Вернулся лекарь с двумя помощниками, и они тут же принялись хлопотать, аккуратно укладывая раненого на принесенные с собой носилки. Поняв, что его сейчас унесут и договорить со мной уже не удастся, капитан вяло махнул мне рукой.
– Девушка в замке Паломар, Смычок, – прошептал он мне, когда я склонился над ним, – человек десять-двенадцать дружков виконта де Монтихо и сам де Бернье с двумя десятками легионеров. Будь осторожен. И имей в виду, что командор все еще надеется найти эти письма.
– Спасибо, де Монтегю, – поблагодарил я противника, поднимаясь.
– Кажется, ты убил меня, Смычок, – его голос был чуть слышен.
– И не после таких ранений люди поправляются, – бодро ответил я. – Мне сказали, что лекарь хороший.
– Да откуда здесь хороший лекарь? – усмехнулся капитан.
В этот момент помощники лекаря подняли носилки и понесли в сторону трактира.
Глава 24
Я вздохнул с облегчением. Никакого удовольствия от общения с капитаном Ожерского легиона я не получил, какой-то ценной информации он мне сообщить не мог или не хотел, так что все эти разговоры были не более чем досадной тратой времени. Сделана была лишь малая часть дела, и пока я торчу на постоялом дворе «Три дуба», сеньорита Элена томится в неволе. Кстати, где у нас почтенный родитель?
Сеньор Оберон обнаружился неподалеку в компании моих неожиданных союзников, которых нужно бы поблагодарить за содействие. Я-то вызывался драться в одиночку сразу против троих, но как бы обернулось дело в таком случае, было одним большим вопросом, ответ на который искать уже не хотелось.
Я подошел к группе из четырех человек, вполголоса обсуждавших что-то с де Флоресом. Кроме дуэлянтов в масках присутствовали еще две кутающиеся в плащи фигуры в низко надвинутых на лоб шляпах: здоровяк, чуть не на голову выше сеньора в черном камзоле, и щуплый то ли паренек небольшого роста, то ли маскирующаяся под мужчину женщина. Последний факт, кстати говоря, играл в пользу моих догадок о личности предводителя новых знакомых де Флореса. Потому что я знал лишь одну женщину, способную участвовать в военных действиях наравне с мужчинами. Раньше она именовалась виконтессой д’Астра, ныне зовется графиней Орловой, и если это она, то под одной из черных масок точно скрывается сам Рене Орлов. Да и блондин тоже сильно смахивает на нашего общего с Орловым хорошего знакомого, с которым я виделся всего-то несколько дней назад по ту сторону Тахеды. И Арчер, между прочим, собирался уходить из Анкилона! Вот почему второй дуэлянт весь поединок провел в шляпе, надежно прикрывающей его эльфийские уши! Интересно получается!
При моем приближении вся компания замолчала, как по команде повернувшись в мою сторону. Едва взглянув на личико женщины, с интересом воззрившейся на меня, я понял, что ошибся. Но ошибся только наполовину – это была не Фло, а Ненор! Та самая эльфийская разведчица, с которой я познакомился во время недавних приключений в приграничье.
Половина моего лица по-прежнему была скрыта под маской, но эльфийке оказалось достаточно того, что было на виду, и моей реакции. Ненор быстро приложила пальчик к губам, давая понять, что не стоит давать волю любопытству при посторонних. Она живо повернулась и прошептала пару слов на ухо предполагаемому Орлову.
– Сеньор! – произнес он, вежливо приподнимая шляпу. – Не желаете ли обсудить произошедшее в спокойной обстановке, без лишних глаз и ушей?
– С удовольствием, сеньоры! – ответил я любезностью на любезность, делая приглашающий жест рукой.
Вслед за де Флоресом все мы дружно поднялись по внешней лестнице на второй этаж и прошли к его комнате. Приоткрыв ближайшую к ней дверь, Орлов подал знак, и вышедший оттуда незнакомый мне человек остался дежурить в коридоре. Что ж, все верно: в последней по этой стороне этажа комнате квартирую я, предыдущая по отношению к комнате де Флореса занята кем-то из бойцов моих эскаронских друзей, в коридоре поставлен часовой. Таким образом, в помещении, снимаемом Обероном де Флоресом, никто посторонний нас подслушать не сможет.
– Я же тебе говорил, что этому пройдохе не так легко отрубить голову, как нам это пытались представить, – с ходу заявил Арчер Орлову, стягивая с лица маску. – Как же я рад тебя видеть живым и здоровым, Смычок!
– А уж как я этому рад! – усмехнулся я, в свою очередь избавляясь от маски. – За последние дни я столько страху натерпелся, что, верно, пора бежать в церковь грехи замаливать.
– Боже мой, сеньор де Бранди! Нам ведь сказали, что вас казнили! – в ужасе воскликнул де Флорес. – А Элена до последнего надеялась вас спасти!
– Знаю, сеньор Оберон, знаю, – я с чувством пожал его руку, – и приложу все усилия для освобождения сеньориты!
– О! Кажется, здесь у нас тоже романтика! – тяжелая рука здоровяка Ван Галена обрушилась на мое плечо. – Спасибо, Рене, что взял меня с собой. Страсть как романтику люблю!
– С романтикой будем разбираться позже, – взял слово Орлов. – Кристиан, я так полагаю, ты едешь с нами?
– В Паломар? – на всякий случай уточнил я и, дождавшись утвердительного ответа, подтвердил: – Еду!
Больше слов не понадобилось. Через полчаса наш небольшой кортеж из двух карет, четырех всадников сопровождения и заводных лошадей, среди которых была и оставленная для меня кузенами, уже трясся по дороге к замку какого-то родственника виконта де Монтихо. Насколько я понял из разговоров спутников, родственник был дальний, но ввиду отсутствия прямых наследников наметивший именно виконта в будущие владельцы Паломара. Собственно говоря, нынешний владелец в замке появлялся от силы пару раз в году, большую часть времени проводя в своих южных имениях.
– Вон, значит, как, – задумчиво промолвил Арчерион, выслушав сообщенную мне де Монтегю информацию, – де Бернье собственной персоной в замке? Слышишь, Орлов? Фло бы не упустила такую возможность поквитаться с мерзавцем!
Однако Рене, поглощенный чтением при свете фонаря писем маркиза де Сальвери, в ответ только неопределенно хмыкнул. Я не был посвящен во все детали той истории с де Бернье, но хорошо помнил, как Орлов однажды выразил свое двоякое к ней отношение. Мол, понятно, что граф де Бернье выступил зачинщиком событий, едва не стоивших семье Флоримель д’Астра высокого положения в Аллории, но, с другой стороны, именно эти события привели его к знакомству с будущей женой. Так что лично Рене ненависти к де Бернье не питал.
У меня мелькнула мысль, что я тоже обязан знакомству с Эленой командору Ожерского легиона и все бы ему простил, приведи его козни к нашей женитьбе. Впрочем, опять я за свое. Нужно было раньше за ум браться, чтобы быть достойным такой девушки.
Проклятые бумаги маркиза, кстати, обнаружились в вещах сеньориты де Флорес, где преспокойно дожидались своего часа. Вопреки моим ожиданиям, закончив чтение, Орлов не озвучил ни единого комментария, как не задал и ни одного вопроса. Просто сложил аккуратно письма, перевязал все той же красной тесьмой да и сунул в дорожную суму. В свою суму. То есть чем-то они его все-таки заинтересовали. Ну и черт с ними, мне эти бумаги одни только несчастья принесли.
