… да я уже не помню, когда у меня были такие друзья, как вы двое.
У Купера защипало в глазах, а в горле встал комок. Он кивнул Гасу, согласный с каждым его словом.
– Ну всё. Мне пора, – сказал Гас и медленно отступил на несколько шагов. Джесс подбежала к нему и крепко обняла. Гас в ответ прижал её к себе, но Купер обнаружил, что не может сдвинуться с места. Никаких слов, никаких объятий. Каждая жилка в его теле отказывалась прощаться.
Гас, кажется, всё понял. Он тепло улыбнулся Куперу и помахал рукой, а потом развернулся и зашагал прочь.
– Значит, всё кончилось? – тихо спросила Джесс.
Купер не сразу понял, что она имеет в виду. Он совсем забыл про Елену и нависшую над ними беду. Сейчас ему было почти всё равно. Больше всего на свете он хотел, чтобы друг остался, и плевать на любую опасность.
– Как же погано, – прошептал Купер, отвернулся и запустил в волосы всю пятерню. Это была совсем другая боль – не та, от которой ему хотелось яростно вопить на всю реку. Сейчас он, наоборот, чувствовал себя выжатым. Опустошённым.
В это самое мгновение послышался отрывистый громкий треск, похожий на удар биты по мячу.
Звук раздался где-то у них под ногами. Купер и Джесс как по команде опустили головы.
– Что это было? – спросила Джесс тонким голоском. – Кто-то в кого-то врезался?
Купер не ответил. Не мог. Потому что смотрел на дальний конец моста.
На неё.
С северной стороны к ним шагала Елена. Её светлые, почти белые волосы развевались на ветру. Герб вигилантов ярко блестел в лучах вечернего солнца. Глаза ворона отсвечивали красным. Горели золотом рукояти мечей.
– Ох, нет, – выдохнула Джесс.
Они с Купером дружно развернулись и увидели: Гас ещё на мосту, хоть и отошёл довольно далеко в сторону юга.
Они были все вместе. Втроём.
Беда наконец пришла.
Глава 28
– Бежим! – заорал Купер, и они с сестрой помчались вслед за Гасом. Как же можно было это допустить? Ведь они целыми неделями держались на безопасном расстоянии друг от друга.
Купер глядел вперёд, надеясь, что Гас уже дошёл до конца моста. Вместо этого он с ужасом увидел, что друг повернулся и шагает обратно, навстречу им.
– Гас! – завопил он. – Назад! Уходи с моста!
Воздух снова вспорол громкий треск, и, хоть на первый взгляд всё осталось по-прежнему, вслед за ним послышался жалобный стон металла, гнущегося против воли.
Купер мчался мимо стоящих машин, с отчаянием понимая, что никто из водителей и пассажиров не слышит зловещих звуков: в каждом салоне играет радио или музыка с телефона. Какая огромная, безнадёжная пробка! Что же делать – стучать в окна и убеждать людей, что мост рушится? Сколько времени ещё у них в запасе?
Словно отвечая на последний вопрос, мост оглушительно затрещал в третий раз. Теперь по нему прошла сильная дрожь.
