- Сейчас уже хорошо все.
- Рада за тебя.
- Правда? - усмехается Зверг.
- Честно.
- Спасибо, Ян. Это тоже искренне.
Я снова ловлю на себе его взгляд, а еще заинтересованный взгляд Амилии сбоку. Она будто спрашивает "а что происходит?" Ну, нет уж. Рассказывать я ей ни о чем не собираюсь. Пусть прошлое останется в прошлом, да и незачем Ами об этом знать. Макс довезет нас до Нимб и потом исчезнет из нашей жизни навсегда. Я рада, что он раскаялся, и что не собирается мстить Рустаму или мне, но на этом все.
Как Максим и обещал, спустя минут тридцать мы останавливаемся у какого-то кафе. Он моргает аварийками Валерию, после чего выходит из машины.
- Макс, эммм... Ами не ест мясо, поэтому возьми что-то без него, - тянусь к сумке, чтобы достать кошелек, но Зверг лишь скептически выгибает бровь, посмотрев на девочку и затем на мои манипуляции с сумочкой.
- Не обижай меня, Ян. Я сам заплачу.
Дверь с хлопком закрывается. Через окно я вижу, как Валерий подходит к Максу, тот объясняет, что собирается купить еды, затем скрывается в здании кафе. Валера остается стоять у машины, закуривает сигарету и заглядывает к нам, чтобы узнать, все ли в порядке.
- А что вас связывало в прошлом с этим Максом? - интересуется Амилия, наматывая розовый локон волос на палец. - Вы так переглядывались... Так что за тайны?
- Ничего из того, что тебе следует знать.
Потворствовать заинетерсованности девочки в Зверге я не собираюсь. Это не тот случай, когда мы можем обсудить какого-то парня, словно лучшие подружки. Его лучше вообще не обсуждать.
- Взрослые. Как с вами скучно. Я же уже не ребенок вовсе.
- Ребенок.
- А вот и нет.
- А вот и да!
Разговор о ребенке тут же напоминает мне о моем малыше и боли, которая почему-то до сих пор не проходит, хоть и стихла немного. Я украдкой поглаживаю живот и мысленно обещаю малышу, что позабочусь о нем, и что все у нас будет в порядке. Больше я не буду волноваться и дергаться. Дальше только покой и забота о ребенке.
Макс возвращается довольно быстро. Протягивает мне и Ами два бумажных пакета с едой, и бутылки с холодным лимонным чаем.
- На, это тебе, - он бросает девочке еще какой-то розовый пакетик.
Она ловит его, недоуменно поглядывая на Максима.
- Что это?
Тот пожимает плечами.
- Какой-то подарок к пончикам. Я взял, - он чуть наклоняется вперед и приставляет палец к волосам девочки, - потому что сразу напомнило вот эту ху...
- Макс! Ей четырнадцать!
- А, да, прошу прощения. Вот эту херню розового цвета у тебя на голове.
У меня не получается сдержать тяжелый вздох, потому что я чувствую, как Ами рядом напрягается и с силой сжимает розовый пакетик.
- Это не херня. Это волосы! - цедит она.
- Розовые волосы - это херня. Но ничего. Это легко исправить. Волосы можно перекрасить. Не все в жизни можно вот так исправить. Некоторые поступки до конца никогда не исправляются и не прощаются, да, Ян? - он подмигивает мне в зеркале и горько усмехается, после чего достает из своего пакета гамбургер и снова поворачивается к Ами. - Точно мясо не хочешь? Здесь отличные бургеры. Средней прожарки. С кровью, - он демонстративно откусывает кусок от бургера, отчего Амилия кривит губы и начинает выражаться на английском, именуя Зверга всеми возможными американскими ругательствами.
Тот лишь добродушно ржет в ответ, заводит двигатель, и мы снова трогаемся.
- Asshole (пер. мудак), - бурчит девочка, доставая из своего пакета пончик с розовой глазурью.
Розовой... О, боги...
Кажется, больше Макс Амилии не нравится?
13 глава
Яна
Когда мы подъезжаем к дому Нимб и выходим из машины, Макс задерживает меня, схватив за локоть, в то время как Валерий и раздраженная донельзя Ами идут вперед к воротам. Водитель при этом бросает на нас со Звергом недовольные взгляды. Я киваю ему и слегка улыбаюсь, чтобы успокоить.
- Идите, Валер. Я быстро.
Поворачиваюсь к Максиму и аккуратно высвобождаю руку из его захвата.
- Ты что-то хотел?
- Да, - кивает парень, внимательно и как-то смущенно меня разглядывая.
Макс Зверг смущается? Вот это поворот!
- Я извиниться хотел, Ян. За то, что был такой свиньей и обидел тебя. Понимаю, что это не изменить, не исправить. И ты не обязана меня прощать и даже слушать. Но я должен был это сказать. Хочу, чтобы ты знала - сейчас я бы так никогда не поступил. Это было низко и жестоко с моей стороны. Я был неправ.
Слова звучат так неожиданно, что я не сразу нахожусь, что ответить. Говоря все это, парень выглядит искренним и по-настоящему стыдящимся прошлого. Много ли людей действительно способны осознать совю неправоту и попросить за нее прощения? Тем более, когда речь идет о чем-то серьезном.
- Спасибо, Макс. За то, что извинился. Я рада, что ты все понял. И... рада, что ты выбрал иной путь в жизни. Не как твой отец. Это достойно.
Его губы кривятся в усмешке, он кивает и небрежно проводит пятерней по волосам.
- Да. Это был трудный путь, но оно того стоило.
- За то, что помог мне и Рустаму, тоже спасибо.
- Не за что, - отвечает Максим, бросив взгляд в сторону Амилии. - Не знал, что у Багримова есть такая взрослая дочь. Когда он попросил о помощи своей жене и дочке, я сначала подумал, что у вас родился совместный ребенок. Потом Рустам объяснил. А вы еще не решились? - он стреляет глазами на мой живот. - На своего?
Мы решились. Я еле сдерживаюсь, чтобы не улыбнуться и не прижать ладонь к животу. Не хочу никому говорить про ребенка, пока о нем не узнает Рустам. Достаточно, что Валера и Ами в курсе. А ведь муж должен был узнать о малыше в первую очередь.
- Пока думаем, - уклоняюсь от прямого ответа, да Максим и не допытывается. Просто кивает и неловко улыбается.
- Яна Андреевна, идемте в дом, - сердито окликает меня Валерий. Я машу ему рукой, после чего прощаюсь с Максом.
- Еще раз спасибо и удачи тебе. Не будь больше таким, как в прошлом.
- Постараюсь, - усмехается парень. - И тебе, Ян, спасибо. Береги себя.
Он садится в машину и уезжает. Мы же вместе с Валерой и Ами заходим в дом, рядом с которым куча охраны. Дом у них просто огромный - Карим приобрел, когда Нимб еще беременна была. Вряд ли здесь всегда такое количество охранников. Думаю, Карим и Рустам позаботились об этом только сегодня из-за случившегося.
- Что хотел Зверг? - хмуро интересуется Валерий, понизив голос и наклонившись к моему уху.
