Сейчас существует возможность обучения иммунных клеток тому, чему в природе их не учили. Тому, что не надо убивать свои же клетки. Это так называемый привнесенный тканевый иммунитет – расширение комплекса гистосовместимости.
Друзья мои, мне стало сразу легче жить, потому что сейчас мы знаем, как это решить технологически. Этот механизм изучается, японцы этим занимаются. А почему они это делают? Потому что они первыми с этим столкнулись.
А как же мозг? Рассеянный склероз… Болезнь Альцгеймера… Слышали о такой? Аутоиммунный энцефалит, по сути. Все то же самое, только в головном мозге. Мозговые клетки умирают не от стопочки хорошего коньяка или локальной травмы. Если гематоэнцефалическая мембрана становится проницаемой – человек мозги теряет. Причем убивают нервные клетки свои же иммунные клетки. По всему мозгу, любые – клетки памяти, и моторные нейроны, и клетки ядер мозга! Представляете? Поэтому болезнь Альцгеймера – это бич ХХI века. Слабоумие прогрессирует эпидемически, здоровое тело постепенно лишается мозга и долго живет, ничего не помня и никого не узнавая. Поэтому, чем дольше живет человек, тем выше шанс получить болезнь Альцгеймера, поскольку с возрастом повреждение ГЭБ прогрессивно нарастает.
Сейчас аутоиммунные болезни – это хоррор, ужасающий апокалипсис социума, на фоне которого меркнет даже онкология. Потому что онкология – это понятно, вирусы – понятно. А вот аутоиммунные процессы – это беда. Ничего не работает. Ничего не помогает. Мембранных ядов все больше, и перспективы безрадостны.
А теперь о сахарном диабете первого типа. Он еще называется «инсулинозависимый» диабет. Что происходит? Погибают все бета-клетки, инсулин не вырабатывается, человек остается без инсулина. Что делать? Остается всю жизнь прожить со шприцом. Если шприц вовремя не воткнул, ты питаться не можешь, глюкоза в ткань не попадет и будет накапливаться в крови бесконечно, превращая ее в сироп. Кетоацидоз – кома – клетки умерли без глюкозы… А в крови – сплошная глюкоза! Человек умирает. Это аутоиммунный диабет. Второй тип диабета, связанный с избытком углеводов, – это пищевой диабет: едим сахар и не двигаем мышцами. Его 90 %. А 10 % – аутоиммунного. Вроде немного? Как правило, болеют им дети и подростки. Раньше его даже называли «детский диабет». Как правило, после вирусной инфекции, пищевого отравления, тяжелого стресса через полгода выявлялось внезапное резкое повышение сахара в крови: жажда, постоянное мочеиспускание и похудение, запах ацетона изо рта (который часто путают с алкогольным опьянением), изменение сознания. И если не дать быстро шприц с инсулином и не полечить – смерть. В 1990-е годы, когда распались все связи и скрепы, люди на остановках транспорта умирали от диабетической комы, и даже у «Скорой помощи» не было инсулина, чтобы их спасти. Я сам, будучи студентом, был свидетелем подобных случаев. Как правило, диабетиков принимали за алкоголиков – странное поведение, пахнет парами спирта (на самом деле – ацетоном), лежит или сидит неподвижно, рожа красная… На вскрытии только и определяли. И страшнее всего, что подобное происходило массово и повседневно: люди безучастно проходили мимо, как в блокаду, когда смерть никого уже не трогала. Я видел, как за несколько лет лучшая в мире система здравоохранения превратилась в стадо безразличных ко всему тварей, и только некоторые сохраняли человеческое лицо и гражданское мужество в эти страшные годы распада… Слава богу, что мы это пережили!
А теперь – о мужском бесплодии, или синдроме стерильной спермы. Это когда в сперме отсутствуют сперматозоиды. Клеток нет. Одна слизь, сопельки. А сопельки ничего оплодотворить не могут. Живет он себе, поживает, эрекция великолепная. Женщины вокруг только и мечтают, когда он сделает ребеночка. А ребеночка все нет, ни у одной… Что делать? А уже ничего не сделаешь, клетки погибли. Спермапродуцирующего эпителия уже нет. Мужское бесплодие. 40 % семейных пар не могут иметь детей по причине аспермии. Количество таких мужчин неуклонно растет! И диагностируется заболевание поздно, поскольку до 40 лет, как правило, мужчину бездетность не тревожит! А когда начинает тревожить, ничего уже не сделать. Только донорская сперма или взятие чужого ребенка на воспитание.
Мы должны перечислить эти болезни еще раз: болезнь Альцгеймера, тиреоидит Хасимото, или аутоиммунный тиреоидит, первый тип сахарного диабета, или инсулинозависимый диабет, и синдром стерильной спермы, или мужское бесплодие. Таков перечень аутоиммунных болезней. ХХI век объявлен Всемирной организацией здравоохранения веком аутоиммунных заболеваний. Статистика страшна. Каждые 5–7 лет происходит удвоение количества тех или иных статистических показателей. Первый тип диабета диагностируют все чаще и чаще. Аутоиммунный тиреоидит – после 40 лет у каждого второго. Каждый второй человек на планете страдает заболеваниями поджелудочной или щитовидной желез. И если 100 лет назад каждым вторым эндокринным заболеванием был эндемический зоб (люди жили в местах, бедных йодом, не получали йод с водой или пищей), то сейчас, с расширением кормовой базы, мы можем есть норвежских устриц, ламинарию, и как-то нет дефицита йода. 100 лет назад почти все ходили с эндемическим зобом. Сейчас – с тиреоидитами Хасимото.
Болезнь Альцгеймера – это беда. Страшная беда. При продолжительности жизни за 78 лет слабоумие у каждого второго. Старость и мудрость уже не ходят вместе! Старость приходит одна или все чаще с новой подружкой – деменцией! А что, если продолжительность жизни и дальше будет увеличиваться? Чем старше будет становиться человек, тем выше риск этого заболевания. И что же, будущее человечества – это планета слабоумных стариков, живущих в психиатрических клиниках? Я не удивлюсь подобной картине.
Восстановлению барьера и посвящены диетологические технологии. Мембрана – это двойной слой жиров, липиды. Значит, это диета, обогащенная жирами. А где взять жиры японцам? В море, конечно. И откуда? Из водорослей не возьмешь! Ответ один – китообразные. У кита мощный подкожный жир. Все киты размножаются в северных широтах, в холодных водах, потому что там мало хищников и нет акул, детенышей никто сожрать не сможет. Рефлекс очень прост – уплыть в холодные воды, там родить детеныша, выкормить его молоком до размеров, когда он сможет защищаться, а потом уже вернуться в теплые воды, где много пищи. Природа все устроила идеально. Все японские китобойные флотилии стоят в Антарктиде или на Севере вблизи Охотского моря. И им дела нет до соглашений о регулировании китобойного промысла, собственная жизнь дороже. Били, бьют и будут бить. Не до жиру, быть бы живу!
Жиры будут встраиваться в мембрану долго. Диетологический путь – медленный. Только через три месяца после начала приема жиры попадут в мембрану, потому что вначале – сурфактанты, потом половые гормоны, а потом уже они доберутся до мембраны. Только через полгода-год проявляется эффект от приема жиров при аутоиммунных процессах! Ускоритель процесса – опять-таки гинкго билоба, который в 10 раз ускоряет процесс восстановления мембраны. Соответственно, программа на восстановление мембран очень проста – гинкго билоба натощак, до еды, а после еды – что? Жиры, разумеется. Любые животные. Компонент мембран. Рыбий жир, яичный желток, лецитин, фосфолипиды, любые жиры, какие вам доступны, – икра, курдюк, горб верблюда, морж и тюлень, костный мозг и нутряной жир медведя или барсука. Растительные источники хуже, но тоже сгодятся! Масла – виноградной косточки, кедровое, оливковое, льняное, амарантовое. После еды или во время еды. И строительный материал замечательно используется рабочими, а рабочие – это гинкго билоба.
