Карим резко отрывается от меня, смачно выругавшись. Прекращает движения членом, после чего тянет мои руки вниз.
- На колени встань. Хочу в рот тебе кончить.
Ну не козлина ли?
Равновесие держать трудно, учитывая то, как дрожат мои ноги, поэтому я невольно опускаюсь на колени, глядя на Карима снизу-вверх.
- Как-то ты быстро... Теряешь сноровку.
- Не нарывайся лучше, - рявкает он, большим пальцем нажимает мне на подбородок, открыв таким образом рот, и толкается в него членом.
Благодаря тому, что Карим не касается теперь моих чувствительных мест, думать становится проще. Мне нихрена не нравится, как он себя ведет. Самоуверенный мудак считает, что я буду его слушаться.. Еще не понял, что не буду?
Глубоко вобрав его член в себя, с удовлетворением слышу рычание и тяжелый вздох сверху. Сейчас я тебе устрою...
Рукой тянусь к панели с кнопками, регулирующими душ. Вода льется примущественно на него, на меня попадает не так много брызг, поэтому я без сожаления, пока глаза мужчины закрыты, и он ничего не видит, врубаю холодную воду на всю мощь.
Громкие матерные ругательства разлетаются по душевой кабине. Я резко отскакиваю от Карима и когда он тянется к панели, чтобы поскорее отключить ледяную воду, я успеваю выскочить из кабины и закрыть дверцу с той стороны.
- Ой, Карим Гаясович, кажется, горячая вода закончилась! Как жааааль... Но я не сторонница ледяного душа, поэтому дальше вы уж как-нибудь сами! - кричу ему наполседок, успев заметить через запотевшее стекло его злое лицо, после чего со скоростью света вылетаю из ванной и несусь в свою комнату, где плотно закрываю дверь.
18 глава
Злой Карим утром - зрелище впечатляющее. Вчера, после моего побега из душа, он, слава богу, больше ко мне не приставал. Правда, я почти не выходила из комнаты, за исключением тех раз, когда мне нужно было запить таблетки и забрать свои вещи из ванной, где они мокрой горкой валялись в кабине. И если забрать вещи мне удалось без приключений, то с попить воды так не повезло, потому что Карим, конечно же, был в гостиной, пил чай, просматривая что-то в телефоне. Стоило мне зайти в кухню, как его взгляд тяжелой бетонной плитой лег на мои плечи. Очень недовольный и очень злой взгляд, из-за которого я разбила две чашки, стукнулась ногой о стул и лбом о дверцу шкафа.
Примерно такой же взгляд у Карим сейчас. Только сам мужчина раз в сто недовольнее, будто ночью я еще пару раз отказалась делать ему минет. Даже по телефону разговаривает в гавкающей манере, иногда с матом.
Ну, а мне надо собираться на учебу! Не ждать же мне, когда он уедет? Карим и так встал сегодня довольно поздно, что вообще на него не похоже. Спал плохо?
- Так и будешь на меня смотреть? - рыкает он неожиданно.
Я подпрыгиваю на стуле и дергаю руками так, что чашка с чаем чуть не падает со стола, прям как вчера. Алсу, которая в этот момент раскладывает завтрак по тарелкам, тоже вздрагивает и слегка шокированная поворачивается к Кариму, затем переводит взгляд на меня и в удивлении вскидывает брови. Я снисходительно улыбаюсь девушке, мол "все в порядке".
- А что, нельзя на вас смотреть, Карим Гаясович? Вам на меня можно, а мне на вас нет?
Он сильнее сжимает челюсти, и мне даже кажется, я слышу скрежет зубов.
Недоувлетворенный мужчина равно злой мужчина. Но наблюдать за злым Каримом, да еще зная, что причиной его настроения являюсь я, а точнее моя вчерашняя выходка, так весело, что я невольно улыбаюсь, и чтобы скрыть улыбку, подношу чашку с чаем к губам.
- Не спросишь, какие у меня сегодня планы? Вчера ты интересовался.
- Нет, не спрошу. Я все равно весь день буду занят.
Меня неожиданно посещает мысль, чем может быть занят Карим целый день? Понятно, что в основном работой, а потом? Я ведь вчера отказалась доводить "дело" до конца, вдруг неудовлетворенность и злость толкнет его в объятия к другой женщине? Это вполне реально. Что я чувствую по этому поводу? Мне это абсолютно не нравится. Но это не означет, что он вправе мной командовать и получать желаемое, не считаясь с моими чувствами!
Ну и пусть валит, куда хочет... Если ему плевать, кого иметь, то он со своей лживой святостью ничем не лучше Мадины. Ей плевать, кого он трахает, а ему плевать, кого трахать... Может, они действительно были идеальной парой?
Пока я варюсь в собственных нерадужных мыслях, не замечаю, как Карим поднимается из-за стола. Очухиваюсь, когда мужчина уже подходит ко мне и, наклонившись к уху, произносит.
- Сейчас чашка у тебя в руках треснет.
После чего сует телефон в карман брюк и направляется в коридор.
- А завтрак, Карим Гаясович? - кричит Алсу, пока я прихожу в себя от новой порции близости и запаха Карима.
- На работе позавтракаю, - отвечает тот сухо.
Спустя минуту хлопает входная дверь, оповестив, что он ушел.
Вот же... невыносимый тип...
Домработница ставит передо мной тарелку с завтраком. К своему удивлению я вижу кукурузню кашу с маслом и пармезаном, а на второй тарелке панкейки с черникой. Почему я удивлена? Да просто такой завтрак для меня готовил папа, когда был жив. Для меня это был лучший завтрак в мире, только лишь потому, что его делал мой папа. Он смешно напевал, не попадая в ноты, затем ставил передо мной две тарелки, прям как сейчас поставила Алсу, и лил растопленное масло на кашу сверху со словами "ангельская пища для самого красивого ангела на свете".
Я сижу, не шевелясь и не приступая к еде, тупо гляжу в тарелки, а горло стикивает от подступающих слез.
- С вами все в порядке? - немного тревожно интересуется Алсу, заметив мое состояние.
Сегодня женщина не смотрит на меня подозрительно и с любопытством, как в предыдущие дни. Видимо, стала привыкать к моему присутствию. Либо ей перестало быть интересно, что происходит в жизнии ее работодателя.
- Да.. да, все в порядке, - отмахиваюсь рукой и наконец берусь за вилку. - Я просто удивилась... Вы знаете, Алсу, такой завтрак для меня папа готовил. Это странное совпадение... Вы словно знали, что именно готовить.
Девушка смущенно уыбается.
- Я спрашивала у Карима Гаясовича, какие блюда вы предпочитаете. Он назвал несколько, в том числе поленту и панкейки.
********
Откуда он знает? Нет, серьезно, откуда? Я не помню, что хоть раз говорила Кариму об этом или в его присутствии...
Пребывая в легком шоке, я доедаю свой завтрак, за который коротко благодарю Алсу, после чего начинаю собираться в универ. Допустим, Кариму могла рассказать о моих предпочтениях мама, но как это было? Он сам спросил или это случайно произошло в ходе беседы? Я ему интересна или он так обо всех запоминает подробности?
Вот и снова я вернулась к размышлениям о том, есть ли у нас шанс и насколько высок риск для моего сердца... Каждый день одно и то же. Вчера Карим эгоистично повел себя в душе, сегодня я узнала, что он знает о моих предпочтениях в еде. То он рычит, то проявляет заботу. То не доверяет мне, то наоборот утверждает, что доверяет. Я так никогда не разберусь в происходящем.
