Возле стола стоял стул. На его спинке висел тёмно-синий школьный жакет.
Купер ещё чуточку подкрутил телескоп и всмотрелся в золотую эмблему. Краешек герба тонул в складках ткани, и всё же мальчику было отчётливо видно большую птицу, раскинувшую крылья на фоне двух перекрещённых мечей.
Джесс оказалась права: точь-в-точь как на рисунке в газете.
Только рисунок был чёрно-белый, а теперь стали заметны красные полоски-стежки на эфесах мечей – под цвет огненных птичьих глаз. По нижнему краю эмблемы змеилась какая-то надпись. «Vigilantes U…» – прочёл Купер. Остальное закрывала складка.
– Что это за язык? – удивлённо шепнул мальчик. – Ви-ги-лан-тес, – по складам прочёл он непонятное слово. Было в нём что-то смутно знакомое. Вроде бы вигилантами называют людей, которые берут правосудие в свои руки?
Купер ещё раз оглядел комнату. Он понимал, что выходит за рамки «расследования». Сходство эмблемы с газетным рисунком уже подтвердилось. Надо было убрать телескоп назад, в шкаф. Но любопытство не давало покоя. Ужасно хотелось посмотреть, не найдётся ли в комнате ещё чего-нибудь интересного. Поддавшись соблазну, Купер снова нацелил объектив на стол.
– Стоп! Что за…
На столе стояла керамическая вазочка.
Без карандашей.
Неужели кто-то зашёл в комнату и забрал все карандаши, пока Купер разглядывал эмблему на жакете? Он торопливо подкрутил колёсико. Нет, в спальне по-прежнему пусто.
Мог ли он не заметить, что кто-то вошёл и вышел? Конечно нет – что за ерунда! Так куда же делись карандаши? Всего минуту назад их было шесть штук, он посчитал! И даже прочёл марку: «Тайкондерога». Купер нацелил телескоп на книжную полку – проверить надписи на корешках.
– Что это ты делаешь?
Мальчик так стремительно рванулся прочь от телескопа, что чуть не свалил его со стола. Обернувшись, он увидел в дверях Джесс. Рот у сестры приоткрылся от изумления; с руки свисал недоплетённый бисерный браслет.
– Ничего! – крикнул Купер слишком громко. Он вряд ли смог бы вести себя подозрительней, даже если бы очень постарался.
– Врёшь! Ты что, разглядывал форму той девочки?
– Вот ещё, – он сунул руки в карманы и украдкой огляделся по сторонам. Телескоп торчал на столике у окна, нацеленный прямо на соседский дом. Улики говорили сами за себя.
– Ну точно! Значит, поиздевался надо мной и решил разгадать тайну сам?
– Да ничего я не решил. И нет тут никакой тайны. Я просто хотел посмотреть, что за эмблема. Вот и всё.
– Хотел забрать себе всю славу! – Джесс швырнула в него браслетом, но промахнулась. Браслет шлёпнулся на пол между ними.
– Джесс! Ну какую ещё славу?
– Ладно, – сказала Джесс. – Верю. Ты ничего не расследовал за моей спиной. Ты просто подглядывал в окно за девочкой. Так? – Она скрестила руки на груди и торжествующе ухмыльнулась.
– Что ты несёшь?! – прошипел Купер, понизив голос, хоть в доме и не было никого, кроме них.
Джесс издевательски чмокнула губами, изображая поцелуй, и руками будто бы обняла невидимую фигуру перед собой.
– Прекрати.
– Вот подожди, я ещё маме скажу! – она повернулась и сделала несколько шагов к двери, едва не подпрыгивая от злорадства.
– Ну да! – выкрикнул Купер ей вслед. – Я искал информацию.
Джесс остановилась и нарочито медленно повернулась к брату.
– И что?
Купер с трудом подавил стон. Победа младшей сестры больно ударила по его самолюбию. Легче было бы выдрать зуб, чем признаться, что её загадка оказалась интересной. Но ведь иначе мама подумает, что он грязный извращенец, и будет ещё хуже!
– Если я расскажу, что видел, обещаешь не говорить маме?
Джесс выгнула бровь и склонила голову набок.
– Допустим.
– Вот, смотри. – Купер взял со стола листок бумаги и быстро набросал эмблему по памяти, добавив детали из нижней части, которой не было на картинке в газете. – Верх совпадает, но внизу есть ещё какой-то девиз. Там написано не по-нашему: «Vigilantes», потом буква «U», а дальше я не разглядел.
– Как-как? Вигилантес? Что это за слово?
– Похоже на вигилантов. Это такие… сейчас, подожди. – Купер взял компьютер и открыл словарь. – Вот. «Вигилант – тот, кто в обход правовых процедур занимается преследованием лиц, обвиняемых в настоящих или вымышленных проступках и не получивших заслуженного наказания. Цель вигиланта – привести в исполнение собственный приговор, восстановить справедливость. Синонимы: мститель, каратель».
– Ничего себе! – воскликнула Джесс. – Что там у них за школа?
– Может, вместе с другими словами смысл меняется?
Если эмблема действительно та же самая, что на одежде погибшего мальчика, значит, у них с Джесс теперь больше информации, чем было у полицейских в 1928 году: ведь они-то видели герб почти полностью! Купер передал ноутбук сестре.
– Ну-ка, посмотри: может, найдёшь их школу по новой картинке? Я уберу телескоп, а потом спущусь за планшетом и тоже поищу.
Когда он вернулся в свою комнату, Джесс сидела на кровати, уткнувшись носом в компьютер.
– Слушай, а как ты вообще нашла эту статью про крушение? – спросил Купер. – Что, вот так вдруг полезла в интернет, случайно прочитала про те поезда, а потом рассмотрела эмблему у соседки?
Джесс не ответила.
– Джесс! – сказал Купер, когда молчание затянулось. – Если мы с тобой в доле, давай-ка выкладывай.
– Ну… – смущённо пробормотала сестра, – понимаешь, я хотела побольше про неё узнать.
– Про соседскую девчонку? Зачем?
– Да просто… – Джесс замялась.
– Что?
– Ну, мне было интересно. Она с нами не разговаривает, но всё время сидит там, на фоне роскошного дома. Прямо кинозвезда. И каждый день ездит в какую-то хорошую, дорогую школу.
Купер медленно выдохнул. Сестра мечтала о частной школе, хотя уже давно ничего не говорила вслух. Это началось, когда у неё обнаружили диабет. Несколько раз ей становилось плохо прямо на уроке. После каждого приступа Джесс упрашивала родителей перевести её в другую школу. Девочке казалось, что жизнь станет намного лучше среди новых людей, которые не будут глядеть на неё с жалостью или опаской, как на хрупкую вазу. Почему-то ей не приходило в голову, что диабет никуда не денется даже в новой школе.
– Она такая необычная и красивая, – продолжала Джесс. – Я решила погуглить про эмблему и узнать, где учится соседка. А вместо этого нашла статью про крушение.
Купер знал: мама сейчас сказала бы Джесс, что она сама необычная и красивая и необязательно носить модную форму и ходить в дорогую школу, чтобы быть неповторимой личностью. Он попытался выговорить что-то в этом духе, но слова не шли с языка. Братьям такие нежности не положены. Поэтому Купер просто сел рядом с Джесс и мягко сказал:
