– Еще желающие получить стрелу есть? – звенящим от напряжения голосом поинтересовался Арчер.
– Лейтенант? – растерянно повернулся к ла Вивьеру один из подчиненных.
– Шпаги в ножны, – тихо промолвил тот, – не нужно напрасных смертей.
– Но командор! – неуверенно воскликнул другой наемник, тем не менее выполняя приказ.
– Кончился командор, все кончилось.
Ла Вивьер медленно склонился над телом де Бернье и покачал головой. Ему было трудно поверить в произошедшее, но пробитая стрелой голова командира не оставляла места для сомнений – Ожерский легион остался без хозяина.
– Уходите, сеньоры, – лейтенант устало присел на ступень рядом с телом де Бернье. – Клянусь честью, никто из легионеров не станет чинить вам препятствия.
– С вашего позволения, мы уйдем через верх. – Рене вежливо приподнял шляпу, отдавая дань уважения противнику.
Ни ла Вивьер, ни кто-либо из его подчиненных не произнес ни слова, пока мы дружной толпой поднимались наверх. Я собирался перебраться через люк в комнату дозорных одним из последних, когда меня все-таки окликнули.
– Смычок! Де Монтегю жив? – Ла Вивьер так и сидел подле тела командора, в то время как другие наемники были заняты оказанием помощи раненому товарищу.
– Командор умер, да здравствует командор? – усмехнувшись, спросил я.
– У него получится, – лейтенант тяжело вздохнул. – Де Бернье не устраивала роль простого командира наемного легиона, ему хотелось большей власти. Вечно он лез во все эти интриги, пытался стать необходимым для принца Роберта. Вот и доигрался! У де Монтегю будет все не так. Если он только жив.
– Думаю, он выживет, – уверенно заявил я, хотя сам такой уверенности не испытывал. Однако же сейчас, когда после множества перенесенных испытаний судьба повернулась ко мне лицом, я уже не жаждал крови моих врагов. Казалось, что они уже достаточно наказаны за свои преступления, а окончательный расчет все мы получим на небесах. Надеюсь, Мигелито и Эстела поймут меня.
– Подумать только, Смычок! Ожерский легион споткнулся об одного-единственного человека! И это не принц крови, не герцог, не граф, это простой бретер! – Ла Вивьер снова вздохнул. – До сих пор не могу понять, как ты провернул трюк с мнимой казнью?
– Да что тут непонятного? – холодно ответил я, пожимая плечами. – Вы заручились поддержкой губернатора? Вот и подумай, чья поддержка была у меня, если приказ губернатора был проигнорирован!
Задав противнику напоследок загадку, я поднялся на следующий уровень донжона и опустил за собой крышку люка. Вот хоть убей, не люблю, когда меня бретером называют! В моем понимании бретер – это задира, готовый драться по самому ничтожному поводу, ни во что не ценящий ни свою, ни, тем более, чужую жизнь. Я же хотя и зарабатывал себе на жизнь при помощи шпаги, никогда не ставил во главу угла драку ради драки и не задавался целью непременно убить противника. Я вообще добрый, просто жить на что-то нужно.
Вот из-за этого оброненного ла Вивьером словечка я и решил напоследок поморочить ему голову. Пусть помучается над этой, совершенно случайно пришедшей мне на ум загадкой. Будет мне дополнительной страховкой на случай новых посягательств на мою жизнь. Неопределенность ведь зачастую получше всяких угроз заставляет противника обходить тебя десятой дорогой.
Обвязанную веревкой сеньориту Элену уже осторожно спустили на землю, все остальные без особых проблем покинули башню тем же путем, которым я вскарабкался наверх. Пробравшись через сад, мы покинули поместье через приоткрытую воротную створку. Никто нас не преследовал, никто не кричал «Караул!» или «Держи!», все обитатели Паломара были заняты своими делами: кто-то тушил пожар в конюшнях, кто-то собирал погибших и раненых. Так что спустя четверть часа наш отряд уже во весь опор мчался обратно в сторону Уэски.
Глава 27
Вообще-то я очень хотел проделать обратный путь в карете де Флоресов, но Рене пресек мои устремления на корню, заявив, что нам есть о чем поговорить. Но, едва карета Орлова тронулась, разговаривать мне пришлось не с ним, а с набросившейся на меня с упреками Ненор:
– Де Бранди, из-за твоей жалостливости я чуть жизни не лишилась! Прикончи ты сразу тех горлопанов, все бы могло пройти тихо! И мне бы не пришлось пережить несколько минут позора с ножом у горла!
– Почему позора? – ошеломленно вымолвил я.
– Потому! – раздраженно прошипела разведчица и, скрестив руки на груди, демонстративно отвернулась в сторону. Наверное, таким образом хотела выразить мне всю степень своего презрения. Однако я так ничего прочувствовать и не успел, потому что уже через пару мгновений она снова повернулась ко мне и продолжила уже спокойно, без надрыва: – Вообще не пойму, как в тебе уживается столь смертоносный бретер, практически маэстро от фехтования, и такой мягкотелый добряк?
– Но эти-то двое были виноваты лишь в том, что оказались в ненужном месте в ненужное время, – возразил я, – как-то неправильно лить кровь понапрасну. К тому же, не ударь меня сеньорита Элена бутылкой по голове, все бы и так могло пройти тихо.
Вспомнив о полученном ударе, я стянул с головы шляпу и ощупал довольно приличных размеров шишку. Головной убор не промок насквозь, но был влажным и липким от разлившегося вина, надевать его снова не хотелось. Так что я, покрутив шляпу в руках, неловко пристроил ее у себя на коленях.
– Сеньорита разбила о тебя бутылку? – восторженно воскликнул Арчер и расхохотался. – Вот это поворот! Вот это отношения! Да это любовь, Крис!
– Да при чем тут любовь? – возмутился я. – Там все случайно вышло! Просто она не узнала меня в темноте!
– Зато потом узнала, и так уж ее голос задрожал, – усмехнулась Ненор. – А когда мы с ней бежали, она все оглядывалась, о тебе беспокоилась. Так что не сомневайся, де Бранди, девица явно к тебе неровно дышит!
– Кстати, в день знакомства с Фло Рене тоже получил по голове! – радостно заявил эльф.
– Фло была ни при чем, – тоже смеясь, возразил Орлов, – она пыталась меня заколоть шпагой, а по голове меня ударил кто-то из людей барона д’Эрго.
– Но смотрел-то ты в этот момент на нее! – продолжал веселиться Арчерион.
Я тоже невольно растянул губы в улыбке, потому что был очень рад вновь окунуться в эту атмосферу дружеских перепалок и бесшабашного веселья. Как же хорошо было находиться в кругу друзей, не ждать каждый миг удара из-за угла, не беспокоиться о завтрашнем дне! Только сейчас я понял, как мне этого не хватало все три года в Нугулеме! А еще меня радовало возвращение нашего старого доброго эльфа Арчера: он снова шутил и смеялся, и было видно, что наше общество доставляет ему не меньше радости, чем мне.
– Ну а как на нее можно было не смотреть? – улыбнулся Рене.
– Это точно, – не унимался эльф, – не смотрел бы – схлопотал бы хороший удар шпаги в грудь и не сидел бы сейчас с нами! А ты, Смычок, не упускай момент, засылай сватов к папаше де Флоресу!
