Узенькие горбатые улочки наконец-то закончились, впереди возникли многоэтажные мраморные аркады, похожие на римский Колизей, только вытянутый огромным овалом. Где-то позади маячил купол храма Святой Софии, а правей, ближе к морю – башни дворцов.
– Вот это народу! – усаживаясь на указанное служителем место, выдохнула Горислава. – Думала – раздавят. Как же здесь хоть кого-то найти?
И впрямь задача выглядела нелегкой. «Голубой» сектор занимал примерно половину трибун – попробуй, отыщи знакомого человека…
– Отыщем, – уверенно хмыкнул Рогволд. – Может, и я его в Турове видел… этак мельком. Ежели видел – признаю. Правда, по описанию – нет, не встречал.
– Найдем, говоришь? – Горька хлопнула глазами и снова вздохнула. – Разве что с божией помощью, ага.
– Да нет, Горя… Мы же правильно сели, – сотник обвел трибуны рукой, понимая, что девушка сильно нуждалась сейчас в том, что называют «руководящими указаниями», которые не столь уж и легко давать – если за них самому отвечать придется. Гориславу же следовало утешить, отвлечь, иначе дева вот-вот впадет в панику. Еще бы, в деревне-то подобного многолюдства нет! Тут прямо какой-то стадионный рок-концерт. На что уж Варвара – городская и жизнью многократно битая, а и та побледнела, озиралась испуганно.
– Смотри, Горя, – Михайла кивнул на трибуны. – Внизу, в первых рядах – места для знати, там наш приказчик сидеть уж никак не может. Как и у императорской ложи. Наверху же – места для простонародья. Там ему тоже невместно, все же не нищий. Значит – вот эти вот, наши, ряды. Ну, в перерывах походить надо будет, присмотреться… Не увидим сейчас, еще раз придем – слава богу, вход-то свободный, денег не берут.
Денег-то не брали, но призывы делать ставки слышались во множестве. Ну и разносчики бегали, да…
– А вот пироги, пироги, кому пироги?
– Вода, холодная, вкусная! Вода!
– Лепешки, лепешки, с пылу – с жару!
Ну да, ну да – как же без торговли-то? Бегали, сновали разносчики – водоносы, пирожники и прочие торговцы. Кроме еды и питья еще продавали покрывала – чтоб мягче сидеть, зонтики от солнца, и всякого роды игрушки колесницы, лошади. Все были двух цветов – «зеленые» и «голубые». Прасины и венеты.
– Эй, эй! А ну, дай-ка лепешек! – варяг вытащил из висевшего на поясе кошеля-калиты обол. – Четыре…
– Вам с чем, мои господа? С бобами, с мясом, рыбные?
Взяли разных на пробу, купили и водички – выпили по стакану… И тут вдруг…
– Базилевс! Базилевс! Смотрите!
Зрители дружно встали. Трибуны взорвались овацией.
– Слава императору Иоанну!
Император появился в ложе под фанфары… или на чем они там играли. Среднего роста, или даже чуть выше – из-за расстояния нельзя было рассмотреть черты лица. Лишь солнце играло на златотканых одеждах, да видно было, как базилевс махнул рукой, давая старт забегу…
Рванулись! Понеслись колесницы!
О, какой тут начался шум! Футбольный матч отдыхает.
В противоположных концах арены высились две колонны – египетский обелиск с иероглифами и высоченный столп в виде скрутившихся змей, смотревшийся как-то диковато. И то и другое осталось еще с древних, римских, времен, а то и с греческих.
Колесницы неслись, поднимая тучи пыли. Вот «голубая» вырвалась на полкорпуса вперед… на повороте у «змеиной» колонны ее обогнала «зеленая»… А! Не тут-то было – снова впереди «голубые»!
Зрители орали, свистели, махали руками… Даже император – и тот как-то неспокойно сидел… Интересно, за кого болел? За «голубых»? За «зеленых»?
Михайло вдруг неожиданно почувствовал, как непреодолимый азарт захватил и его, наряду с девчонками и варягом, уже давно поддавшимися общему настрою – кричали, подскакивали, улюлюкали!
– Давай, давай! Скорей! Скорее! Эх-х…
Разочарованный вздох пронесся, прошелестел по «голубому» сектору – в первом заезде победили «зеленые».
Зрители возбужденно шумели, но до драк покуда дело не доходило – вдоль рядов прохаживались тяжеловооруженные воины в доспехах и сверкающих шлемах с перьями – катафрактарии.
В перерыве вновь появились торговцы, на арену же вышли циркачи-жонглеры. Играла музыка. Ходили на руках акробаты. Какая-то худенькая девочка в короткой тунике ловко жонглировала горящими факелами.
В ожидании очередного заезда зрители свободно перемещались вдоль рядов, смеялись, спорили, болтали…
– Ну, пошли, пройдемся… – поднявшись, Миша взял под руку Гориславу. – Увидишь – скажешь… Главное, чтоб он тебя…
– Да что вы, господин сотник! Меня в таком виде и тетка Брячислава не признала бы ни в жисть! А уж она-то, змеища, приметливая.
Тут девчонка была права – не поспоришь. Кого видел работорговец? Простую деревенскую девчонку, а кто Горислава сейчас? Респектабельная столичная штучка в модном платье и с макияжем. Попробуй, узнай!
Пока циркачи развлекали публику, сотник и Горислава успели внимательно осмотреть весь сектор. Девушка никого не опознала… Однако таких секторов здесь было восемь – как раз по числу заездов.
Во втором заезде удача улыбнулась «голубым», в третьем и четвертом – «зеленым», в пятом – опять «голубым». Так вот, наравне, и шли. На трибунах страсти накалялись нешуточные.
Ратнинцы между тем методично обследовали несколько секторов, осталось всего три… Всего три…
Конечно, работорговец вовсе не обязательно должен был явиться сегодня. Мог приболеть или просто был занят… Это означало только одно – он обязательно явится в следующий раз. Или через раз – что бы ни случилось. Фанаты – они такие, азарт затягивает. Вон на трибунах что творится! Не стесняются даже базилевса.
Черт…
В перерыве, перед последним заездом выступал хор! Что-то пели… красивое, на разный манер… Типа как у Джеймса Ласта – попурри.
– А вот лепешки, лепешки! Кому лепешки?
– Возьмем, Горя?
– Ну да… И попить бы хорошо. Жарко!
И впрямь жарко. Солнце палит, словно летом… А одеты-то все по-зимнему – шерстяные туники-далматики, пенулы, плащи… Зрители раздевались на трибунах, скидывали плащики, платки…
Вот и Горислава платок сняла, пот со лба утерла… Волосы рассыпались золотом. Некоторые оборачивались вослед, восхищенно щелкали языками – какая красотка идет! Особенно один, с соседнего сектора – «зеленый» – долго так всматривался… Невысокий крепыш с широким лицом и приплюснутым носом. Сидел наверху – явно простолюдин.
– Лепешки! Купите, господа! Вкусные.
– У тебя с чем?
– С рыбой. С креветками, с…
Вот тут Миша ахнул. Дернулся – заметно было…
«С креветками… Черт! А, сэр Майкл? Помнишь, что та девчонка, Далия, говорила? Мануил, мол, обожает лепешки с креветками… целую корзину как-то принес!»
