Не сдержавшись, поднимаю руку и прикасаюсь к её щеке. Катя, кажется, сама того не замечая, непроизвольно льнёт к ней, слегка прикрывая глаза, вызывая этим невинным движением целый ураган эмоций, вмиг разбушевавшихся в моей груди.
Беру из её рук мягкую белую игрушку. Того самого котёнка, которого она сшила мне на моё семнадцатилетие. Это самый важный подарок, который был со мной всегда, в какое бы дерьмо я ни вляпался и что бы ни происходило в моей чёртовой жизни. Подарок, который я трепетно храню, вот уже одиннадцать лет.
Кладу котёнка на тумбочку и снова поворачиваюсь к Кате. Малышка уже немного успокоилась и смотрит на меня своими огромными глазами. Чёрт. Если бы она только знала, что со мной делает один только её взгляд…
- Ты что, из-за этой игрушки расплакалась? – спрашиваю, стараясь успокоиться и немного привести себя в чувства. Алкоголь бушует в крови, подталкивая к действиям. Хочется прижать девочку к себе, впиться в её губы, жадно исследовав её рот языком. Но жалкие крохи здравого рассудка настойчиво шепчут мне, что если я просто наброшусь на неё прямо сейчас, ничего хорошего из этого явно не выйдет. Катя только сегодня узнала, что мы не родственники с ней. Ей нужно время, чтобы свыкнуться с этой новостью и принять её.
- Я… я просто не ожидала даже, что ты… хранишь её до сих пор. – Малышка опускает глаза на свои руки, сцепленные на коленях, и я вижу, что в уголках глаз у неё снова начинают скапливаться слёзы.
Аккуратно беру свою девочку за подбородок и приподнимаю лицо, ловя её взгляд.
- Ну а как же иначе, малыш? Это самое ценное, что у меня есть. Не считая тебя самой, конечно.
Едва эти слова срываются с моих губ, как Катя одним рывком бросается ко мне в объятия, обхватывая своими нежными ручками мою шею.
Подхватываю её тут же, крепче прижимая к себе, испытывая чистый неразбавленный кайф только от того, что чувствую тепло её тела сквозь два слоя нашей с ней одежды.
Опускаю голову к её волосам, вдыхая сладкий, ни с чем не сравнимый, запах моей девочки – запах ванили и детского мыла, который, кажется, уже течёт по моим венам, вплетаясь в цепочку ДНК.
Катин аромат пьянит хлеще любого самого дорогого виски, даёт приход круче, чем самый чистый героин. Я, как в конец сторчавшийся наркоман, нуждаюсь в ней всё больше и больше с каждым днём, испытывая ломку, когда её нет рядом.
Жму свою малышку к груди, блуждая расфокусированным взглядом по комнате, как вдруг мои глаза останавливаются на чёрной спортивной сумке.
Догадка молниеносно проносится в моей голове, и я резко отстраняю Катю от себя на расстояние вытянутой руки.
- Какого хера ты собрала свои вещи? – спрашиваю вмиг заледеневшим голосом, продолжая удерживать сестру за талию.
Катя сконфуженно опускает глаза в пол и аккуратно высвобождается из моего захвата, отводя глаза в сторону.
- Андрей…. – слышу едва различимый шёпот, слетающий с её губ – Я решила переехать на квартиру родителей.
Какого чёрта? Ярость вскипает во мне, жидким азотом расползаясь по венам. Вскочив с кровати, подхожу к проклятой сумке и резко дёрнув молнию вытряхиваю всё содержимое на кровать.
- Ты с ума сошла? – бросаю испепеляющий взгляд в сторону сестры – Рехнулась, да? Скажи мне, чёрт возьми?
Катя испуганно смотрит на меня, слегка отодвинувшись назад, но быстро берёт в себя в руки. На её кукольном личике я отчётливо читаю решимость.
- Андрей, я не могу остаться здесь, понимаешь! Не после всего, что мы узнали с тобой сегодня вечером. - на последних словах она всё же не выдерживает и отводит глаза в сторону.
- Так ты, значит свалить по тихой решила, я правильно тебя понимаю? – злость, подстёгиваемая алкоголем, циркулирующим по кровеносной системе, бушует во мне, подначивая крушить всё, что попадётся под руку. Я титаническим усилием воли стараюсь сдерживать себя, чтобы не начать ломать мебель.
Катя тоже вскакивает с кровати, перенимая мой воинственный настрой и остервенело начинает запихивать раскиданные мной вещи обратно в сумку.
- Я не могу тут оставаться! Неужели ты не понимаешь очевидных вещей? Ты мне не брат, я не твоя сестра! Мы чужие друг другу люди!
Её слова больнее любой плети бьют под дых. Я даже на какой-то момент, потеряв дар речи, просто тупо пялюсь на то, как она продолжает укладывать в сумку оставшиеся вещи.
Не такой реакции я хотел от неё добиться, мечтая, чтобы она поскорей осознала, что мы с ней не родственники.
- Значит так ты думаешь о нас? – спрашиваю, морщась от боли, которую ощущаю буквально на физическом уровне. – Мы друг другу чужие? Тебе только кровное родство наше было важно что ли? И насрать на то, что всю нашу долбанную жизнь мы были самыми родными друг другу людьми! Ты это одним махом перечеркнуть готова!
- Андрей… я… - Катя замирает, кажется ошарашенная моими словами. А чего она, блять ожидала, хотелось бы мне знать? Что я в ладоши захлопаю и от радости запрыгаю, после её слов?! – Мне не наплевать. Не говори так... И ничего перечёркивать я не готова!
- Тогда какого хера ты творишь, твою мать, Катя?! – ору уже не сдерживая эмоций. Возможно, если бы я не был так пьян, разговор между нами прошёл бы совсем в другом ключе. Но сейчас я просто не в состоянии контролировать эмоции. Старался, как мог, но не получается.
Остатки вещей выпадают из Катиных рук и она, рухнув на кровать, закрывает ладошками лицо.
Вижу, как начинают мелко дрожать её плечи, и понимаю, что снова довёл малышку до слёз. Да что ж я за мудло то такое, сукаааа…
Сажусь рядом с Катей на корточки, убирая её руки от лица, и большим пальцем стираю влагу с её щёк.
- Малыш, давай поговорим. – начинаю мягко – Посмотри на меня, маленькая. Это всё ещё я, чтобы там ни случилось.
Катя поднимает на меня затравленный взгляд.
- Просто я боюсь, что теперь между нами всё изменится. – говорит, всхлипывая и вытирая ладошкой оставшиеся слёзы – Что однажды ты поймёшь, что я чужая тебе и прогонишь. Поэтому решила уйти сама.
Тяжело вздыхаю, садясь рядом с сестрой, и притягиваю её к себе.
- Какая же ты всё-таки дура, Катя – шепчу, утыкаясь лицом в её шею. – Такая любимая, но такая дура…
Она даже всхлипывать перестаёт, ошарашенная моими словами.
Не желая больше продолжать этот разговор, встаю и одним лёгким толчком опрокидываю её на кровать. Катя растерянно смотрит на меня, в то время, как я наклоняюсь ближе и, ловко расстегнув пуговицу на её джинсах, одним резким движением срываю их с неё, оставляя малышку в одних трусиках.
- Андрей… ты что делаешь?
Катя смотрит на меня, испуганно округлив глаза, слегка отползая на край кровати. В то время как я, в конец осмелевший от алкоголя, начинаю расстёгивать ремень и снимаю с себя брюки.
