Хрустальными колокольчиками зазвучал женский смех, но мне было совсем не весело — океан не отпускал. Ласковое тёплое течение не позволяло даже приблизиться к берегу!
— Кто это? — спросила вслух.
— Да я это, я! — рявкнула своим обычным мерзким тоном мурена.
— Иайана! — растягивая гласные, произнесла я, показывая, что все её шуточки с именем более неактуальны. — Рада тебя слышать! Так это ты периодически мне подсказывала, что к чему!
— Не напоминай, — фыркнула вредная рыбина.
Ну надо же, делает добро — и сама же его стесняется. У нас, оказывается, есть кое-что общее!
— Большое тебе спасибо! — произнесла с чувством и нырнула в воду, чтобы не только пообщаться мысленно, но ещё и видеть эту… красавицу.
— Выходит, он тебе всё рассказал. Простила уже? — поинтересовалась мурена с очень женскими интонациями. Любопытная!
— Простила?
— О! Так ты не в курсе! Вот это номер! — расхохоталась Иайана и исчезла из виду.
Я вынырнула из воды и решительно зашагала в сторону демона, которому сейчас придётся выложить мне всё!
Глава 31. Припереть демона к стене
Всем известно, что демоны — одна из самых древних и коварных рас. Им чужды сомнения. Они твёрдо знают, чего хотят и как это получить. А у кое-кого, не будем тыкать пальцем, ткнём сразу вилкой в сердце, ещё и дар специальный имеется. Так что у меня не было выбора, только и оставалось, что полностью влюбиться и ни в чём ему не отказывать.
Но что же он такого натворил, что даже мурена удивилась моему всепрощению?
От ужаса перехватило дыхание. Если этот гад, этот негодяй, самоуверенный, самовлюблённый наглец сделал меня своей женой без моего на то желания, ему не жить. Не прощу отсутствие шикарного платья и праздника!
Застыла перед входом в дом, положив руку на нагретое солнцем деревянное полотно двери. Ужаснулась маникюру и тому, что утром о нём даже не вспомнила. Использовала заклинание, чтобы выглядеть идеально. Лишь затем смогла вновь вернуться мыслями к загадке мурены.
Могу ли я быть замужем? Скорее нет, чем да. Точнее, это совершенно невозможно. Был объявлен отбор невест и наверняка есть правила, запрещающие объекту всеобщей страсти жениться на стороне. Это ведь не просто мероприятие, это договор между королевской семьёй и высшими родами подводного мира. А договоры нарушать нельзя.
Тогда что?
Или я мыслю совсем не в том направлении?
Я немного остыла и пошла в купальни уже куда спокойнее, на ходу рассуждая, что могла иметь в виду мурена. По всему выходило, что коварное древнее существо рыбьей наружности могло и просто подшутить.
А если нет?
Решила не забивать голову предположениями и спокойно всё узнать. В конце концов, язык нам дан и для этого тоже. Не только для…
Я открыла дверь в ванную комнату и увидела роскошного мужчину в хлопьях воздушной белоснежной пены. Он стоял ко мне спиной и намыливал голову. Пальцы действовали ритмично и чётко, плечи немного подрагивали, от чего мышцы ходили ходуном, проявляясь красивыми тенями на смуглом и безумно сексуальном теле.
— …облизывания, — произнесла, отчего-то вдруг перейдя на устную речь.
— Что? — спросил Ульс, поворачиваясь.
— Э-э-э, — попыталась я придумать хоть что-нибудь разумное, но мозг внимательно следил за тем, как мыльная пена скатывалась на пол по загорелому накачанному телу и на остальные раздражители не реагировал.
— Ты так решительно топала, что я на мгновение подумал, будто меня ждёт допрос, — пошутил Ульс, становясь под упругие струи воды, чтобы прополоскать волосы.
— Д-да, — запнулась я и похлопала глазами, пытаясь обуздать воображение, рисующее непристойные картины. — Да! Я планировала припереть тебя к стене и… А-а-а! — вскрикнула, почувствовав, как лечу навстречу довольному демону, использовавшему заклинание левитации. Очень уж ускоренное! Я такое и не знаю.
В следующее мгновение я была надёжно прижата к тёплому розовому мрамору твёрдым мужским телом, с зафиксированными над головой руками.
— Вот так? — шепнул бесстыжий Ульс, впился в мои губы требовательным и жёстким поцелуем. — Или так? — спросил, проводя языком по шее, а затем прикусывая нежную кожу и удерживая меня этим непристойно-животным, нецивилизованным, но невероятно возбуждающим жестом. — Или, может, этот вариант больше тебе по нраву? — Меня подхватили за талию, приподнимая повыше, заставляя обхватить ногами узкие бёдра, а руками — широкие плечи. — Какой выбираешь?
— Все, — прошептала, задыхаясь от страсти. — Как вчера… — добавила, млея от возможности вновь почувствовать себя беззащитной и покорной в его руках. Почему-то меня больше всего заводила именно эта его власть над моим телом, противоречие ласкового и заботливого Ульса в драконьей шкуре и дикого, необузданного, властного Ульса-демона.
— У вас отличный вкус, юная леди, — похвалил он довольно. В следующее мгновение его рука сжала мою шею. — Смотри на меня. Не закрывай глаза, — приказал он внятно и чётко. — Хочу видеть, как ты чувствуешь моё тело, принимаешь его, подчиняешься. Подстраиваешься под изгибы, тянешься навстречу. Да, вот так, молодец, — хвалил он, неспешно двигаясь, чтобы я привыкла, расслабилась и начала получать удовольствие. — Умничка. Такая послушная. Мягкая. Податливая. Ты невер-р-р-роятная, Бр-р-ри. Нер-р-реальная.
Хищный рык вибрацией прокатился по венам, пробудил каждую клеточку, взбудоражил, вскипятил кровь. Я запрокинула голову, затылком упираясь в мраморную стену. Закусила губы, закрыла глаза.
— Смотри на меня! — напомнил Ульс хрипло. — Живо!
Его пальцы сильнее сжались на моей шее, заставляя подчиниться. Одурманенная, опьянённая, полубезумная, я последовала его словам, покорилась его воле, подалась навстречу.
Шальной взгляд метался по его лицу, отмечая крепко сжатые зубы и напряжённые скулы, глубокую морщинку меж тёмных бровей. А затем я заглянула в его глаза. И пропала.
Две чёрные бездны гипнотизировали, затягивали в пучину страсти. На самое донышко. Глубоко-глубоко. Туда, откуда невозможно вернуться прежней. И в одиночку.
— Моя, — удовлетворенно припечатал Ульс, когда я обмякла в его руках и ласковой кошкой обняла за шею. — Вся моя.
— Мур. Ой, то есть твоя-твоя. Буду когда-нибудь, — добавила, немного протрезвев после взрыва страсти и найдя в себе силы оторваться от коварного демона, который снова избежал разговора, задурив мне голову. — А теперь признавайся во всех грехах! — потребовала, забирая назад свою пальму первенства. Умом! Потому что тело всё ещё льнуло к любимому мужчине, который к тому же умеет доставить ему все тридцать три удовольствия и даже больше.
Ульс нарочито глубоко и шумно вздохнул, а затем стащил с меня остатки одежды и поставил под тёплые струи воды. Я вздрогнула от соприкосновения с прохладой, и он прибавил температуру. Затем неспешно выдавил из тюбика прозрачный гель и принялся меня намыливать без помощи мочалки.
