«Ну, что скажете, сэр Майкл? Гладиаторские бои – как вам такая идея? Способен на это Стефан? А чего бы и нет? По словам Рогволда, младший Дука – сволочь та еще. Пользуясь покровительством отца, постоянно влезал в какие-то финансовые аферы, обесчестил немало дев, как один, так и с дружками… Правда, это все на уровне слухов, но…
Вот интересно, как он сможет заставить девчонок сражаться между собой? Под угрозой смерти? Может и не выгореть, ратнинские девы – народ гордый, упертый… Как их стравить-то? Хотя, с другой стороны – а зачем стравливать? Можно на них других натравить пленниц – негритянок, арабок, хазарок, да мало ли! Да еще обставить все этак – кто, мол, победит, тот получит свободу… Тогда – да, скорее всего, выгорит дело. Будет мотив, будет и схватка.
Где такое можно устроить? Городской дом Стефана, пожалуй, слишком мал… Значит – какая-то загородная вилла? Не очень далеко от города, чтоб вип-гости могли спокойно добраться… Или Стефан только для себя все устроит? Ну, тогда он маньяк, что тут скажешь. Да кто бы ни был! Надо его подлую задумку расстроить, а, сэр Майкл? Если, правда, все ваши мысли правильные, и дело и впрямь идет о гладиаторских боях. Ну, а зачем тогда доспехи? Да еще под девичьи размеры».
– А что? Очень похоже на правду!
Заглянув под вечер к Мише, Рогволд согласился со всеми доводами сотника. Молодой Стефан Дука очень даже мог устроить подобное развлечение, развращенности и наглости хватит. Интересно только, знает ли о его намерениях отец, олигарх Никифор Дука? Скорее всего, догадывается… И вовсе не о конкретно планируемых боях, скорее, так, в общем – об оргиях, изнасилованных девчонках и всем таком прочем. Не может не знать – наверняка папаша как-то замазывал грешки сынка, и довольно часто.
Где именно могла находиться вилла Стефана, Рогволд не знал, как не знал об этом и его высокопоставленный знакомый Владос.
– Понимаешь, дружище Михайла, важные люди вообще не очень-то любят, чтобы кто-то знал, где они живут и часто бывают. Не потому, что скромные. Безопасности ради.
Что ж, в этом вопросе варяг был абсолютно прав. Первого попавшегося о загородных усадьбах семейства Дук не спросишь. Простолюдины вообще об этом не ведают, а в высшие круги доступа нет…
Хотя…
Миша вдруг хлопнул себя по лбу и улыбнулся. «А насчет следователя что скажете, сэр Майкл? Он ведь, похоже, у вас теперь в друзьях. На почве преданной любви к ипподромной партии голубых – венетов. Вот ведь звал как-то встретиться… Он же где-то здесь рядом живет… Сходить, что ли, с утра? Прогуляться?»
С утра зарядил дождь. Парней – «рыбацкую артель» во главе с Жердяем – сие обстоятельство ничуть не смутило – рыбы в Мраморном море было много. Так что все «младшие стражники», включая Ермила и Вельку, отправились за рыбой. Не взяли только Премысла – раненая рука все же на непогоду ныла. Ну, так ведь и должен был кто-то остаться, приглядывать за жилищем. Хозяин хоть и хороший человек, однако весьма любопытный.
– Ну, как дела? – встретившись на лестнице с десятником, громко поинтересовался Михайла. – Что нового слышно, пока мы тут бродили… Как дядюшка Диметрий, ничего интересного не рассказывал?
– Да не, – Премысл улыбнулся, показав крепкие зубы. – Ох, господине… скорей бы дев отыскать, да домой…
Видно было – надоел парню Царьград до чертиков! Остальные хоть занимались важными делами, Премысл же со своей раной в основном сидел дома… От того и хандрил!
– А пойдем-ка, друже, со мной, в город!
– Слушаюсь, господин сотник! – здоровяк-десятник от радости едва с лестницы не упал. – Я посейчас… Плащик только накину.
– Накинь, накинь…
Сам-то Михаил уже был готов к дождю – кожаные сапоги, такая же шапка, да поверх туники – почти непромокаемый плащ с капюшоном.
Пусть, пусть Премысл прогуляется… Тем более девчонки сегодня дома… Рогволд к своим варягам ушел, да потом собрался на ладью – глянуть.
В ожидании десятника Миша спустился в таверну и уселся за стол у входа. Вкусно пахло свежей выпечкой и медом.
– Булочник приходил, – подбежав, сообщила Лария, младшая хозяйская дочка. Старшая, что жила на третьем этаже вместе с мужем, по осени переехала в отдельный (свой!) домик – и там уже родила. Так что дядюшку Диметрия давно поздравляли с внуком.
– Принес свежий хлеб… булки, кренделя… Вам подать с медом? И теплого вина? У нас нынче с Крита. Красненькое! Могу туда лимона и перца… Для вас – с большой скидкой!
– Глинтвейн, значит? Что ж, давай! И хлеб с медом. Только две порции… И-и… наверх еще забрось – девам.
– Уже забросила!
– Да, а дядюшка Диметрий-то где?
– Молодых отправился навестить. Внука! Да… – звякнув серебряными браслетиками, Лария всплеснула руками. – К вам тут вчера заходил один господин… зовут… ммм…
Девушка задумалась… легонькая, изящная, она здесь нравилась всем.
– Стемид Евкратор – вот как его зовут!
– Может быть, Демид Евпатор? – хмыкнув, подмигнул сотник.
– Ах да, да, именно так! Немножко забыла…
– Ничего…
– Так вот он передавал поклон и звал захаживать в корчму… Ммм… – Лария смешно наморщила носик. – Где же она… Ну, где венеты собираются, голубые… Как же оно?
– Случайно не «Голубая устрица»? – вспомнив известную еще по видеосалонам комедию, Миша громко расхохотался.
Конец «перестройки»… Вот ведь были времена! Видеосалоны, «братки», кооперативные рынки… Твоя вишневая «девятка»…
Как и выжили-то? Божьим чудом.
– Не, не устрица… – отмахнулась девчонка. – Не устрица, а… рыба! Да-да, «Синяя рыбка»! Это на углу, между улицей Меса и форумом Тавра. Вот так. Ваш друг там почти всегда, кода дождь. Он так сказал.
Между улицей Меса и форумом Тавра. Это примерно… примерно где трамвайная линия… будет… потом… Отсюда идти – минут двадцать.
Наскоро перекусив, сотник с десятником покинули дом и направились по узенькой улице вверх, стараясь не поскользнуться на мокрой брусчатке.
– Вот так поскользнемся – покатимся аж до самого моря, – пошутил Михаил. – Ты чего ржешь-то?
– Да Жердяя вспомнил! – Премысл махнул здоровой рукой.
– А что Жердяй?
– Да вчера поскользнулся…
– И что – прямо в море?!
– Не, господин сотник. Да моря не докатился… Но в лужу упал! Ругался! Я и не знал, что наш Жердяй такие слова знает. Вообще, он такой любопытный стал… вот вам и нелюдим!
– Любопытный? – Миша как-то не придал словам Премысла значение, так, болтал, лишь поддерживая беседу, чтоб не скучно было идти.
– Ну да… Я же все время дома, просыпаюсь рано – да во двор, на воздух… Жердяй тоже рано встает. Вот и разговариваем. Ему ведь тоже интересно все новости знать. Вот хоть про кормщика… иль про приказчика Ксенофонта. Он, как узнал, что того нашли – аж побледнел весь! Заругался – надо, говорит, этого людокрада убить. А я ему – поздно, мол – людокрад-то уже уплыл за море. Жердяй аж побелел! Вот так вот…
