Они прокатились по асфальту метров десять и упёрлись в передний бампер чьей-то машины. В последний раз их оглушили грохот и плеск воды, а затем воцарилась странная тишина, которую лишь подчёркивали два далёких автомобильных гудка, надсадно вопившие на другом берегу.
Внезапно всё кончилось.
Купер и Джесс сидели метров на двадцать ниже той точки, где были несколько секунд назад. Нижний конец их пролёта упирался в землю у реки. Вокруг были деревья, а за ними тянулся узкий проезд.
– Ты как? – спросил Купер.
– Вроде ничего, – сказала Джесс. На лице у неё сохли дорожки слёз.
Кое-как они встали на ноги. Ладони у обоих были в крови, а одежда изорвана. Последний пролёт моста согнулся пополам, как огромная буква L. Одна часть указывала прямо в небо, цепляясь за устоявшую опору. Другая часть распласталась по берегу. Всюду валялась искорёженная арматура. Пролёт, который чуть было не упал вместе с ними, лежал в реке.
Джесс взяла Купера за руку, и вдвоём они побрели на твёрдую землю, обходя обломки моста и помятые машины.
– Дети, вы целы? – спросил какой-то мужчина, помогая им сойти на траву. Кровь сочилась из пореза у него на лбу.
– Вроде да, – сказала Джесс.
Оказавшись на берегу, Купер и Джесс отошли подальше, чтобы окинуть взглядом место катастрофы. Их глазам предстала немыслимая картина. Большая часть моста скрылась под водой. Вокруг были разбросаны машины, будто ребёнок расшвырял игрушки в приступе ярости. В воздухе висела густая вонь дыма, бензина и горящего масла. На противоположном берегу лежал смятый кусок дорожного полотна, примерно такой же, как рядом с ними. Некоторые участки моста ещё свисали с опор под фантастическими углами.
Джесс уткнулась лицом в плечо Куперу. Он обнял сестру, жалея, что сам не может вот так же уткнуться в кого-то большого и сильного.
Тишина продержалась несколько минут, а затем со всех сторон понеслись звуки. Крики, сирены, рыдания.
Но Купер и Джесс ещё долго стояли без движения, наблюдая за происходящим.
Наконец Джесс сказала:
– Они ведь там, да?
– Да, – шёпотом ответил Купер. – Они там.
Неопознанные и безымянные, как всегда.
Глава 29
Они не сумели спасти Елену. И Гаса.
Елена и Гас вернулись в Промежутье и теперь, наверное, готовились к новой катастрофе. Или…
При мысли об их судьбе в груди у Купера словно открылась рана. Глядя на завесу пыли и дыма над развалинами моста, он отчаянно силился поверить, что всё каким-то образом наладится. Может быть, золотые ворота в Промежутье наконец откроются и впустят Елену с Гасом. Неужели они до сих пор не заслужили право попасть туда?
Но почему же именно теперь должно быть иначе? Елена и Гас выполнили очередное задание. Пойти в мир живых, умереть, вернуться. И ещё раз. И ещё.
Джесс медленно отвернулась от ужасной сцены и прошептала:
– Надо идти домой.
Купер бросил прощальный взгляд туда, где раньше был мост, и ощутил во рту горечь. На него навалились чувства бессилия, потери и собственной никчёмности. Он бросил в беде Елену и Гаса и ничем не помог другим людям на мосту. А их было так много. Так много!
Они прошли всего полквартала, когда Купера накрыла неодолимая волна горя. Мальчик согнулся пополам и упёрся руками в колени, чтобы не упасть. И заплакал. Громко, не сдерживаясь и не стыдясь. Он оплакивал всех тех, кто не успел уйти с моста, и мучения своей сестры, и жертву, которую принесла Елена – ещё раз. И Гаса, своего лучшего друга.
Джесс подошла к брату и обхватила его руками. Купер слепо, отчаянно вцепился ей в плечи, затем обнял за шею и зарылся лицом в волосы. Он как будто переложил на сестру часть невыносимого бремени. И она устояла.
Джесс прижимала его к себе и ласково гладила по затылку, как он сам столько раз утешал её. Она не стала говорить: «Ш-ш-ш, тихо, тихо» или «Всё хорошо». Всё было плохо. И когда теперь будет хорошо?
– Мы ничего бы тут не изменили, Джесс, – сказал Купер. Мост, развод родителей, болезнь сестры… как много в жизни того, перед чем они совершенно бессильны. От этой мысли колени у него подогнулись. Джесс даже не дрогнула.
Когда мальчик наконец выпрямился и отпустил сестру, она кивком указала на дневник Гаса, всё ещё зажатый у него в руке.
– Мне кажется, нужно его прочитать.
– Не… не знаю, смогу ли я.
– Но ведь Гас нам зачем-то его оставил.
Джесс легонько потянула Купера в сторону, усадила на бордюр, а сама села рядом и забрала блокнот. Положив его на колени, девочка провела рукой по обложке, заметно истрепавшейся.
Купер не стал ей мешать, но отвернулся.
– Он знал. Гас с самого начала знал все ответы.
Джесс принялась листать блокнот.
– Смотри, как похоже на письмо, что ты нашёл у них в доме. И вот ещё. – Она открыла блокнот на середине, где явно не хватало вырванных страниц. – Почерк везде тот же самый. Это было не Еленино письмо, а Гаса. Вернее, сестры Елены.
Купер кивнул.
Джесс пролистала десятки записей: хроники событий, которые начались ещё в XIX веке. Происшествия в Перу, Калифорнии, Тибете, Японии, Канаде, Австралии. Трагедии, о которых забыл мир.
– Помнишь, как Гас тогда сказал, что будет звонить бабушке, и вышел во двор? Наверное, он звонил не миссис Гриммс, а Елене. Предупреждал, что мы уже много чего знаем. Вот почему она не стала с нами разговаривать, захлопнула дверь у тебя перед носом и больше не сидела на качелях.
Да уж, Гас завязал мудрёный узел. Купер понял, что распутывать его придётся долго. Телефонный звонок, поездки в автобусе, обед, который они вместе ели в кабинете миссис Вишинград… мальчик как будто решал задачку с подвохом, где заставляют считать, сколько человек вошло в поезд на каждой станции, а в конце спрашивают, какого цвета глаза у машиниста. Они с Джесс не сумели ответить правильно, потому что задавали не те вопросы.
И вдруг Джесс звонко хлопнула ладонью по раскрытой странице.
– Купер, а вот это из Англии! – она торопливо пробежала пальцем по тексту. – 1928 год. Наверное, про тот поезд.
Водя пальцем вдоль строчек и перескакивая от одного важного места к другому, Джесс принялась читать вслух.
– «Сладкая горечь… Меня ещё ни разу не отправляли на задание домой. Электрические фонари, мотоциклеты, автомобили… Вокзал Темпл-Мидз в Бристоле…» Вот оно, Куп! Поезд, который разбился в Чарфилде, шёл из Бристоля! – Теперь Джесс принялась читать всё подряд.
При виде него у меня упало сердце. Мальчика в опрятной школьной форме вела за руку довольно-таки суровая дама средних лет. На голове у него сидела кепка. Судя по тому, как ярко и отчётливо виделся мне этот мальчик, он и был моим подопечным.
