Ну здравствуй, Лакор, вечное царство льда и снега. Попробуем с тобой подружиться?
Глава 43. В одной черной-черной комнате…
[полчаса спустя в центральной башне академии Тори Уайлдера]
В кабинете карателя Вангелиса было привычно темно и тихо. Окна были задернуты плотными шторами, через которые почти не проникал яркий солнечный свет.
Кабинет был маленький, узкий. Ничего лишнего: деревянный стол, такой же деревянный стул и магическая зеленая сфера на столе. Сейчас она потухла, и лишь изредка в глубине сферы мигали голубые искорки.
Узкая полоса дневного света падала на красивое лицо карателя, который смотрел в окно, сжав губы в тонкую нить и слушая стражника, который как раз пришел с доносом. Стражник был вдвое выше ростом карателя, но рядом с карликом Вангелисом словно бы пытался сам уменьшиться, сжаться от тягучей атмосферы ужаса и страха, всегда возникающей рядом с двуликими. Да и красные глаза второго лица Вангелиса, неотрывно глядящие с укором на вошедшего, не добавляли позитивного настроя.
Стражник был не один, за его спиной стояли еще трое волшебников. Пока что они молча ожидали своей очереди и, кажется, даже дышали через раз.
Стражник пришел не просто так. Он сбивчиво объяснял, что студентки по имени Белладонна Риччи не было во всей академии, и в спальне ее вещи тоже отсутствовали.
— Где же, она, по-вашему?
Голос карателя был скрипучий, холодный. Совсем не соответствующий его одухотворенному выражению лица.
— Ушла? — робко предположил стражник.
— Ушла, значит. И вы ее не видели.
— Так точно, господин каратель!
— Потрудитесь объяснить, как вы могли пропустить столь ценный экземпляр? — тихим голосом спросил Вангелис.
— Смею предположить, что она не покидала академию через главный вход в замок, господин каратель.
— А как же она покидала ее, по-вашему? — каратель внутренне закипал всё больше, и вокруг него воздух становился тяжелее. — Полетела, что ли?
— Телепортировалась? — несмело предположил стражник.
— Но на академию наложены мощные чары, блокирующие любую телепортацию, — с обманчивой мягкостью возразил двуликий.
— Любые чары могут дать сбой, и…
— Мои чары не могут дать сбой! — яростно гаркнул каратель и наискось взмахнул рукой.
Стражник схватился за сердце. Судя по его выражению искаженного мукой лица, ему сейчас было очень больно: каратель точечно воздействовал своей магией страха и направлял ее прямо в сердце. Квинтэссенция ужаса и боли скручивала жестко и беспощадно. Стражник издал судорожный вздох, а в следующий миг рухнул на пол и затих.
— Убрать его, — отдал короткий приказ Вангелис.
Второй стражник молча последовал приказу и поторопился убрать тело из кабинета.
Каратель дождался, пока закроется дверь и спросил другого стражника:
— Что говорит специалист из гильдии ищеек?
— Что четкий след мисс Риччи рассеивается в ее спальне, господин каратель, и по нему невозможно пройти.
— Бестолочь, — коротко резюмировал Вангелис.
— Но господин каратель, это лучшая ищейка гильдии!..
— Лучшая бестолочь, — отрезал двуликий.
Стражник благоразумно воздержался от комментариев и не стал указывать на то, что Вангелис сам не смог встать на след студентки.
— Господин каратель! — в двери показалась голова еще одного стражника. — Господин рунолог прибыл!
— Наконец-то, — пробормотал Вангелис и повернулся к вошедшему в кабинет мужчине.
Немолодой мужчина выглядел встревоженным, уставшим и испуганным. Точнее, он очень пытался держать лицо, но бегающие глазки выдавали его страх с головой. Он был одет в длинную черную мантию со строгим воротом. На голове вместо обычной зимней салахской шапки красовался тирольский тюрбан.
— Ну? — коротко спросил каратель.
Рунолог развел руками.
— У меня нет хороших новостей. По всему выходит, что мисс Риччи кто-то помог телепортироваться из академии.
— Кто?
— Не имею представления. Мои попытки отследить четкий путь и притянуть мисс Риччи обратно заканчиваются ничем, будто бы я упираюсь в ледяную стену.
— Лакорец, — проскрежетал Вангелис. — Она под защитой некоего лакорца…
— Я бы не был так уверен в этом, господин каратель, — осторожно возразил рунолог. — Я не нащупал след какого-либо лакорца. Вообще ничей конкретно след не нащупал. А ощущение холодной стены может исходить от очень разных защитных блоков.
— А я не уверен, — не стал спорить Вангелис. — Но мое чутье подсказывает, что во всем этом замешан некий нелегальный лакорец, который шатался по Салаху в эти выходные. Думаю, что всё это как-то связано.
— Возможно, — уклончиво произнёс рунолог. — Но возможно, что это просто совпадение. Девушка окружена странной аурой, господин каратель. С вашего позволения, посмею озвучить свои дерзкие мысли вслух, как бы нелепо они ни звучали… Но, видите ли, аура девушки очень напомнила мне ощущение от близости драконьего духа. Будто дух ледяного дракона находился в тот момент внутри девушки, и…
— Чушь, — оборвал каратель. — Мисс Риччи не является арханом, а драконий дух сам по себе перепрыгивать от человека к человеку не может. Это не артефакт, который можно передавать из рук в руки. Исключено.
— Вы правы, господин каратель, — поторопился согласиться рунолог, склонив голову. — Это действительно невозможно. Полагаю, я что-то напутал…
— И с рунами касаемо мисс Риччи вы тоже, видимо, что-то напутали, — едко произнес Вангелис.
— Руны не срабатывают из-за каких-то особенностей ауры мисс Риччи. В этом нет моей вины, господин каратель.
— А кто? Кто виноват в том, что одна девушка полностью вышла из-под контроля? Вы для чего тут работаете, Робинсон? Руны ваши нам для чего нужны? Для чего, я вас спрашиваю?! — последнюю фразу каратель почти прокричал.
Рунолог по имени Робинсон не ответил, схватившись за сердце. Он пошатнулся, но устоял на ногах, однако говорить больше не мог, и только жадно глотал ртом воздух.
— Уберите его, — приказал Вангелис. — И подлатайте. Он нам пока что еще нужен. Живым.
Два стражника тут же подскочили к мужчине в тюрбане, спросили:
— Какие еще будут распоряжения, господин каратель?
— Пока никаких. Исчезните с глаз моих долой.
— Господин Тори Уайлдер обеспокоен всем случившимся, — осторожно произнес стражник. — Академия Тори Уайлдера не отпускает студенток из-под контроля, это нонсенс.
— Передайте кардиналу Уайлдеру, что все под контролем, и дела академии остаются делами только академии и Правительства Салаха.
