Пока я стояла с широко открытыми глазами и пыталась оттолкнуть настойчивого парня или отойти. Внезапно спины коснулась стена, а руки наглеца неожиданно пробрались под кофту, вызывая табун неконтролируемых мурашек.
Заставляя тело немного прогнуться в пояснице.
Я чувствовала его улыбку, слышала подбадривающее «угуканье» и громкое причмокивание.
А его шершавые ладони уже оглаживали плоский живот и медленно, но уверенно пробирались к тяжело вздымающей груди.
Он целовал и целовал. Безостановочно. Не давая мне отдышаться.
Ему было крайне плевать, на то, что я совсем не отвечала. Будто для него это было и не важно, он просто брал, что хотел прямо сейчас.
Мои попытки выбраться из его захвата не увенчались победой, и я попыталась расслабиться.
Остановилась брыкаться.
Решила сделать вид, что больше не сопротивляюсь, чтобы иметь возможность увернуться.
Но руки, пробравшиеся через штаны, стали сильно сжимать задницу, оставляя там отметины, не давая убежать, а крепкое тело прижимать к стене.
Заставляя чувствовать животом его восставшее желание, которым он делал непристойные телодвижения, словно уже брал меня, не отставая делать то же самое у меня во рту.
В панике дёрнулась и укусила за губу, когда он пробрался ещё дальше и его палец коснулся между ног через слегка мокрые трусики.
— Любишь кусаться? — зарычал мне в губы, но руки убрал. — Я тоже хочу тебя покусать... — и в подтверждении своих слов зубы вонзились в мочку уха.
Внезапно пол ушёл из-под ног. Тимур взял меня на руки, заставляя обхватить его талию ногами, понёс в неизвестном направлении.
И пока он терзал поцелуями и укусами шею, у меня в голове пульсировали одновременно страх, интерес и отчаяние.
А осознание, что он несёт меня в мою комнату, заставило в животе все перевернуться.
— Королев, поставь меня на место... — шептала я, вцепившись ногтями в его предплечья, но он словно не слышал меня.
Он был настолько поглощен процессом, что мы врезались в косяк, и он чуть не споткнулся вместе со мной.
Когда он кинул меня на шелковую, холодную кровать, я поняла, что это конец.
Что не смогу ему противостоять и не из-за того, что не хочу. А знаю, что он сделает задуманное в любом случае.
Мне остается только принять, орать и биться с ним до последнего или расслабиться и, возможно, получить удовольствие.
Но о каком удовольствии может идти речь, если я до сих пор невинна? А он собирается забрать чужое чуть ли не силой.
Я не хотела этого. Даже если он сделает все как нужно, то я не смогу справиться с осознанием, что он стал моим первым.
И здесь дело даже не в Илье. Дело в нас с ним. Мы — враги. Я ненавижу его, как и он меня.
Пока мой мозг пытался справиться с происходящим, я в удивлении смотрела на то, как Тимур очень быстро снял чёрную майку, показывая своё накаченное тело.
Сердце скакало галопом. Я ощущала так много чувств внутри, что к горлу подкатывала тошнота, а в глазах скопились слёзы.
Но самое страшное, что на дне сознания плескалось позорное возбуждение. Это было самое омерзительное.
Я не должна поддаваться эмоциям и совершать подобную ошибку. Как бы мое тело не реагировало на этого ублюдка.
— Куда собралась, — Королев схватил меня за ногу, когда я начала отползать к стене. — Бежать некуда. Трахать тебя сейчас буду, моя...
Звук щёлкающего дверного замка стал моим спасением. И в то же время меня окатил дичайший ужас от того, в какой ситуации я оказалась.
— В шкаф. Живо!
Глава 29
Мозг пытался как можно быстрей осознать происходящее. Он подавал тревожные сигналы, пока я в тупнике смотрела на полуголого Тимура.
Раз. Два. Три...
И как только поняла всю суть происходящего пиздеца, то со скоростью ультразвука подлетела с кровати, стрелой вылетела из комнаты, хлопнув дверью.
Сердце ушло в пятки и кажется вообще перестало биться.
Побежала в прихожую, удивляясь, как ещё Илья не зашёл.
На глаза попалась обувь Королева, и я в последний момент смогла их засунуть в трюмо. Прямо перед тем, как входная дверь отварилась, являя мне вторую интересную картину за ночь.
У меня словно дежавю произошло.
Илья зашёл домой с огромным букетом из белых роз в руках, пропихнул его мне.
Где взял, не пойму.
Накосячил? Насколько сильно?
Глаза прячет, значит бухой.
— Время видел?
Парень все же поднимает на меня взгляд, и я убеждаюсь в том, что все дело в его нетрезвом состоянии.
Так-то он обещал не пить сегодня, так как поехал на машине.
Но ругаться сейчас точно нельзя, ведь у нас есть тот, кто подслушивает, а сор из избы не выносят.
— Малыш, прости, — поднимает руки вверх, показывая, что сдаётся. — Засиделся. Чем так пахнет?
Пока он разувается и снимает с себя куртку, я тщательно его разглядываю, боясь, как в самом тупом анекдоте увидеть красную помаду на белой рубашке.
Хотя сама не чиста на совесть.
— Я звонила тебе, — говорю ему в спину, пока он следует на кухню.
— Зарядка села, — резко останавливается он, не дойдя до места назначения, и обходит меня, — пойду возьму. Ты пока разогрей что там есть.
Ещё один голодный приперся с гулянки. И это выводит из себя.
Смотрю на букет в руках, и внутри загорается раздражение.
Эти розы уже крайне бесят, хотя бы другие подарил. Вон Королев вообще кактус припер...
Кидаю букетищко на столешницу, решая пойти за большой вазой, как вижу ещё одну вещь, которая не ввязывается в интерьер нашей квартиры.
Вот же паскуда! Раскидал тут своего шмотьё.
Судорожно запихивала куртку Тимура под раковину, прикрывая ее чёрными пакетами.
Ситуация настолько эпичная, что хотелось засмеяться как дурочка или зарыдать во всю голосину.
По спине обильно лился пот. В глазах чёрные блики.
Я все поглядывала в прихожую, в душе молясь, чтобы Тимур не вышел из моей комнаты и не устроил этичную сцену.
А он мог! Совести в нем нет.
Чувствую себя дерьмово. Настолько сильно, что хочется просто уйти из дома и оставить их вдвоём разбираться. Я же не при чем...
Такое чувство, словно я прячу своего любовника, хотя это он ко мне пришёл. Сам поцеловал и понёс укладывать на кровать.
И как я могла ему это позволить? Где были мои мозги? В который раз ругаю себя.
