– Какая же ты молодец, Варвара! Какая же ты молодец…
Вот ведь и правда, эта гулящая девчонка (тайный агент!) подумала так, как должен был думать Миша! Скобей-то – неграмотный. Но грамотцу-то кто-то написал. Значит, сообщник!
Нельзя сказать, что эта мысль не возникала в голове сотника, но… куда-то вот в суматохе пропала, сгинула… А ведь не должна была бы!
Затухая, костры на берегу уже не горели, лишь светились углями – шаяли. Вкусно пахло ухой, невдалеке, на плесе, играла рыба.
– Ту-уров!
– Ла-адога!
– Новгоро-од!
Перекликались выставленные на берегу и ладьях стражи. Лунный свет заливал всю стоянку, почти все торговцы уже отправились спать.
– Иди и ты спать, Варвара-краса… Помогла ты мне сильно.
– Я вот еще что подумала, господин сотник… Правда, не знаю еще – верно ли? Может, просто страх на себя навожу…
– Ты говори, говори. А со страхом уж мы разберемся.
– Если есть еще один… или даже несколько… Так они знают, что их будут искать… пока не найдут! Неуютно им… плохо. Да и наверняка они уже подумывали уйти… Так, может, на нашей ладье?
Михаил вздрогнул:
– Думаешь, из своих кто-то?
– Кто-то подкрадывался ко мне… в первую ночь… Правда, спугнули его. А потом больше никто не подходил… Я вот думаю – не потому ль, что я его не узнала? Понял он всё. И перестал бояться. Я вот так подумала… Может, и зря.
Может, и зря… А может, и не зря. Все может быть. Хотя, конечно, маловероятно. Зачем предателю из огня да в полымя? Тем более, тут весь народ – проверенный, из младшей стражи. Миша, как командир, за любого поручиться бы мог. Не-ет, коли второй предатель еще не сбежал – так он в Ратном, в Нинеиной веси, Василькове… Так там всем наказано – бдить!
Нынешний и. о. командира младшей стражи десятник Демьян – далеко не дурак, да и Илья, писец, ему в помощь. И еще «шустрые девчонки» – «пресс-служба».
Ну, а здесь… здесь – поглядим.
Девчонки пришлись на ладье ко двору. Обе норов свой не выказывали, вели себя скромненько, тише воды, ниже травы. И обе же заимели покровителей. Горислава – Рогволда, а Варвара – Премысла. Что было, в общем-то, ожидаемо. К варягу Горька была неравнодушна еще с Турова, ну а десятник Премысл и Варвара, похоже, спелись во время выполнения задания. Она же на подворье Премысла и жила… И теперь более-менее ясно, с кем в стогу ночевала… Ну, что сказать? Все – люди по здешним меркам взрослые…
Тем не менее сотник пристально наблюдал за девами и делал выводы. Ну, а как же! Он же был в ответе за всех. Разные внешне, девушки казались похожими по характеру… однако же именно что казались, а вовсе не были! Горислава – Горе луковое – Горька – была более открыта, и вся ее грубость выглядела вполне органично, этакая «бой-баба», правда, еще совсем юного возраста. Парень в юбке – палец в рот не клади, и ответка ждать не заставит.
Для Варвары же ее напускное нахальство являлось лишь ширмой, защитной реакцией на все мерзости мира. И защитой надежной. Истинное лицо девушки – ранимой и нуждающейся в защите – проявлялось очень не часто. Разве вот в той беседе про змею…
Затея с греческим языком неожиданно вызвала большой интерес у всех Мишиных ратников, за исключением разве что Жердяя. Тот вообще был одиночка, лесной бирюк, ни к какой грамоте не способный. Зато охотник был всем на зависть. К тому же единственный лучник. Даже рыбу на стрелу ухитрялся брать! Что ж, уж кому что дано. По здравому размышлению, сотник Жердяя от изучения греческого языка отставил. Пусть лучше из лука бить учит. Любое умение – полезное.
На каждой стоянке, пока окончательно не стемнело, девчонки учились управляться с самострелом. Обе быстро становились отменными стрелками, лишь Варвара испытывала проблемы с натягиванием тетивы – тут просто нужна была сила, пусть и не великая.
Ночью девы спали в шатре… Правда, иногда позволяли себе… Горислава уединялась на берегу с Рогволдом, Варвара – с Премыслом. Парочки просто уходили в лес или в луга. Не особенно далеко, но и не близко – дабы не тревожить отдыхающих всякими там охами-вздохами. Ну, дело молодое, чего ж… Поперек не встанешь, да и к чему? Уж взял девок, так теперь терпи… Впрочем, было бы что терпеть-то. Пущай себе тешатся! Лишь бы не забеременели…
Эту тему сотник поднял без всякого стеснения – он же был за девчонок в ответе! Обе уверили, что «ни-ни». Что знают, когда им можно, да и предохраняться умеют. Вообще-то, в христианской вере любой секс без цели зачатия считается прелюбодеянием, грехом… Но не такие уж здесь пока были христиане. Нерадивые, наполовину язычники, двоеверы. В церковь – да, хаживали, посты пятничные блюли, молитвы знали. Однако при всем при том верили в домовых, русалок, леших… в обряды, в колдовство, в предсказания и даже во влияние звезд на людские судьбы. А это все – по словам священников – полнейшая муть, ничего общего с Христовой верой не имеющая.
Вскоре ладьи вошли в Днепр, трепещущий широченной синью. Невероятный простор великой реки вызвал у людей Михайлы самые восторженные эмоции.
– Вот это да! – приглаживая рыжие вихры, удивленно выкрикнул Велька.
Ему вторил Ермил и все прочие:
– Вот это река! Речища!
– Целое море!
Девчонки – Горислава с Варварой – удивлялись не меньше.
– Погодите! Это вы еще нижнего течения не видели, да Эвксинского Понта, – снисходительно улыбнулся Рогволд.
– Какого-какого понта?
– В старину называли – Русское море.
– А почему Русское, господин Рогволд? – наперебой вопросили ратнинцы. Ермил, правда, молчал – знал много, а уж остальные…
Ладожанин вообще-то любил поучать молодежь, даже к Мише – шестнадцатилетнему пацану! – относился на первых порах покровительственно. До тех пор, пока не увидел, как сотник командует своими людьми, как держится, как отношения строит – вот тогда зауважал.
– В давние времена правил Киевом Хельги-конунг, прозванный Вещим, – пряча улыбку, продолжал наставительные речи купец. – Храбрые воины – норманы и русы – ходили на своих ладьях в Мидгард-Царьград. И Хельги прибил свой щит на его воротах! Чтоб знали, кто в этом море хозяин.
– Еще Тьмутараканское княжество на Русском море есть, – наконец-то и Ермил вставил свое слово. – Там тоже наши – словене, русы…
– Есть такое, – согласно кивнул Рогволд. – Вокруг Понта разные народы живут. И русы, и греки, и армяне, и готы – у тех язык похож на речь готландцев. Еще купцы из Венеции да Генуи свои крепости строят. У них и в Царьграде свое место есть – Галата называется. Однако нынешний базилевс ромейский Иоанн, как и его отец, Алексий, правитель сильный и мудрый. Своих купцов поддерживает… но и этих не гонит.
– А большой город Царьград? – поморгала глазами Горислава. Улыбнулась… Видно было – рада, что – здесь, что рядом – красавец-варяг, и что вспыхнувшая к нему любовь, похоже, отозвалась взаимностью. По крайней мере, девушке очень хотелось в это верить.
