Мать недовольно оглядела каждого. Завела руку за спину, дёрнула завязку фартука.
– Мам, – возмутился Толик.
– Какая-никакая, а одежда, – тряхнула она рукой. – Не голым же тебе по селу идти. Люди засмеют.
Толик обернул тёмную материю вокруг ног, два раза обмотал тесьму, стал завязывать, путаясь в неудобной завязке. Вспомнил, что уже делал так. С передником бабы Светы. Только ткань там была светлая и как будто бы дряхлая.
– Теперь-то можно? – спросил он.
– Теперь и подавно нельзя, – отрезала мать. – Подготовиться надо. Кто ж на чёрта с голыми руками?
– Ну да, – согласился Игорёк. – Мне говорили, что туда так просто не войдёшь. А что делать?
– Говорю же, завтра праздник. Завтра самый удобный момент. А сейчас? – Она снова на всех посмотрела. – Ну, придёте вы? Да вы даже калитку не откроете. Что будете делать? Вам покажут обманку и уведут в лес, побежите туда и не заметите. А там ловушки на каждом шагу. Почему колдун-то не взялся? Испугался.
– Но он же следит, – напомнила Сонька.
– Он, может, и следит. Да где его помощь-то? – Мать развела руками. – Ау! Слова одни.
Толик кусал губы. Он видел, что ребята слушают мать, что она их убедила. Он стал теребить завязки фартука. Фартук, фартук… почему опять фартук?
– Тут ведун особый нужен, такой же могущественный. Силища-то в этом проклятии какая! Вы же погорите ни за что. А за вас родители переживают.
При упоминании родителей лицо Игорька вытянулось. Неплановый выход на лодке мог стоить ему завтрашней регаты.
– Не дурите, идите домой. Спасибо вам за помощь! Поверьте, завтра всё получится.
– Ну ладно, – согласился вдруг Игорёк и полез в лодку. – Я тогда лодку отгоню. Коль, толкни!
Колян толкнул лодку на воду, запрыгнул в неё. Соня растерянно посмотрела на всех.
– Но говорили же – три дня, – крикнула она. – А три дня это сегодня. Завтра уже всё.
Наступила неожиданная тишина. Она надавила на уши, прошила головы. Лодка с ребятами беззвучно двигалась прочь от берега. Игорёк и Колян смотрели вопросительно. Толик опустил руки, фартук сполз с него. Он вспомнил. Вот что было странно – фартук для бабы Светы. Его ткань. Такая же, как и в вытащенной рубахе. И цвет.
– Сама говоришь – три дня. – Мать подхватила сползший передник и затянула его на талии Толика. – И ничего. Ничем всё и закончилось. Проклятия не всегда срабатывают. Иногда мимо проходят.
Игорёк опустил вёсла. Плеснулась вода. Включился общий звук.
– Но как же?.. – не успокаивалась Сонька. Но мать отмахнулась, пошла по дороге к селу. Не чувствуя под собой ног, Толик зашагал следом. По коленям била ткань, путала шаг, старые сапоги сваливались с пятки.
Иринка всё твердила про этот фартук. Что бабка подарила, требовала хозяйничать. Маринка рассказывала, как они смеялись, когда разглядывали его. Фартук. Иринка потом боялась, что его отберут. Загад на рубаху. Половина в озере, а вторая дома была, пока из неё фартук не сделали. Спасая себя, бабка прокляла внучек. Вот тебе и закон родства.
Сонька шагала впереди рядом с мамой и всё пыталась уговорить её доделать всё сегодня.
– Я же знаю этот приворот! – быстро говорила она. – На вещь. Её крадут, отчитывают и рвут пополам. Приворот на крови злая штука. От неё никакие силы не уберегут.
Толик заметил, как напряглись руки матери. Подумал, что она сейчас этот кусок рубахи в деревья забросит. Но она держалась. Чуть щурила глаза. Чуть быстрее шла.
– Её почему пополам порвали? – Сонька неутомимо бежала с матерью наравне и чуть оборачивалась, чтобы слышал идущий сзади Толик. – Одну часть пачкают своей кровью и топят в воде. Вода самый сильный проводник заклятий. А вторую дома оставляют. Под матрас кладут.
– Откуда ты всё это знаешь? – прошептал Толик. Информация про «под матрас» его впечатлила. Такой трэш и совсем рядом.
Сонька пожала плечами и посмотрела на мать. Та произнесла мрачно:
– Как откуда? От матери. Мы с её матерью, Машкой, в детстве и не такие истории слышали, пострашнее этих будут. В каждой смерть, через одну про покойников. Мы ж раньше и ворожить ходили, и гадали, и свечи в бане жгли. Тогда нормальным делом было к колдуну сбегать или на судьбу погадать.
Нормальным – ага. Через чугунок в озере оказываться, плескать водой на стену с нарисованной лодочкой и ещё чёрт знает что. А весело они тут жили. Жгли по полной.
– И ты всё это знала? – спросил он Соньку.
– Ну, не всё. Но если хочешь, я могу и Пиковую Даму вызвать.
– Не хочу, – быстро ответил Толик. – Вот знать, да, хочу. А я ничего не знал.
– Это не то, о чём за столом хвастают, – сухо произнесла мать. – Тихо сделали, тихо результат получили. Злое дело в каждой семье творилось. Всегда кто-нибудь кому-нибудь соль на порог сыпал или иголки в рушники втыкал. Чего тут болтать? Зачем кому-то чужие проблемы? Своих хватает.
Толик остановился. Своих? А сейчас-то это чья проблема? Его одного или всего села?
Из-за поворота навстречу идущим вырулила невысокая круглая фигура.
– Соня!
Это была Сонькина мать, тётя Маша.
– Вот ты где! Домой. – Она стремительно подошла и схватила Соньку за руку.
– Ой, ма! – запоздало дёрнулась Сонька. – Я сейчас. Мы тут с Толей…
– Сейчас ты идёшь со мной домой, – жёстко произнесла тётя Маша и потащила Соньку в проулок.
– Как домой? – ещё не верила случившемуся Сонька. – А мы тут… – она показала на Толика.
– Тем более! – Тётя Маша была категорична.
– Но ведь он… – ещё сопротивлялась Сонька.
Тётя Маша повернулась к Толику:
– Ты нас прости, Анатолий. Спасибо, что вчера помог найти Соню, но сейчас она пойдёт домой. Нечего её впутывать во всё это. Домой!
От крика матери Сонька сжалась, втянула голову в плечи, почти заплакала.
– Прости, – сквозь кривящий рот плач прошептала Сонька.
Толика вновь окатило холодом понимания. Узколицый гад уводит от него всех, хочет, чтобы он остался один. Потому что в одиночестве у него не получится сопротивляться.
– Всё правильно, – похлопала его по плечу мать. – Всё правильно. Каждый за себя. Так всегда было.
Толик шёл за матерью на деревянных ногах. Как за себя? Почему? Они вместе. И всегда были вместе.
– Ты их не вини, – быстро говорила мать. Кажется, она даже не удивилась, что так произошло. Её больше напрягало, когда Сонька шагала рядом и строила планы. А теперь всё было нормально. Как всегда. Как обычно. – Зачем нам? Мы и вдвоём справимся. Да?
Они уже были на своей улице. Ещё несколько шагов – и калитка. Через двор, и вот оно, крыльцо. Доски скользкие. В доме натоплено – печь со вчера держит тепло. В ней же они сожгут рубаху. Но без другой половины история не закончится.
